Форум » Франция времен Капетингов » Филипп IV Красивый (биография и портреты) (продолжение-2) » Ответить
Филипп IV Красивый (биография и портреты) (продолжение-2)
МАКСимка: Филипп IV Красивый (биография и портреты)(начало): http://richelieu.forum24.ru/?1-2-0-00000065-000-0-0 Филипп IV Красивый (биография и портреты) (продолжение-1): http://richelieu.forum24.ru/?1-2-0-00000103-000-0-0-1335334435 Литература о Филиппе IV Красивом: http://richelieu.forum24.ru/?1-9-0-00000077-000-0-0 Монеты и медали, посвященные Филиппу IV Красивому: http://richelieu.forum24.ru/?1-10-0-00000037-000-0-0 Филипп IV Красивый (1268, Фонтенбло - 29 ноября 1314, там же) французский король (1285), из династии Капетингов. Сын Филиппа III и Изабеллы Арагонской. Филипп IV остаётся для историков в некотором роде загадочной фигурой. С одной стороны, вся проводимая им политика заставляет думать, что он был человеком железной воли и редкой энергии, привыкшим с непоколебимым упорством идти к поставленной цели. Между тем свидетельства людей, лично знавших короля, находятся в странном противоречии с этим мнением. Летописец Вильгельм Шотландец писал о Филиппе, что король имел красивую и благородную наружность, изящные манеры и держал себя очень внушительно. При всём этом он отличался необыкновенной кротостью и скромностью, с отвращением избегал непристойных разговоров, аккуратно присутствовал на богослужении, с точностью исполнял посты и носил власяницу. Он был добр, снисходителен и охотно возлагал полное доверие на таких людей, которые этого не заслуживали. Они-то, по словам Вильгельма, и были виновниками всех тех бед и злоупотреблений, которыми было отмечено его царствование: введения притеснительных налогов, чрезвычайных поборов и систематической порчи монеты. Другой летописец, Джованни Вилани, писал, что Филипп был очень красив, одарен серьёзным умом, но много занимался охотой и любил возлагать на других заботы о делах управления. Жоффруа также сообщает, что король легко подчинялся дурным советам. Таким образом, приходится признать, что большую роль в политике Филиппа играли его приближенные: канцлер Пьер Флотт, хранитель печать Гильом Ногаре и коадъютор королевства Ангерран Мариньи. Всё это были люди незнатные, вознесенные на вершины власти самим королём. Филипп вступил на престол семнадцати лет от роду и прежде всего занялся разрешением сицилийского и арагонского вопросов, доставшихся ему по наследству от отца. Он сразу прекратил военные действия и не сделал ничего для поддержания претензий своего брата Карла Валуа, мечтавшего стать арагонским (или, на худой случай, сицилийским) королём. Переговоры, правда, тянулись ещё десять лет и завершились тем, что Сицилия осталась за арагонской династией. В отношениях с английским королём Эдуардом I политика Филиппа была более энергичной. Между подданными двух государств часто случались столкновения. Воспользовавшись одним из них, Филипп в 1295 призвал английского короля, как своего вассала, на суд парижского парламента. Эдуард отказался подчиниться, и ему была объявлена война. Оба противника искали себе союзников. Сторонниками Эдуарда стали император Адольф, графы Голландский, Гельдернский, Брабантский и Савойский, а также король Кастильский. Союзниками Филиппа были граф Бургундский, герцог Лотарингский, граф Люксембургский и шотландцы. Впрочем, из них только шотландцы и граф Фландрский Гюи Дампьер оказали реальное влияние на события. Сам Эдуард, занятый тяжёлой войной в Шотландии, заключил 1297 с Филиппом перемирие, а в 1303 - мир, по которому Гиень была оставлена за английским королём. Вся тяжесть войны легла на плечи фламандцев. В 1297 французская армия вторглась во Фландрию. Сам Филипп осадил Лилль, а граф Роберт Артуа одержал победу при Фурне (во многом благодаря измене дворянства, среди которого было много приверженцев французской партии). После этого Лилль сдался. В 1299 Карл Валуа захватил Дуэ, прошел через Брюгге и в мае 1300 вступил в Гент. Он нигде не встречал сопротивления. Граф Гюи сдался в плен вместе с двумя своими сыновьями и 51 рыцарем. Король лишил его владений как мятежника и присоединил Фландрию к своему королевству. В 1301 Филипп объехал свои новые владения и всюду был встречен изъявлениями покорности. Но он сейчас же постарался извлечь из своего нового приобретения