Людовик Х, его жены и единственный сын - Иоанн I Посмертный (биографии и портреты)

Форум » Франция времен Капетингов » Людовик Х, его жены и единственный сын - Иоанн I Посмертный (биографии и портреты) » Ответить

Людовик Х, его жены и единственный сын - Иоанн I Посмертный (биографии и портреты)

графиня де Мей: Людовик Х и его жены Людовик Х, прозванный Сварливым (1289-1316) - из рода Капетингов. Король Наварры в 1305—1316 гг. Король Франции в 1314—1316 гг. Сын Филиппа IV Красивого и Жанны I Наваррской. Взошел на трон после смерти отца в 1314. Во время его краткого правления возобновилась борьба между королем и знатью, и Людовик заключал с высшими аристократами уклончивые соглашения, подчас уступая им по форме, но мало чем жертвуя в существе королевской власти. Наиболее примечательным событием правления явилось сделанное в 1315 приглашение крепостным крестьянам получить свободу за выкуп. Эта мера была продиктована нуждой в деньгах, но она положила начало отмене крепостного права во всей Франции. Людовик Х неожиданно умер в Венсене 5 июня 1316. Поскольку родившийся уже после его смерти сын Иоанн I прожил всего 5 дней, королем стал брат Людовика Филипп V. Жены: 1) Маргарита Бургундская (1290— 15 августа 1315) — королева Франции с 1314 по 1315 год. 2) Клеменция Венгерская (фр. Clemence de Hongrie; 27 сентября 1293 — 12 октября 1328, Париж) — королева Франции и Наварры.

Ответов - 95, стр: 1 2 3 4 5 All

графиня де Мей: Маргарита Бургундская (1290— 15 августа 1315) — королева Франции с 1314 по 1315 год. Дочь Роберта II, герцога Бургундского, и Агнессы, дочери короля Франции Людовика IX Святого. 23 сентября 1305 года была выдана замуж за будущего короля Людовика X. В 1314 году она, также как и ее кузина Бланка Бургундская (жена будущего короля Карла Четвертого Красивого) была уличена в супружеской неверности и заточена в крепость Шато-Гайар, где, скорее всего, была убита, когда Людовику X понадобилось жениться вторично. Неизвестно, была ли рождена единственная дочь Маргариты — будущая королева Наварры Жанна II (Иоанна II) — от Людовика или от конюшего Филиппа д`Онэ, любовника Маргариты.

графиня де Мей: Клеменция Венгерская (фр. Clémence de Hongrie; 27 сентября 1293 — 12 октября 1328, Париж) — королева Франции и Наварры, супруга короля Людовика X. Клеменция была дочерью Карла Мартела Анжуйского, носившего титул короля Венгерского, и Клеменции Габсбургской, дочери императора Рудольфа I. Она приходилась племянницей Карла Валуа по его первой жене Маргарите Анжу-Сицилийской и сестрой Карла Роберта, иначе Шаробера, короля Венгрии, а также Беатрисы, супруги Жана II, дофина Вьеннского. 13 августа 1315 г. Клеменция сочеталась браком с Людовиком Х Сварливым, королем Франции и Наварры в замке Сен-Лие, и вместе с мужем была коронована в Реймсе. В июне 1316 г. она овдовела, а в ноябре того же года родила сына Иоанна I Посмертного, умершего через несколько дней. Будучи королевой Франции менее года, оставила о себе воспоминания как о женщине набожной и добродетельной. Поборов присущие ей от рождения застенчивость и скромность, пыталась влиять на супруга, отличавшегося слабохарактерностью и вздорным нравом. Короткое замужество, раннее вдовство и, во многом, смерть сына, отразались на её характере. Не проявлявшая склонности к роскоши в сане королевы, она страстно увлеклась коллекционированием драгоценностей, картин и прочих предметов искуства. Скончалась Клеменция в Тампле в 1328 году, оставив после себя довольно много неоплаченных долгов. После смерти её имущество было распроданно.

