Форум » Салон м-м Рамбуйе » Юмор » Ответить
Юмор
Мадлен Витри: Юмор «Форт Байярд». Ведущие — Людовик ХIII и кардинал Ришелье, съёмки будут вестись в окрестностях Ла Рошели. В следующем сезоне ведущий аббат Фариа и капитан Дантес приглашают вас в замок Иф. «Настоящие мужчины», спец. серия с шевалье д'Эоном. «Моя прекрасная няня», в главных ролях: Людовик XIV-ый, Франсуаза Скаррон, Атенаис де Монтеспан. "Наш Сад" - встречи с маркизом де Садом. Наш ответ "Форту Байярд", передача-соревнование "Сбежать за 60 минут". Съемки проходят в Петропавловской крепости, Шлиссельбурге, Дюнамюнде, Бутырском тюремном замке. Финальный тур - в Соловецком монастыре.
Мария Терезия: Похожи???
Дмитрий: "Золотой" век российского дворянства был "золотым" не для всех дворян...
Огонек: Мария Терезия пишет: Во дают! А судьи кто? Необразованные бюрократы! Ничего подобного! Районные судьи Караганды ТОЖЕ знают классику! И решили тонко подыграть истцу! Ничего страшного не вижу, "Монти Пайтон" наше все!
Мария Терезия: Огонек пишет: И решили тонко подыграть истцу! Похоже, районным судьям нечем больше занятся. Серьёзные люди, а ведут себя как дети.
Дмитрий: Барин, когда вольную дашь?!!!...
Огонек:
Amie du cardinal: Юлия Рутберг (Филипп де Шампень, "Кардинал Ришелье") Фото Екатерины Рождественской из серии «Частная коллекция».
Anne d’Autriche: Интересно, а причем здесь Роб Рой и его враг - английский дворянин?
Мария Терезия:
Amie du cardinal: Интервью с кардиналом Дмитрий Быков, писатель Отсюда 425 лет назад, 9 сентября 1585 года, во Франции родился ее фактический правитель с 1624 по 1642 год, прозванный "Красным кардиналом", поскольку серым он никогда и не был: серый - тот, кто правит в тени, а Арман-Жан дю Плесси де Ришелье, богослов, писатель и первый министр при Людовике XIII, как вышел из нее с легкой руки королевы-матери, так и оставался на виду у всей Европы до самой своей смерти, которую он встретил в полном сознании и с большим достоинством. Королева-мать каялась потом, что извлекла его из авиньонской ссылки, да поздно. Оппозиция ежегодно провозглашала, что уж на этот-то раз Ришелье падет, и 10 ноября 1631 года вроде бы достигла своего - король поклялся отправить его в отставку; но Ришелье добился аудиенции, и положение его упрочилось, а оппозиция разъехалась по ссылкам. С тех пор 10 ноября во Франции называется "Днем одураченных". Недавно мне случилось в Париже выпивать с французскими коллегами. Дебатировался вопрос - с кем из великих деятелей прошлого хорошо бы сделать интервью. Будучи воспитан на "Трех мушкетерах", я романтически предположил, что вот уж с кардиналом Ришелье могло бы получиться феерическое общение. - Как же! - воскликнул французский коллега. - Так он и сказал бы вам что-нибудь. - Быть не может, - возразил я. - Мы с отечественными властями общаемся - и то умудряемся что-то выспросить. В ту же ночь мне приснился удивительный сон - интервью с кардиналом Ришелье. Почему-то я разговаривал с ним в карете, причем на козлах правил он, как простой кучер. Вероятно, этим он хотел показать, кто в действительности правит всем во Франции, включая лошадей. - Ваше преосвященство, - сказал я любезно, - спасибо, что подвезли. - Ничего-ничего, - отвечал он рассеянно, - это я так отдыхаю... - Вся Европа, - робко начал я, - говорит о том, что вы рветесь к политической власти... - Утомила уже эта болтовня! - воскликнул кардинал. - По-моему, Луи отлично справляется... Я всегда могу к нему зайти, если что. Мы встречаемся в Королевском совете. - Но говорят, что все в стране решаете вы... - Ну что за чушь! - обиделся он. - Это говорят английские агенты. Он просыпается сам? Сам. Умывается сам? Сам. Завтракать я ему мешаю? С Анной Австрийской он тоже сам справляется. Мне это не нужно, моя супруга - церковь. Еще какие-то мушкетеры у него есть - Атос, Портос, Арамис... язык сломаешь. Я разве против? Пусть играется. Но вбивать клин-то зачем? Король мне не мешает. Не вижу я особенных проблем. - А вот д'Артаньян видит, - сказал я полушепотом, в надежде, что он не расслышит. - Д'Артаньян? - переспросил он. - Не знаю о таком. "Графа Монте-Кристо" читал, "Королеву Марго" читал, а этого как зовут, простите? - Но вы с ним говорили... - Ах, да мало ли с кем я говорю! И каждый уверен: все дураки, а я д'Артаньян! Французским языком сказано: дуэли запрещены. Кто будет драться - будет получать дубиной по башке. Не согласен? Запрись дома и не соглашайся там сколько влезет. La