максимум выгоды и обложил страну большими налогами. Это вызвало недовольство, а суровое управление Жака Шатильонского ещё более усилило ненависть к французам. Когда в 1301 в Брюгге начались беспорядки, Жак присудил виновных к огромным штрафам, велел сломать городскую стену и выстроить в городе цитадель. Тогда в мае 1302 вспыхнуло второе, гораздо более мощное восстание. В течение одного дня народ перебил в городе 1200 французских рыцарей и 2000 солдат. После этого вся Фландрия взялась за оружие. В июне подошла французская армия во главе с Робертом Артуа. Но в упорном сражении у Куртре она была наголову разгромлена. Вместе со своим военачальником пало до 6000 французских рыцарей. Тысячи шпор, снятых с убитых, были сложены в мастрихтской церкви как трофеи победы. Филипп не мог оставить не отомщенным такой позор. В 1304 во главе 60-тысячной армии король подступил к границам Фландрии. В августе в упорном сражении при Монс-ан-Нюлле фламандцы потерпели поражение, но в полном порядке отступили в Лилль. После нескольких приступов Филипп заключил мир с сыном Гюи Дампьера Робертом Бетюнским, который находился у него в плену. Филипп согласился вернуть ему страну, при этом фламандцы сохранили все свои права и привилегии. Однако за освобождение своего графа и других пленных города должны были выплатить большую контрибуцию. В залог уплаты выкупа король взял себе земли на правом берегу Лиса с городами Лилль, Дуэ, Бетюн и Орши. Он должен был вернуть их после получения денег, но вероломно нарушил договор и навсегда оставил их за Францией. Эти события разворачивались на фоне обострявшихся с каждым годом противоречий с папой. Поначалу, казалось, ничто не предвещало этого конфликта. Никто из европейских королей не был так любим папой Бонифацием VIII, как Филипп Красивый. Ещё в 1290, когда папа был только кардиналом Бенедетто Гаэтани и в качестве папского легата приезжал во Францию, он восхищался благочестием молодого короля. Взойдя на престол в 1294, Бонифаций усердно поддерживал политику французского короля в Испании и Италии. Первые признаки взаимного недоверия обнаружились в 1296. В августе папа обнародовал буллу, в которой запрещал мирянам требовать и получать субсидии от духовенства. По странной случайности, а может быть, и в ответ на буллу, Филипп в то же время запретил вывозить из Франции золото и серебро: этим он уничтожал один из главных источников папских доходов, потому что французская церковь уже не могла отсылать никаких денег в Рим. Уже тогда могла возникнуть ссора, но положение Бонифация на папском престоле было ещё непрочным, кардиналы умоляли его прекратить скандалы, вызванные буллой, и он уступил им. В 1297 была обнародована булла, фактически отменявшая предшествующую. Как видно, папа ожидал, что король тоже сделает уступки. Филипп разрешил вывозить в Рим доходы папы, которые тот получал от французского духовенства, но продолжал притеснять церковь, и вскоре произошли новые столкновения с папой. Архиепископ Нарбоннский жаловался Бонифацию, что королевские сановники отняли у него ленную власть над некоторыми вассалами его кафедры и вообще причиняют ему разные обиды. Папа послал по этому делу легатом в Париж епископа Памьерского Бернара Сессе. Одновременно ему было поручено требовать освобождения из плена графа Фландрского и исполнения данного прежде обещания об участии в крестовом походе. Бернар, известный своей заносчивостью и вспыльчивостью, был совершенно не тот человек, которому можно было бы доверить такое деликатное поручение. Не добившись уступок, он стал грозить Филиппу интердиктом и вообще говорил так резко, что вывел обычно хладнокровного Филиппа из себя. Король отправил в Памье и в графство Тулузское двух членов своего совета собрать улики для обвинения Бернара в непокорности. В ходе следствия выяснилось, что епископ во время своих проповедей часто употреблял неподобающие выражения и настраивал свою паству против королевской власти. Филипп велел арестовать легата и заключить под стражу в Санли. Он потребовал также от папы, чтобы тот низложил Бернара и позволил предать его светскому суду. Папа отвечал королю гневным письмом, требовал немедленного освобождения своего легата, грозил Филиппу отлучением и повелевал ему явиться на свой суд для того, чтобы оправдаться от обвинений в тирании, дурном