Форум » Искусство XVII века » Лирика XVII века (польская) » Ответить
Лирика XVII века (польская)
Мадлен Витри: МОРШТЫН Збигнев (MORSZTYN Zbigniew) - польский поэт, придворный и дипломат князя Богуслава Радзивилла, племянник крупнейшего поэта польского концептизма Яна Анджея Морштына. Религиозная лирика Морштына обращена не столько к догматике, сколько к идеям свободы мысли и совести, подавляемым контрреформацией. Сборник стихов “Домашняя муза”, так и оставшийся в рукописи, представляет собой монолог поэта, внутренне свободного. Это поэзия родного очага, которая естественностью звучания и идеалов близка шляхетской поэзии, воспевавшей гармонию земледельческого труда и философских раздумий на лоне природы. В поэме “Славная Виктория войск польских и Великого княжества литовского под Хотином в день святого Мартина 1673 года” (1674), запечатлевшей защиту родины от турок, и в других стихах появляется легендарный образ “мужественного Леха”, защитившего христианскую Европу. Художественный дар поэта наиболее полно проявился в лирико-философском цикле “Эмблемы”, посвященном жене литовского гетмана Катажине. Любовные стихи Морштына отражают мир великосветской жизни и высокой литературной культуры, восходящей к средневековым истокам европейской лирики – поэзии трубадуров и менестрелей. (ок. 1628-1689) ОПАСНЫЕ ШУТКИ Служил королю при дворе кавалер, Такой был задира - превыше всех мер, Он в гневе и к черту полез бы на вилы, Но многое с рук ему гладко сходило: Его государь отличал и любил. Однажды король в настроении был И вот шутки ради в собранье придворных Того кавалера в словах самых черных Честил, обзывая его подлецом, Пройдохой, фигляром, бесстыжим льстецом; Сказал, что не рыцарь он - слабая баба И трус, а обличьем уродлив, как жаба. Закончив, с улыбкой изрек: "А сейчас Как хочешь ответно хулить можешь нас". И тут возопил кавалер разъяренный: "Хоть ты королевской увенчан короной, Так скверен твой вид и гнусна твоя стать, Что впору псарем тебе было бы стать! К тому же паскудной и жалостной рожей Весь ты со щенною сукою схожий!" "Ну, - крикнул король, - я ж тебе пошучу!" И выдать его повелел палачу.
Ответов - 1
Мадлен Витри: ВАЦЛАВ ПОТОЦКИЙ (1621-1696) НЕГЛУПЫЕ ОТВЕТЫ Что всех старше в мире средь велика и мала? Бог. Почему? Известно. Сей есть без начала. Что прекрасней? Мир Божий. Где красоты пуще? Всё, что зовем прекрасным, в мире присносуще. Что мудрее всех? Время. Ибо все науки, Рук дела и рассудка в вечны емлет руки. Что поместительней? Место. Творенье любое Или предмет вмещает, сколь нужно, собою. Что всех быстрее? Мысль есть. Мгновенья ей хватит – Небо, море и землю вдаль и вширь охватит. Что всех сильней на свете? Смерть – с ней не схватиться. Что всех страшней на свете? Смерть – всяк убоится. Что надежней на свете? Смерть – повсюду вхожа. Что ненадежней на свете? Смерть – в дружбу негожа. Что желанней на свете? Смерть – утоляет муки, На себя из-за коих налагают руки. ПРОПОВЕДЬ О ВЕЛИКУЮ ПЯТНИЦУ Пил в Четверток Великий викарий с плебаном, Допились до рассвета, уж и к прихожанам Им пора, а плебан вдруг викарию: "Отче! Жаль Христа Иисуса мне очень и очень. Слезы в горле мешают. Так что, милый пане, Вы уж людям глагольте о скорбном преданье!" А подпитый викарий в ответ: "Между прочим, Жаль и мне – он ведь тоже, Христос, мне не отчим!" И ксендзы, ко мирянам не явившись в пору, Вместо Ерусалима спать пошли в камору. ЯН АНДЖЕЙ МОРШТЫН (ок. 1620-1693) О СЕБЕ Не столько зверя в Неполомской пуще, Не столько злости в янычарской гуще, Не столько ульев в украинских селах, Не столько дворских дам сидит в гондолах, Не столько в крымских ордах стрел каленых, Не столько скрепов в грецких галеонах, Не столько нитей на брабантских кроснах, Не столько скрипу в жерновах соосных, Не столько сельди во полнощном море, Не столько красок зажигают зори, Не столько чёток щупают в Лорето, Не столько в Вене кова и навета, Не столько в Гданьске хлеба в складах порта, Не столько книжек на торгах Франкфорта, Не столь весною птиц, колосьев летом, Обилья в осень и числа приметам, Звезд в ясном небе, на брегу песчинок, В метели снегу и в дожде дождинок, Не столько в плавнях всяческой тростины, Сколь у меня любви для Катарины. К ДЕВЕ Тверд адамант, никоим не дробимый млатом, Твердо железо, кое нареченно булатом, Тверд и дуб вековечный, с камнем лишь сравнимый, Тверд камень, без успеха волнами точимый. Ты же, дева, твердее, когда неуступна, Чем адамант, железо, дуб и камень купно. НЕГЛУПАЯ Врача спросила дева, тупя очи: "Любиться лучше утром или к ночи?" Тот вразумляет: "К ночи оно слаще. С утра ж здоровью боле подходяще". А панна: "Буду жить по слову мудру Для вкуса – к ночи, для здоровья – к утру". ТОСКА Без тебя, волшебница, скучно день идет, Тянется лениво, точно целый год. А с тобою день бежит, время словно тает, Смотришь - год мгновением быстрым пролетает. Без тебя, любимая, и в палящий зной Голову зима мне белит сединой. А с тобой и в зимний день, когда волки рыщут, У меня в душе весна, пташки звонко свищут. Без тебя и в полдень - ночь вокруг меня, А с тобой и полночь мне светлее дня. О, как надо мною ты властвуешь всецело, Если и природу всю изменить сумела! ВЕСНА Вот и ласточка и аист прилетели снова. Вол готов уже пахать, и земля готова. Вот зеленый из земли выглянул росток. Вот повеял ласковый вешний ветерок. Панна, лишь тебе одной незнакомо лето. У тебя в душе зима даже в дни расцвета. И хотя по Висле вновь челн уже плывет, Но в сердечке у тебя не растаял лед. Отчего ж ты гонишь нас - юность минет вскоре, На щеках твоих весна, солнца свет во взоре. НОВОЕ СОЛНЦЕ Если, тревога моя, ты со мною, Весь я горю, изнывая от зноя. Если уходишь - зима настает, Вся моя кровь превращается в лед. Так ты мне даришь то зиму, то лето, Значит, ты новое солнце поэта! К СТАРЦУ Когда ты, гнусный старец, к этой даме Блудливо льнешь, то, злости не тая, Глумлюсь я: ведь ты ворона годами Древней, а любострастней воробья. С ней, юной, рядом седина твоя Так мерзостна, что не сказать словами. Но обещаю: я не буду я, Когда не награжу тебя рогами. Притом послушай добрый мой совет: Поберегись, когда ты с нею рядом, – Ее глаза льют смертоносный свет И гибельным зрачки налиты ядом, А ты в гробу стоишь одной ногой, Пойдешь на приступ – ступишь и другой.
полная версия страницы