massue sur la tete! (Дубиной да по башке! - фр.), - повторил он по-французски с особенным смаком. - Но д'Артаньяном протест не ограничивается, - залепетал я. - Гугеноты утверждают, что нарушаются их конституционные права... - Какие права? - насторожился он. - А как же, - напомнил я, - Нантский эдикт 1598 года, данный покойным Генрихом IV... Свобода совести и богослужения... Разве это не документ прямого действия? - Эва что вспомнили! - сказал он недовольно, нахлестывая лошадей. - Сами же сказали: покойным. Жил-был Анри Четвертый, он славный был король, любил вино до черта, но трезв бывал порой... Порой бывал, порой не бывал. Государство при нем сами помните в какое состояние пришло. Суверенитет пошатнулся. Кому было хорошо? Олигархам. Герцогу Сюлли, придворному болтуну Лаффема... Вы, может, олигарх? Нет? А то можно и la massue sur la tete, - и он улыбнулся чему-то своему. - А ведь он вас любил, - прошептал я горько. - Он называл вас "мой кардинал". - Так и я его любил! - воскликнул он. - Я ему многим обязан. Если б кто-нибудь его жизнеописание написал, я бы охотно дал предисловие. Но поймите: время другое. Вот ты, допустим, гугенот, молись как хочешь. Но где написано, что можно англичанам помогать? А они полезли. И тогда извините. Тогда будет Ла-Рошель. Жестоко? Да. Пятнадцать тысяч от голода? Нет. Четырнадцать - да. Боятся? Пусть боятся. Я не комитет помощи голодающим. - Позвольте, - не согласился я. - Карл I Английский все время говорит о перезагрузке. Может, пора того... ослабить конфронтацию? - Говорит-то он говорит, - неохотно признал первый министр. - Я допускаю даже, что он искренне хочет... Он даже вон женился на Луевой сестре, Генриетте-Марии... Но говорить - одно, а какие действия мы видим? Бекингем этот вообще... - Он сплюнул. - На море конфликты всякие... Нет, моя антигабсбургская речь не теряет актуальности. Я вообще, - заметил он мечтательно, - не вижу особенных ошибок. - И преемника вы сами назначили, - не отставал я. - Мазарини. А разве это принято? - Слушайте, - рассердился он. - Кого мне было назначать - д'Артаньяна? Мазарини нормальный мужик. Нам надо было, не теряя стабильности, перевалить через неурожайный 1642 год. Если вы хотите расшатывать - может, вы сами гугенот? - Правильно, правильно, - буркнул я. - У нас в стране на каждый лье по сто шпионов Ришелье... - Это Ряшенцев, - отмахнулся он, - что он понимает? Он при мне не жил. А вот Корнель жил, и ему все нравилось. Я его академиком сделал, за пьесы про то, что суверенитет выше любви... - Но если все так благостно, - заметил я почтительно, - может, вы смягчились бы относительно своих недавних врагов? Взять хоть Анри II, герцога Монморанси... - А что с ним случилось? - быстро спросил он. - Его приговорили к смерти. - Так он, наверное, сделал что-нибудь? - Он предоставил убежище вашему противнику Гастону Орлеанскому. - Да? Интересно, - протянул Ришелье. - Но это же не ко мне. Я по церковным делам все больше. Это судебная власть. Вы же не хотите, чтобы я вмешивался? И потом, чего это он, правда, убежище... Если бежит - значит, совесть нечиста. - Кстати о совести, - заторопился я, видя, что мы почти приехали. - Вот тут говорят, что именно ваше правление ознаменовалось разгулом коррупции... - Друг мой! - рассмеялся он. - А где ее сейчас нету, коррупции? В Англии, может? В Испании? В Священной Римской империи? Вы историю Средних веков читали вообще-то? Это времена сейчас такие - средние и ниже. - Но я не верю, что в Штатах воруют так же! - воскликнул я пылко. - Правильно, - кивнул кардинал. - В Штатах не воруют. А знаете почему? - Он подмигнул и расхохотался. - Потому что их еще нету! - Неужели все это навсегда? - спросил я скорей его, чем себя. - Будет ведь и... - Лет через 150, не раньше, - откликнулся он. Положительно, этот человек читал мысли. Впрочем, чего не бывает во сне. - Благодарю за беседу, ваше преосвященство, - сказал я, вылезая из кареты. - Жаль, что эпоха измельчала и таких политиков, как вы, больше нет. Боюсь, что сегодня в Европе уже нельзя править вашими методами - ни людьми, ни даже лошадьми. - Серьезно? - заинтересовался он. - Интересно, почему же? - Демократия, - пожал плечами я. - Свободные выборы. Он улыбнулся, потом усмехнулся, а потом - впервые за весь разговор - захохотал в голос, и в унисон ему заржали лошади, которым все это, включая кнут, очень нравилось. Это ржание, когда я проснулся, долго еще раздавалось у меня в ушах.