управлении и чеканке порченной монеты. Филипп велел торжественно сжечь эту буллу на паперти собора Парижской Богоматери. В апреле 1302 он созвал в Париже первые в истории Генеральные штаты. На них присутствовали представители духовенства, бароны и прокуроры главных северных и южных городов. Чтобы возбудить негодование депутатов, им зачитали подложную папскую буллу, в которой претензии папы были усилены и заострены. После этого канцлер Флотт обратился к ним с вопросом: может ли король рассчитывать на поддержку сословий, если примет меры для ограждения чести и независимости государства, а также избавления французской церкви от нарушения ее прав? Вельможи и депутаты городов отвечали, что готовы поддержать короля. Духовенство после недолгого колебания также присоединилось к мнению двух других сословий. После этого в течение года противники медлили с решительными мерами, но враждебность между ними все нарастала. Наконец, в апреле 1303 Бонифаций отлучил короля от церкви и освободил семь церковных провинций в бассейне Роны от вассальной зависимости и от присяги на верность королю. Мера эта, впрочем, не имела никакого действия. Филипп объявил Бонифация лжепапой (действительно, существовали некоторые сомнения в законности его избрания), еретиком и даже чернокнижником. Он потребовал созвать вселенский собор для выслушивания этих обвинений, но при этом говорил, что папа должен быть на этом соборе в качестве пленника и обвиняемого. От слов он перешёл к делу. Летом верный ему Ногаре с большой суммой денег отправился в Италию. Вскоре он вступил в сношения с врагами Бонифация и составил против него обширный заговор. Папа в это время находился в Ананьи, где 8 сентября хотел предать Филиппа публичному проклятию. Накануне этого дня заговорщики ворвались в папский дворец, окружили Бонифация, осыпали его всякими оскорблениями и потребовали его отречения. Ногаре грозил, что закуёт его в цепи и как преступника отведёт на собор в Лионе для вынесения над ним приговора. Папа выдержал эти нападки с достоинством. Три дня он находился в руках своих врагов. Наконец, жители Ананьи освободили его. Но от перенесённых унижений Бонифаций впал в такое расстройство, что сошёл с ума и 11 октября умер. Его унижение и смерть имели тяжелые последствия для папства. Новый папа Бенедикт XI отлучил от церкви Ногаре, но прекратил преследование самого Филиппа. Летом 1304 он умер. На его место был избран архиепископ бордосский Бертран дю Гота, принявший имя Климента V. Он не поехал в Италию, а был рукоположен в Лионе. В 1309 он поселился в Авиньоне и превратил этот город в папскую резиденцию. До самой смерти он оставался послушным исполнителем воли французского короля. Кроме многих других уступок Филиппу, Климент согласился в 1307 с обвинениями против ордена тамплиеров. В октябре 140 французских рыцарей этого ордена были арестованы, и над ними начался судебный процесс по обвинению их в ереси. В 1312 папа объявил орден уничтоженным. Филипп, который был должен тамплиерам огромные суммы, завладел всем их богатством. В марте 1313 был сожжён гроссмейстер ордена Жак Моле. Перед смертью он проклял весь род Капетингов и предрёк его близкое вырождение. И действительно, вскоре после совершения казни Филипп стал страдать изнурительной болезнью, которую никак не могли распознать врачи, и умер от неё в Фонтебло 29 ноября 1314 на 46-м году жизни. Его правление составило поворотную эпоху в истории средневековой Франции: он расширил королевство присоединением новых земель (незадолго до смерти он присоединил к Франции Лион с его округой), принудил церковь и феодальных владетелей повиноваться повелениям короля и подавил в своём государстве всякую независимую от себя власть. Королевская администрация при нем охватила все стороны жизни общества: города, феодальная знать, духовенство - все попали под её контроль. Его правление казалось современникам временем жестоких притеснений и деспотизма. Но за всем этим видна была уже новая эпоха. При помощи многочисленной корпорации юристов король пользовался каждым удобным случаем для учреждения повсюду королевских судов и введения римского права. К концу его жизни вся судебная власть в стране перешла исключительно к короне, а государственная жизнь получила совершенно другой характер, чем при его предшественниках.