графиня де Мей: Иоанн I Посмертный, сын короля Людовика Сварливого 5 июня 1316 года стояла жаркая погода. Людовика X мучила сильная жажда. Он спустился в дворцовый подвал и «за один присест осушил непомерное количество холодного вина». А некоторое время спустя у него начались сильные боли в животе.Короля уложили в постель. Он скончался еще до того, как беспомощные по тем временам лекари успели что-либо сделать, чтобы его спасти. Королеве Клеменции с величайшей тактичностью сообщили, что она стала вдовой. С величайшей тактичностью — потому что юная королева была беременна... Во время короткого царствования Людовика X Сварливого главным лицом в королевстве был его дядя Карл Валуа: ведь при полной неспособности монарха к ведению государственных дел королевством должен был кто-то править. После смерти Людовика Карл Валуа предложил своей племяннице быть ее верным покровителем. Он сообщил младшему брату Людовика X Филиппу Длинному, графу Пуатье, что его невестка на сносях, и тот, как законный наследник престола, примчался из Лиона в Париж. Однако покуда королева не произведет на свет младенца и пол его не будет установлен, ни о каком праве о наследовании престола не могло быть и речи. В Париж со всего королевства съехались знатные вассалы — именитые бароны и рыцари. Это чрезвычайное высокое собрание удостоило Филиппа Пуатье чести взять на время в свои руки бразды правления Французским королевством. Если бы королева родила сына, графу надлежало «править» до совершеннолетия наследника. Если бы родилась девочка, граф должны были признать законным королем. 15 ноября 1316 года у королевы начались родовые схватки. Королева Клеменция родила сына. Народ с восторгом воспринял эту весть, но царствование Иоанна I, сорок седьмого короля Франции, продолжалось меньше недели: с понедельника 15 ноября 1316 года, когда он родился, до пятницы 19 ноября, когда он умер. Как утверждает историк отец Даниель, «младенец принял королевский титул при рождении и значился под ним в нескольких королевских грамотах». В официальных летописях он упоминается под прозвищем Посмертный. Его дядя и преемник граф Пуатьерский, ставший Филиппом V Длинным, устроил в его честь поистине королевские похороны. Иоанн был предан земле в Сен-Дени. Безвременно скончавшемуся августейшему младенцу, прожившему всего лишь четыре дня, поставили надгробие, которое, по словам историка Жака Дешемакера, «было самым трогательным, какое когда-либо видывал свет». Памятник изображал «принца, увенчанного короной, и в ногах его возлежал лев — символ королевской власти. Тело Иоанна покоилось подле праха его отца в обитом свинцом каменном саркофаге». Во времена Великой революции его прах, вместе с останками прочих монархов, швырнули в общую могилу. В период Реставрации оскверненные мощи собрали и разместили в двух склепах из черного мрамора. И на одном из склепов выбили надпись: «Иоанн I, скончался в 1316 году в возрасте четырех дней».