МАКСимка: На Дюмании как-то выкладывали:
Snorri: Интересно, а кем, согласно этой логике, был король? Кенгой? :-)
Amie du cardinal: Вот что я только что прочитала в одном ЖЖ. До чего же причудливо исказился текст Ранцова! Вот что писал Ранцов в своей работе "Кардинал Ришелье. Его жизнь и политическая деятельность": В тех случаях, когда не помогали шутки и мистификации, Ришелье, чтобы рассеять дурное расположение духа, прибегал к самым утомительным гимнастическим упражнениям. Герцог Граммон, застав его в такую минуту, спокойно сбросил с себя кафтан и сказал: “Готов держать пари, что прыгну далее вашего преосвященства”. Действительно, он принялся бегать и прыгать взапуски с кардиналом. Такая находчивость очень понравилась Ришелье, который стал после того очень благоволить к герцогу. «Другой, не менее известный политик, кардинал Ришелье для отдохновения, раздевшись до белья, прыгал на стену, стараясь достать как можно выше. Однажды за этим занятием его застал герцог Гаммон. Он, как истинный придворный, благоразумно не выказал изумления, а разделся и последовал примеру всесильного первого министра. Тактичный поступок герцога вскоре был вознагражден. Гаммону стараниями Гишелье даровали должность маршала Франции.» А тут читаешь... И фамилия у герцога подозрительная, и до белья раздеваются.
МАКСимка: Amie du cardinal пишет: А тут читаешь... И фамилия у герцога подозрительная, и до белья раздеваются. Ой, спасибо, рассмешили...)))
Amie du cardinal: Отсюда я скопировала эту милую историю. Действительно, зачем Мазарини такой зять? «Бруаж (Brouage) - тоже музей градостроительства XVII века: прямоугольный план улиц, по-армейскому четко выверенные размеры (400 х 400 м) и мощная стена по периметру. Архитектурное мышление до предела прагматично, украшения допускаются только в виде эполет на плечах мундира Вобана. Бруаж построили в 1630 - 1640 годах по приказу Ришелье, здесь была дислоцирована его армия при осаде Ла-Рошели. Крепостные гранитные стены полностью сохранились, как и арсенал, кузница и другие необходимые для армии строения. Застройка велась сплошь по типовым проектам (все как в хрущевском СССР, только на три века раньше и на три этажа ниже). Почти сразу после постройки город стал ареной нешуточных любовных страстей. Молодой Людовик XIV влюбился в Марию Манчини, дочь кардинала Мазарини. Однако кардинал не торопился становиться тестем короля, он мыслил более глобально, ответственно и готовил монарху более выгодную партию. Людовик же не на шутку увлекся, и даже после своей свадьбы с Марией-Терезией на юге Франции завернул сюда, в Бруаж, куда Мария Манчини была упрятана от греха подальше отцом. Не обнаружив, однако, здесь предмет своей страсти, Людовик принялся переживать. В смятенном одиночестве провел он здесь ночь, после чего любовь вроде бы сошла на нет. »
МАКСимка: Amie du cardinal, ну нельзя же так людей смешить...)))
Мария Терезия: Amie du cardinal пишет: раздевшись до белья, прыгал на стену, стараясь достать как можно выше. Вероятно, Монсеньор оттачивал приёмы Айкидо. В жизни все пригодится.))))) Amie du cardinal пишет: Людовик же не на шутку увлекся, и даже после своей свадьбы с Марией-Терезией на юге Франции завернул сюда, в Бруаж, куда Мария Манчини была упрятана от греха подальше отцом. Не обнаружив, однако, здесь предмет своей страсти, Людовик принялся переживать. В смятенном одиночестве провел он здесь ночь, после чего любовь вроде бы сошла на нет. » Плохо искал!!!
Amie du cardinal: Неизвестная ранее картина французской школы, первая половина XVII века. «Страшный сон королевы-матери»
Amie du cardinal: Журнал для беременных. XVII век
Леди Лора: Amie du cardinal Сударыня, где вы нашли сию прелесть?))) И, кстати, почему же кошмар королевы-матери? Или букетик того, надушен?)))
полная версия страницы