Бэлль: 3 декабря тело Филиппа Красивого захоронили в Сен-Дени на том месте, которое он указал еще при жизни. Хронисты утверждают, что народ не лил слезы по покойному королю и что Людовик Сварливый просил служителей церкви проводить общественные молитвы для упокоения души его отца... Когда в 1687 году в Пуасси было обнаружено сердце Филиппа Красивого, оно было помещено в две специальные вазы, одна в другой. Само сердце было обернуто в золототканую материю с геральдическими лилиями. Определить, чье это сердце помогла медная табличка с выгравированной на ней надписью. Об этом сообщают историки XVIII века.
Amie du cardinal: Бэлль пишет: Когда в 1687 году в Пуасси было обнаружено сердце Филиппа Красивого А что, эта реликвия была потеряна? И как её нашли, случайно?
МАКСимка: Amie du cardinal пишет: А что, эта реликвия была потеряна? И как её нашли, случайно? Я писал о сердце Филиппа Красивого в этой теме. Но проще будет почитать о приорстве и сердце в теме о Пуасси.
Amie du cardinal: МАКСимка, спасибо.
МАКСимка: Из статьи James Given "Power and Fearin Philip IV’s France" можно вычленить, как современники высказывались о Филиппе Красивом: 1) Гийом IV, аббат Клюни назвал короля в 1294-м году "главой дела Господа и Церкви и воителем за всё Христианство". 2) Бернар Делисьё, францисканец, который боролся в начале XIV столетия против инквизиции на юге Франции, заявлял, что Филипп IV больше интересуется деньгами, чем правосудием. Для своих подчиненных король был бесполезен, бывший королем даже меньше, чем свинья, и хотел лишь только всегда быть со своей женой. 3) Епископ Сассэ говорил, что Филипп IV был самым привлекательным мужчиной в мире, но ничего не делал, кроме того, что пристально глядел на людей. Как мы знаем, Жуанвилль также очень нелестно отзывался о монархе. Семь столетий спустя нам кажется, что Филипп Красивый был основным архитектором структуры управления французским королевством, но для некоторых современников и король, и его слуги были лишь бандой грабителей и разбойников.
Бэлль: В марте 1305 года, с началом Великого Поста, королева заболела... В это же время, королю необходимо было решить множество дел, в том числе вопросы перемирия с Фландрией. С неохотой, Филипп из Венсенского замка, где оставалась больная королева и уехал в Париж. Вернувшись примерно через две недели, король узнал, что состояние королевы настолько ухудшилось, что каждый в замке мог знать, как она страдала. Однако, не теряя надежды, Филипп Красивый отправил за известным врачом в Пуатье. Врач в самом деле приехал. Он осмотрел больную, долго искал, но не нашел никакого лечения. Спустя несколько дней, монарх пришел в апартаменты Жанны и скорее всего понял, что скоро останется один. 4 апреля 1305 года королева Жанна умерла во время родов.
МАКСимка: У Элизабет Лалу (Elizabeth Lalou) есть чрезвычайно, думаю, интересная статья под названием "Аббатства, основанные Филиппом Красивым" (Les abbayes fondées par Philippe le Bel). Нашел к ней пару вступительных предложений: "Филипп Красивый основал в 1300-м году приорство доминиканцев в Пуасси. Он покровительствовал размещению Целестинцев во Франции. В 1305-м году он им предоставил дома д'Амбер и Шанто (d'Ambert et Chanteau) в лесу Орлеана, а затем их разместил в Сен-Пьер-о-Мон-де-Шатр (Saint-Pierre-au-Mont-de-Châtres) в лесу Компьени (1308-1309). Перед тем, как создать приорство в своем небольшом замке в Нёвилль-о-Буа (Neuville-aux-Bois), он дал ему в 1308-м году имя "Руайо" (Royallieu), как эквивалент Руаймону Людовика Святого. Наконец, в 1310-м году он основал монастырь клариссинок в Монселе. Эти учреждения проливают свет на особенную веру короля, в которой семья и личность Святого Людовика занимали особое место. К сожалению, эту статью мне не найти.