графиня де Мей: Лже-Иоанн Спустя сорок лет после кончины Иоанна I французское королевство переживало тревожные дни. Король Иоанн II, по прозвищу Добрый, потерпел под Пуатье сокрушительное поражение от английского войска под предводительством Черного принца (Эдуарда, принца Уэльского (1330—1376). Его самого захватили в плен, а весь цвет французского рыцарства — тринадцать тысяч доблестных воинов — остался лежать на поле брани. В это же время, в конце 1356 года, в итальянском городе Сиене произошла загадочная история. Весть о трагедии под Пуатье докатилась и до этих мест. На устах у всех жителей Сиены, разумеется, было только это ужасное, ошеломляющее событие. На городской площади один доминиканец, брат Бартелеми, произнес пламенную речь, собрав вокруг себя небольшую толпу зевак. Монах поведал людям: напасти, обрушившиеся на французское королевство, есть Божья кара, ибо что ее правители «узурпировали королевскую корону»! Когда брат Бартелеми изволил объясниться, толпа попросту вознегодовала. А сказал он следующее: сын короля Людовика X Сварливого жив! А мертвый младенец, которого похоронили в Сен-Дени, был вовсе не король, а подкидыш, и подбросили его в самый последний момент, когда прознали о коварных планах Маго Артуа, тещи Филиппа Длинного, графа Пуатье. Королева Клеменция удостоила Маго чести показать новорожденного принца знати и народу. И ночью, после торжественных смотрин, младенец умер. Но откуда Маго было знать, что злодеяние ее оказалось бессмысленным — настоящий-то король остался жив... Бартелеми сообщил горожанам, что Иоанн находится в Сиене! Епископ Сиены и власти коммуны были премного озадачены столь невероятным поворотом событий. Принца пригласили в магистрат, выслушали и рассмотрели бумаги, которые он представил. Его рассказ и документы вызвали у членов магистрата и епископа чувство более сильное, нежели недоумение. «Иоанн I» держался скромно, непринужденно и весьма учтиво. Его убедительные речи впечатляли и вместе с тем сбивали с толку. Но, в общем, его рассказ казался вполне правдоподобным. А следовательно, у властей Сиены не было причин брать его под сомнение. Принц или лжепринц, поведал, что раннее детство он провел в Нормандии, близ Бернэ, в доме благородной дамы Марии, дочери благородного рыцаря Пикара, сеньора де Карей. Марию он величал не иначе как матушкой. Ему было десять лет, когда в Карей приехал какой-то итальянец по имени Джуччо. Незнакомец назвался его отцом. И увез его в Италию, в Сиену. Когда-то за мальчиком закрепилось новое имя — Джаннино. Отец его умер в 1340 году в Челоне, что в Кампании, когда ему было двадцать четыре года. Потом, насколько ему помнилось, ничего интересного в его жизни не происходило. В сентябре 1354 года он получил послание от римского сенатора Николо ди Риенци, в котором тот просил его прибыть к нему для беседы. Николо ди Риенци — «доблестный рыцарь, выдающийся сенатор, синдик, полководец и защитник Священного города» — был влиятельным государственным деятелем, и Джаннино не мог пренебречь его приглашением. В те времена, когда папская резиденция находилась в Авиньоне, Николо ди Риенци уже во второй раз представлял папский престол в Риме. При понтификате Клемента VI он исполнял обязанности городского трибуна, теперь же, во исполнение воли Иннокентия VI, являлся фактическим правителем города. Эта встреча была знаменательной: Николо ди Риенци сообщил Джаннино, что он — не кто иной, как принц Иоанн I. Оказывается, Мария де Карей в свой смертный час поведала эту тайну исповедовавшему ее брату Жордану. Она велела святому отцу передать человеку, который считал себя ее сыном, доказательства того, что на самом деле в жилах его течет королевская кровь. «Благородная дама Мария» скончалась в июне 1345 года. Брат Жордан и сам был стар и немощен. Возложенную на него миссию он перепоручил другому монаху, брату Антуану, велев ему отправиться в Италию и разыскать «принца». По прибытии в Италию брат Антуан встретился с Николо ди Риенци и рассказал ему обо всем. Сенатор немедленно навел все необходимые справки и узнал, что «принц был воспитан и вскормлен в городе Сиене... и он считал себя сыном некоего Джуччо». И Николо ди Риенци решил лично повидаться с Джаннино. Они встретились 2 октября 1354 года, и между ними состоялся долгий разговор. Их беседа имела решающее значение. 