Форум » Иль-де-Франс (Île-de-France) » Мадридский замок (Château de Madrid) » Ответить
Мадридский замок (Château de Madrid)
МАКСимка: Мадридский замок, который раньше называли Булонским (Château de Boulogne) — шедевр французского ренессанса времен Франциска I в Булонском лесу под Парижем (территория современного предместья Нёйи-сюр-Сен). Снесен в конце XVIII века. Рисунок Жака Андруэ Дюсерсо, 1570-ый год
Ответов - 6
МАКСимка: Попав в плен к испанцам при Павии в 1525 г., французский король Франциск I провёл несколько месяцев в Мадриде. Там его особенно впечатлил королевский дворец Алькасар. По возвращении на родину он поручил флорентийцу Джироламо делла Роббиа выстроить для себя в Булонском лесу подобный замок «в мадридском вкусе». С ним работали два мастера из Турени: Пьер Гадье и Франсуа Гатьен. Архитектор, впервые познакомивший французов с техникой глазурованной терракоты, выложил весь фасад затейливыми рельефными изразцами, отчего постройку прозвали «фаянсовым замком». Считается, что Франциск I лично принимал участие в разработке этого крупнейшего шедевра французского ренессанса. Строительные работы закончил уже после смерти Франциска, в 1555 году, придворный архитектор Ф. Делорм. Реконструкция замка Зарисовка фасада Жаком Андруэ Дюсерсо Несмотря на испанское название, Мадридский замок представлял собой классический образец французского ренессанса: два яруса протяжённых лоджий с квадратными флигелями по сторонам.
МАКСимка: Мадридский замок был одной из любимых резиденций Катерины Медичи и Карла IX. В оставленном Генрихом III замке в августе 1605-го года поселилась Маргарита де Валуа. Деталь картины 1722 года Дворец на гравюре Жака Риго
МАКСимка: Людовик XIII часто во время охоты останавливался в замке, особенно в период 1610-ых годов. В 1656 году в замке по указу Людовика XIV основывают фабрику шелковых чулок, которая насчитывала 79 работников. В начале XVIII века в Мадридском замке обитал д'Арменонвиль – хранитель печатей времен регенства. После его смерти замок приходит в упадок. Людовик XVI здесь никогда не появлялся и в 1787 году подписал указ о продаже и последующем сносе Мадридского замка, но это смогли проделать только в 1793 году.
МАКСимка: Гравюра Мадридского замка 1651-го года
МАКСимка: Замок в 1540-м году:
МАКСимка: Часов шесть бродил я по окрестностям Парижа в самом грустном расположении духа; пришел в Булонский лес и увидел перед собою готический замок «Мадрит», построенный в XVI веке, окруженный глубокими рвами и темными аркадами. Террасы его заросли высокою травою. Где Франциск I наслаждался всеми приятностями любви и роскоши: где нежные звуки арф и гитар усыпляли его в объятиях богини сладострастия, там ныне пустота и молчание царствуют… Вокруг меня бегали олени; солнце катилось к западу; ветер шумел в густоте леса. Я хотел видеть внутренность замка… Барельефы крыльца, представляющие разные сцены из «Метаморфоз» Овидиевых, покрылись зеленым мохом; здесь, над пламенным сердцем нежного Пирама, умирающего от любви к Тизбе, развевается хладная полынь; там время рукою своею изглаживает картину Юнонина мщения, превратившего в пепел злосчастную Семелею… В первой, второй, третьей зале все пусто и мрачно; в четвертой, украшенной резьбой и живописью, услышал я тяжелый вздох… осмотрелся кругом и… представьте себе мое удивление!.. В углу сей огромной залы, подле мраморного камина, на больших креслах сидела старая женщина лет шестидесяти, бледная, сухая, в раздранном рубище… Она взглянула на меня, кивнула головою и тихим голосом сказала: «Добрый вечер!..» Несколько минут стоял я неподвижно на одном месте; наконец подошел, начал говорить с нею и узнал, что она нищая, сбирает милостыню в Париже, в окрестных деревнях и уже два года живет в пустом замке «Мадрите». – «Никто не тревожит тебя здесь?» – спросил я. – «Кому тревожить? Один раз пришел сюда надзиратель и увидел меня, лежащую на соломе в передней горнице. Я рассказала ему свою историю, историю моей дочери – он заплакал – дал мне три ливра и велел жить в этой зале, для того что в ней целы окончины, для того что в ней не дует ветер. Добрый человек!» – «У тебя есть дочь?» – «Была, была; теперь она там, выше замка „Мадрита“. Ах! мы жили с нею как в раю: жили в низенькой хижине, спокойно и счастливо! Тогда и свет был лучше; тогда и все люди были добрее. Знаешь ли, как у нас в деревне называли ее? Мужчины – соловьем, а женщины – малиновкой. Она любила петь, сидя под окном или ходя в роще за цветами; все останавливались и слушали. У меня сердце прыгало от радости. Тогда заимодавцы нас не мучили. Луиза попросит, и всякий готов ждать. Луиза умерла, и меня выгнали из хижины с клюкою и котомкою. Ходи по миру и лей слезы на холодные камни!» – «У тебя нет родни?» – «Есть; да ныне всякий об себе думает. Кому до меня нужда? Я не люблю скучать собою. Слава богу! Нашла пристанище. Знаешь ли, что здесь живал король Франсуа? Я заступила его место. Иногда, по ночам, кажется мне, будто он расхаживает по горницам с своими министрами, генералами и разговаривает о старине». – «И тебе здесь не страшно?» – «Страшно? Нет, я уже давно перестала бояться». – «Что же будет с тобою, добрая старушка, когда ты занеможешь, когда ноги твои от старости…» – «Что будет? Я умру – меня погребут, и все дело с концом». – Мы замолчали… Я подошел к окну и смотрел на заходящее солнце, которое тихими лучами своими освещало разнообразные картины парижских окрестностей. «Боже мой! Сколько великолепия в физическом мире, – думал я, – и сколько бедствия в нравственном! Может ли несчастный, угнетенный бременем бытия своего, отверженный, уединенный среди множества людей, хладных и жестоких, – может ли он веселиться твоим великолепием, златое солнце! Твоею чистою лазурью, светлое небо! Вашею красотою, зеленые луга и рощи? Нет, он томится, всегда, везде томится, бедный страдалец! Темная ночь, сокрой его! Шумящая буря, унеси его… туда, туда, где добрые не тоскуют; где волны океана, океана вечности, прохлаждают истлевшее сердце!..» Солнце закатилось. Я пожал руку бедной старушки – и возвратился в Париж. Николай Карамзин, "Письма русского путешественника", апрель 1790.
полная версия страницы