МАКСимка: "Париж во времена Филиппа Красивого". "Искусство во времена Филиппа Красивого". МАКСимка пишет: Материал из доклада Робера Фавье "Путь Филиппа Красивого": (Monsieur Robert Fawtier, "L'itinéraire de Philippe le Bel", In: Comptes-rendus des séances de l'Académie des Inscriptions et Belles-Lettres, 105e année, N. 2, 1961. pp. 112-117.) Статью Робера Фавье я переводил и выкладывал на второй странице данной темы. В 2007-м году Элизабет Лилу (Élisabeth Lalou), профессор в университете Руана, опираясь на материал, собранный Фавье, выпустила "Itinéraire de Philippe le Bel" . Исследование касается передвижений Филиппа с 5 октября 1285 по 29 ноября 1314-го года. Король проводил время в своих резиденциях в Венсене, Фонтенбло, Сен-Жермен-ан-Лэ, в Шатонёф-сюр-Луар в Орлеанском лесу, в Ля Фёйи (La Feuillie) в Лионском лесу, а также в Компьени и Санлисе, старинных резиденциях. Филипп Красивый совершал переезды из Орлеана в Руан, из Шартра в Труа, бывал в Тулузе и Лангедоке. Издание двухтомное, снабжено картами:
Amie du cardinal: Бэлль, как специалист по Филиппу IV, что скажете, есть неточности или явные ошибки?
МАКСимка: Я только одного не понимаю: что за такое за отношение к цифрам? Что госпожа Басовская в каждой своей передаче путает даты, что здесь. Филипп IV правил не более тридцати лет, а менее: с 1285 по 1314 год. Ах, да, Бертран де Го (будущий Климент V) всё-таки был архиепископом, а не епископом Бордо.
Minette: Спешу разочаровать поклонников Филиппа Красивого. В предыдущей части данной темы была дискуссия по вопросу его доспехов, якобы хранящихся в музей Изобразительных искусство города Шартра. К сожалению, приведенная информация неверна, на фото доспехи Карла 6: Это доспехи взрослого Карла... А доспехи на фото ниже справа (фото взято с Форума)- это детские доспехи Карла. Они на мальчика лет 7-8. Одежда насыщенного бордового-красного цвета. Прошу прощения за то, что скопировала фото, а не выставила свое. В музее запрещено фотографировать, за фото вверху я была выдворена "с позором" Но успела сделать несколько драгоценных кадров...
Бэлль: Amie du cardinal пишет: Бэлль, как специалист по Филиппу IV, что скажете, есть неточности или явные ошибки? Бог мой, она так резала слух повторяя каждый раз "Филипп Четвертый Красивый", что мне хотелось, чтобы она замолчала и просто картинки показывали! Тут с самого начала приколы начались, во-первых, на коронацию Филиппа, видимо, Жанна д'Арк на машине времени прилетела Ну, и, помимо большой любви к цифрам, как сказал, Максим, она и во времени постоянно путалась, все в разрозненном хронологическом порядке с чтением Од королю... с мелкими неточностями и недосказанностями. К слову, "портить" монеты Филипп начал еще с 1294-года, а вот до золотых монет с его фигурой на стуле, у него рука не поднималась вплоть до 1314 года... Ну и папа римский готовил осуждение королю не потому что он "портил" монетки, а потому что запретил вывозить французскую монету за пределы государства, тем самым лишая папу части доходов. А порча монеты оказалась на руку Бонифацию VIII, лишний раз оскорбить короля, ведь он в своей булле отлучал его от церкви. ну, и так далее...
МАКСимка: Minette, спасибо! Теперь наконец-таки всё прояснилось.
Бэлль: Minette пишет: В предыдущей части данной темы была дискуссия по вопросу его доспехов, якобы хранящихся в музей Изобразительных искусство города Шартра. Ну да... Помнишь, я говорила тебе, что скорее всего, это доспехи Карла VI, так оно и оказалось А про шлем ты не спрашивала?