4 октября ди Риенци признал в Джаннино «принца Иоанна» и, сняв для него копию с послания братьев Жордана и Антуана, собственноручно наложил на нее свою письменную резолюцию. Покидая Рим, Джаннино заметил, что в городе возникло странное «волнение». Дело в том, что Николо ди Риенци изгнал баронов, сосредоточивших в своих руках огромную власть, пресек грабежи и разбой, заключил в темницы смутьянов — одним словом, установил порядок в городе, где издревле царили хаос и бесправие. Он мечтал осуществить поистине великий замысел — объединить крохотные разрозненные итальянские государства в единую могучую республику и сделать Рим ее столицей. Он грезил об этом еще за пять столетий до Кавура. Однако враги ди Риенци подняли в Риме мятеж, и 8 октября 1354 года сенатор был убит. Это случилось спустя четыре дня после того, как он признал короля Франции Иоанна I. Граждане Сиены торжествовали. Епископ как лицо официальное отнесся к делу Джаннино с пониманием. А Республиканский совет издал отдельный указ, в котором так называемый «сын Джуччо» отныне признавался истинным королем Франции. Как писал историк Анри де Сер-винья, «ему выделили охрану, пенсион, советников и обещали официальную поддержку Сиенского государства». Однако вскоре после триумфа в Сиене Джанино постигло полное разочарование. Сиенские купцы испокон веку торговали с Францией. Теперь же опасное политическое решение сиенских правителей могло стать камнем преткновения в их отношениях с подданными Иоанна II. Как в таком случае им вести торговлю со своими французскими партнерами? Быть может, этот самый Иоанн I и вправду законный король Франции, пусть так. Но где его казна, да и есть ли она у него вообще? И купечество устроило так, что все указы сиенского правительства, обеспечившие Джаннино столь привилегированное положение, были упразднены... Но искренне поверив в правоту своего дела — и в свое святое предназначение — Джанино не отрешился от стоявшего перед ним «святого долга». Он отправился прямиком в Венецию, где завязал знакомство с евреем Даниелем и представил ему свои «доказательства». Тот свел его со своими знакомыми — богатейшими ростовщиками. Обсудив сложившееся положение, они все вместе договорились о следующем: в обмен на целый ряд обещаний Иоанн I получил крупную сумму, позволявшую ему нанять целую армию. Получив неоценимую помощь венецианских ростовщиков, Иоанн I отправился ко двору Людовика I Венгерского, племянника его матери Клеменции Венгерской. «После долгих бесед и рассмотрев доказательства, им представленные», король признал его. Джироламо Джильи, составитель знаменитой летописи по истории Сиены, которую он написал по изучении архивов города и так и назвал — «Сиенские летописи», указывал, что 15 мая 1359 года король Венгрии Людовик направил всем европейским государям послания, в коих представлял им своего племянника Иоанна. «Племянником» он назвал его из любезности, хотя ему следовало писать о нем как о «кузене». Это признание, очевидно, было самым волнующим событием в таинственной истории Иоанна I. Бесспорно, венгерский король не мог принять подобное решение по легкомыслию. Что же в таком случае подвигло его сделать это признание? Увы, это так и осталось загадкой. Заручившись столь высокой поддержкой и деньгами богатых венецианцев, Иоанну I оставалось лишь идти завоевывать свое законное право на французский трон, который оставался свободным, поскольку Иоанн II по-прежнему томился в плену у англичан. Встав во главе войска, он прибыл в Прованс и объявил себя «королем французов». Теперь ему следовало выступить в Авиньон и искать поддержки у папы Иннокентия VI и Коллегии кардиналов. Но в своем письме к королю Неаполя Людовику и королеве Жанне, Иннокентий VI писал, что в марте 1361 года, когда шел девятый год его понтификата, во Франции во главе большого войска объявился некто по имени Иоанн, который прибыл из Сиены и назвался королем Франции. Далее папа продолжал: «Странное безумие до такой степени овладело этим чудным человеком, что, исполнившись неслыханной дерзости, он осмелился и все еще осмеливается в речах своих, столь же безрассудных, как и деяния его, величать себя королем Франции». Войска Иоанна Доброго и Жанны Неаполитанской, объединившись, выступили в поход против «самозванца». Армия Джаннино была разбита. Его самого взяли в плен, затем он бежал, но вскоре его поймали и под усиленной охраной отправили в Неаполь. Однако плен, судя по всему, не был для него невыносимой мукой. В темнице он принимал толпы посетителей. Говорят, что к нему наведывался даже король Неаполя Людовик Тарентский, беседовал с ним и признал его. Всех посетителей — друзей и просто любопытных — он встречал одинаково добродушно и с неизменным смирением во взоре. Умер он в 1363 году, и те, кто находился при нем в его смертный час, в один голос говорили: «Воистину человек этот был король».