Minette: Ээээ, а разве мы не этот шлем обсуждали, что на моем верхнем фото? Там так и написано на табличке: "Bacinet et haubert de mailess ... Charles 6 en 1383 comme "envoyee a Notre-Damede-Chartres..." А про "спрашивала"... После того, как двое служащих музея попытались отнять мой фотоаппарат, а потом фактически выгнали меня взашей, я решила не рисковать...
МАКСимка: МАКСимка пишет: У Элизабет Лалу (Elizabeth Lalou) есть чрезвычайно, думаю, интересная статья под названием "Аббатства, основанные Филиппом Красивым" (Les abbayes fondées par Philippe le Bel). А про Филиппа Красивого и монастыри стало появляться в последнее время больше информации. Филипп Красивый опирался на чёрное духовенство и выступал защитником учреждений клюнийцев к северу от Луары. Король стал благоделем могущественного аббатства Клюни, но также симпатизировал и цистерцианскому аббатству Лонпон, церковь которого была освящена в присутствии Людовика Святого и его матери Бланки Кастильской. Само аббатство было основано в 1131-м году Святым Бернаром Клервосским. В августе 1301-го года Филипп погасил часть долгов аббатства. Приор Лонпона Гийом де Шамарэ (Guillaume de Chamarets) был другом короля, который туда приехал в декабре 1304-го года. 24 сентября 1308-го года Филипп Красивый снова побывал в Лонпоне и молился Деве Марии. В сентябре 1312-го года Филипп предоставил монахам Лонпона ежегодной доход, чтобы они поддерживали огонь в алтаре церкви Нотр-Дам для спасения его, его предков и его супруги Жанны.
Бэлль: Если мы думаем о Филиппе, как о «конституционном» короле, мы видим, почему он предпочитал работать через министров и Совет. Это был надлежащий и общепринятый путь действий, это показывает, что король принимал советы от людей образованных. Это представляет короля, как символ единства, дискутирующий, рассматривая выгоды и потери. Это не значит, что Филипп отказывался от ответственности и разрешал править другим от его имени. Он упорно трудился в своей работе – быть королем. Он знал, что творилось в его королевстве, и не важно, какими действиями он выносил окончательные решения. Король был более занят, чем члены его Совета. Он был информирован в большинстве разнообразных вопросах и выносил множество решений. Конечно, Филипп не был ленивым королем, как его представляют некоторые хронисты, занятый только охотой. Он не был глупым королем, как его представил Бернар Сэссе, будто король ничего не понимал, а только смотрел на людей. Но это не говорит о том, что Филипп был мудрым королем. Его желания были выше, чем его интеллект. Он мог быть введен в заблуждение самой силой его веры в христианскую религию и французскую монархию. Его благочестие было настолько же велико, насколько и узко, если его собственная совесть была удовлетворена его действиями и словами. Он часто не понимал, какие последствия будут у его действий для других. Его вера в миссию французской монархии была настолько велика, что уничтожала другие интересы западного христианства в целом. Он искал моральное и юридическое оправдание своим действиям, его было легко убедить, что в любом споре правда всегда на его стороне, и что возражения его желаниям – непростительны. Его реальное уважение к законам искажалось. Ему не важно было, каким способом был достигнут результат. Королевские чиновники знали об этих королевских слабостях и искали им применение. Таким образом, королю неоднократно говорили о том, что он был обязан вынести серьезные обвинения против Бонифация, и против тамплиеров. Филипп был, несомненно, под влиянием их советов, как и любой другой король, неважно как сильно. Для примера, его растущая осторожность в последние годы правления может быть связана с контролем финансов Ангерраном де Мариньи. А его агрессивность в период 1297-1302 может быть следствием порывистого характера Пьера Флоте (с другой стороны, молодой, энергичный король, возможно, искал именно такого министра). Но то, что советники могли иметь влияние на короля, не означает, что они определяли его базовую стратегию. Заметки на важных и простых актах показывают, что конечное решение оставалось за королем. Последовательность схем политики показывают, что отдельные решения, которые должны были вместиться в общий план, выносил только Филипп. Никто, даже ужасно испорченный брат короля Карл Валуа не смог заставить его интересоваться делами Италии, даже осторожный Мариньи не смог заставить его отказаться от идеи полного подчинения Фландрии, ни высокий пост его духовника не смог убедить его аннулировать все обвинения против Бернара Сэссе, и оставить его политику ограничивающую политическую власть церкви. Отношения Филиппа Красивого с его Советом мало чем отличались от отношений современного премьер-министра с его Кабинетом. Специальные задачи были поставлены перед каждым участником Совета, их советы всегда спрашивались и часто принимались, но окончательное решение и общее направление политики всегда оставалось за королем. Эти отношения делают Филиппа «конституционным» королем. Он разрешал официально действовать от своего имени, потому что знал, что это будет служить его целям. Он работал через официальные каналы, он всегда спрашивал мнения своего Совета, потому что, впоследствии, анализируя все, он контролировал государство. Но, ни один советник не был достаточно силен, ни публичное мнение не имело реальной власти - Филипп IV Красивый нес ответственность за свое правление во время своей жизни, и он должен нести за него ответственность в суждениях историков. Joseph R. Strayer. Philip the Fair – A “Constitutional” King.
МАКСимка: МАКСимка пишет: в Ля Фёйи (La Feuillie) в Лионском лесу Мне удалось найти немного сведений о поместье, небольшом замке Филиппа в Ля Фёйи, местечке в 35 км от Руана. Поместье король соорудил в 1289-м году, а капеллу, которую обслуживали члены приорства Сен-Лоран-ан-Лион, в июле 1293-го. Филипп предоставил им ежегодную ренту в 24 парижских ливра. Это место затем часто посещали Людовик X и Филипп V. В 1541-м году усадьба была разрушена. Сегодня на месте капеллы, выстроенный во времена Филиппа, находится церковь Сент-Эсташ, которая получила статус приходской в XIV веке благодаря королеве Бланке д'Эврё, вдове Филиппа VI. Колокольня 1560-го года явлется самым высоким сооружением (54 метра) из сланца подобного рода во Франции. Надо отметить, что территорию вокруг Лион-ля-Форе (родные места Ангеррана де Мариньи, кстати) Капетинги использовали в качестве одного из самых любимых мест для охоты после завоевания этих земель Филиппом-Августом. Филипп IV за 29 лет своего правления 47 раз приезжал в Лионский лес, проводя там дни между 15 августа и 30 сентября. Недалеко от Ля Фёйи в старинном местечке Нёф-Маршэ (Neuf-Marché) Филипп IV приобрел замок, сооруженный еще при Генрихе I Боклерке. Руины замка Нёф-Маршэ:
МАКСимка: В своей книге "Правление Филиппа Красивого" Жозеф Стрейэр сообщает немного об отношениях короля с членами своей семьи. В частности, он пишет, что Жанну Наваррскую Филипп любил как женщину, помогал ее доброжелателям и преследовал врагов, но не принимал ее советы по важным вопросам. Ярче всего его отношение к супруге проявилось в конфликте между жителями Лангедока и Инквизицией. Жанна симпатизировала противникам Инквизиции. Они ее провозгласили "Новой Есфирью", присылали ей дорогие подарки. Когда Филипп IV почувствовал, что оскорбляют его королевское достоинство, он приказал жене вернуть подарки, с отвращением относясь к противникам Инквизиции. В 1293-м году Эдуард I надеялся, что Жанна сможет смягчить короля по вопросам Аквитании, но он был быстро разочарован. В своей книге о Людовике Святом Жуанвилль сообщает, что написал труд по просьбе королевы. Конечно, было вполне естественным, что Жанна поддерживала сенешаля своей собственной провинции, но она также могла надеяться, что ее супруг будет больше напоминать поступками своего деда. В любом случае, даже если Жанна Наваррская поддерживала нелестные сравнения Филиппа IV с Людовиком IX, то это не имело никакого результата. И она скончалась до того, как книга была закончена. По крайней мере до последних годов правления сыновья не оказывали на короля влияния. Старший, Людовик, король Наварры упоминается в некоторых документах, но только для формальности. Два других сына Филипп и Шарль упоминаются и того меньше. Ни один из сыновей не имел влияния или реальной власти в провинциях, которым им принадлежали. Например, Юг де ля Селль (Hugues de la Celle) управлял Пуату и Ля Маршем, хотя при этом формальным титулом графа Пуатье обладал будущий Филипп V, а графом де Ля Маршским Карл IV. Людовик, наследник Наварры и Шампани имел немного больше независимости, но был окружен людьми своего отца. Его канцлером был Пьер де Грэ (Pierre de Grez), королевский клерк, ставший епископом Осера; в качестве его бальи Шомона в 1308-1309 и хранителя ярмарок Шампани в 1311 выступал Жан де Ваннуаз (Jean de Vannoise), который был прево Парижа с 1310 по 1311-ый год, собирал субсидии для короля в 1314-м; губернатором Наварры в 1297-1306, 1314-1316 был Альфонс де Руврэ (Alfonse de Rouvrai), рыцарь Филиппа Красивого, сенешаль Бокера в 1292-1295, сенешаль Каркассона в 1310-1312. И еще очень о многом говорит тот факт, что все три сына не были посвящены в рыцари во время их бракосочетаний, как было принято. Даже будущий Людовик X стал рыцарем лишь в 1313-м году. Трудно понять, почему Филипп IV так унизил своих сыновей во время знаменитого раскрытия измены Маргариты и Бланки Бургудских в 1314-м году. Он был, конечно, шокирован, сам ведя целомудренную жизнь. Как показали отношения короля с Бонифацием VIII или дело тамплиеров, Филипп имел тенденцию видеть в людях самое худшее. В любом случае, между королем и его сыновьями было мало привязанности. Кажется, Филипп испытывал больше чувств к своей единственной дочери Изабелле. После ее бракосочетания с Эдуардом II король тесно с ней переписывался. Во время визита молодой пары в Париж в 1313-м году Филипп оказал им очень хороший прием. Но и в этом случае всё было завязано на политике. Уже в 1303-м году король понял, что ему необходимо поддерживать с Англией добрые отношения.
МАКСимка: Как пишет Жозеф Стрейер, мы точно не знаем даже дату рождения Филиппа IV. Некоторые ученые называют 1267-ой год, хотя два хрониста ведут речь о 1268-м. В любом случае, он родился определенно в Фонтенбло, а в 1284-м году был посвящен в рыцари. Свою мачеху Марию Брабантскую Филипп по понятным причинам не любил и во время своего правления практически ничего для нее не делал. Даже некоторые гранты были преподнесены от имени Совета, а не короля. Отношения с отцом у Филиппа Красивого также были сложными. Как полагают многие историки, Филипп III не обладал большими умственными способностями и был посредственным правителем. Жалко, что король, как и потом его сын, оставил мало свидетельств, по которым можно судить о его личных чувствах. В любом случае, наследник получил хорошее образование и прекрасный брачный контракт. Стрейер называет свадьбу даже более успешной, чем образование, хоть будущий Филипп IV был образованным, но не испытывал большой любви к учебе. Как мы знаем, наставником сына Филипп III назначил знаменитого философа и теолога Жиля из Рима. Выбор блестящий, но Стрейер сомневается, что ученый имел какие-то близкие отношения с мальчиком. Жиль написал сочинение "Обучение принцев" и посвятил его около 1280-го года будущему Филиппу IV. В нем акцент делался на управление будущего короля самим собой, женой, детьми, целым государством в условиях войны или мира. Большое внимание также уделялось королевскому окружению: у кого и по какому поводу суверену следует просить совета. Когда Филипп стал королем, то тепло и дружелюбно отзывался о Жиле, назначил его архиепископом Буржа, но потом пожалел об этом, когда Жиль занял позицию Папы. В любом случае, это был очень занятой человек, который не мог детально следить за образованием принца, что было скорее задачей молодого клерка Гийома д'Эркюи. Как говорил сам Филипп IV, д'Эркюи обучал его "письмам", что занимало много времени. Возможно, Гийом был не сильно старше своего ученика. Примерно в районе 1285-го года он получил степень магистра, а скончался вскоре после июля 1314-го. Гийом д'Эркюи не был ни знатным изначально, ни богатым, но всю жизнь находился с королем в хороших отношениях. Он стал каноником Лана, Санлиса и Реймса и архидьяконом Тьераша. В 1308-м году его доход составил около 783 парижских ливров. До 1302-го года Гийом выступал в качестве королевского нотариуса, а должность королевского клерка сохранил до своей кончины.
полная версия страницы