графиня де Мей: Хартия Николо де Риенцы "Все нижеизложенное есть достоверная история о том, как в младенчестве подменили сына короля Людовика и королевы Клеменсы. Упомянутый король Людовик был сыном короля Филиппа, по прозвищу Красивый, имевшего троих сыновей и дочь; дочь звалась Изабеллой, она была супругой английского короля и матерью короля Эдуарда, который развязал и продолжает великую войну против французов. Детей мужского пола звали так: первого — Людовик, второго — Филипп, по прозвищу Добрый, и третьего — Карл. Каждый из трех принцев был королем французов — корона переходного от одного к другому по праву старшинства. Из троих королей лишь у одного родился младенец мужского пола — сын упомянутого короля Людовика, коего, как мы дальше увидим, подменили. И на трон сёл сеньор Филипп Валуа, ибо все пребывали в полной уверенности, что сын короля Людовика почил в бозе. ...Королева родила сына, ибо так было угодно Господу, и нарекла его Иоанном. Младенца крестила небезызвестная графиня Артуазская, исполненная ненависти к наследнику трона и возжелавшая умертвить его, дабы законным королем Франции стал сеньор Филипп Длинный, ее зять. Графиня ничтоже сумняшеся принялась распространять слух, будто младенец явился на свет немощным и едва ли протянет несколько дней. Сия уловка была надобна ей для того, чтобы сокрыть свое злодеяние и выйти сухой из воды и чтобы засим никто не посмел обвинить ее в скоропостижной кончине августейшего младенца. Тем временем два барона, приставленных охранять королеву, разыскивали благородных дам, коим можно было бы вверить дитя для вскармливания, и в каком-то монастыре они повстречали одну такую благородную даму по имени Мария — дочь благородного рыцаря Пикара, сеньора де Карси. Мария давеча произвела на свет сына, отец его был родом из Тосканы и звался Джуччо Мири. Этого юного иноземца, коему было лет около двадцати, держали заложником в замке Нефоль-Вье, неподалеку от Карей. Джуччо Мири вступил в тесную связь с братьями Марии, одного из которых звали Пьер, а другого — Жанокт; трое молодых людей нередко выезжали вместе на охоту, ставили силки на всякую живность, водившуюся окрест, и дружба, связавшая их прочными узами, сделалась столь близкой, что оба брата, проникшись доверием к пленнику, стали принимать его в своем доме, как если бы он доводился им родственником. Сии посещения, все более частые, уже вошли как бы в семейную традицию, и вскоре Джуччо без ума влюбился в Марию, и та немного спустя ответила ему взаимностью. Пятнадцатилетняя Мария уже потеряла отца. Склонив на свою сторону ее камеристку, Джуччо женился на Марии — без ведома ее матери, госпожи Элизабель, и братьев. Взяв ее в супруги, он поднес ей обручальное кольцо, символ верности, и зажил вместе с нею, а через некоторое время Мария зачала... Когда Мария уже жила в монастыре, она родила сына и нарекла его Иоанном. Едва младенец явился на свет, как бароны, приставленные стражами к королеве, прознав, что сия благородная девица разрешилась мальчиком, распорядились той же ночью увезти Марию вместе с младенцем из монастыря и доставить ее в королевский дворец — в покои королевы, с тем чтобы она стала кормилицею королевича, точнее говоря, самого короля, ибо по смерти Людовика он и был таковым. Появление на свет нового монарха несказанно обрадовало баронов и рыцарей, и было оглашено высочайшее повеление, что дней через десять или недели через две августейшего младенца покажут баронам, придворной знати и народу, дабы, согласно обычаю, воздать его величеству королю великие почести. Меж: тем уже упомянутая нами графиня Артуазская стала умолять королеву Клеменсу о высокой чести самолично представить младенца-королевича знати и народу, и сия высочайшая милость была ей оказана. Тем временем бароны, коим была вверена охрана новорожденного, не без причин заподозрив графиню в злонамеренъи, испугались, что та, окажись августейшее дитя в ее руках, изыщет средство умертвить его, и решили, что в день смотрин вместо королевича они покажут народу сына Джуччо и Марии, запеленатого в ткани с королевским гербом и с короной на голове, дабы, коли суждено свершиться злодеянию, жертвою пал сын Джуччо, а не королевич. Замысел сей был успешно осуществлен, и сын Джуччо умер ночью после смотрин. Одни поговаривали, будто графиня незаметно задушила его, когда держала на руках, другие уверяли, что она смазала ему язык ядом; как бы то ни было, а младенец умер. Два. барона, с тревогой ожидавшие неминуемого, когда это произошло, обратились друг к другу с такими словами: «Итак, исполнилась злая воля графини Артуазской и сеньора Филиппа; все думают, что они отняли жизнь у нашего короля и повелителя, однако ж по Божьей милости злодеянию сему не суждено было свершиться, так поможем же оградить жизнь королевича от новых напастей». Они явились к Марии и, объявив, что сын ее умер, поведали ей, почему им пришлось прибегнуть к подобной уловке, а также о том, как ей надлежало вести себя впредь. Мария горько разрыдалась — слезы рекой текли из очей ее. Бароны принялись утешать ее и приговаривать: «Вы молоды, сударыня, и у вас еще будут сыновья, нам же надобно, чтобы вы, как и все, скорбели по почившему королевичу, а не по своему сыну, дабы наш с вами повелитель мог избежать новой смертельной угрозы. Вам надлежит растить королевича в глубочайшей тайне от всех, как если бы он был кровь и плоть ваша, до той поры, покуда мы не дадим вам знать, что пробил час, когда истина должна восторжествовать. И быть вам тогда первой дамой королевства, а детям вашим и роду всему — знатнейшими из знатных. А коли вы не согласитесь, младенцу — нашему с вами повелителю не миновать смерти, и тогда вы погубите не только сына и Господина вашего, но и всех нас». Благородная Мария, видя, что нет ей иного пути, покорилась воле баронов и слезами горькими оплакала усопшего короля. Весть о кончине королевича ввергла в глубокую печаль и двор, и всех баронов, однако о причинах ее никто допытываться не стал; тот же, кто принес эту скорбную весть, то есть сеньор Филипп и графиня Артуазская, возликовали необычайно, ибо исполнились мольбы их, а о том, кто мог быть повинен в смерти младенца, им, как они сами уверяли, было неведомо. Что же до королевы Кле-менсы, то она, вконец обессилев от тяжких родов, оставалась прикованной к постели; о смерти сына она узнала от своих приближенных. Хотя потом она продолжала жить при дворе, по-прежнему окруженная королевскими почестями и величием, благородная Мария и бароны, единственные посвященные в тайну, остерегались доверить ей правду, ибо велик был их страх перед теми, кто оказался у кормила власти после смерти младенца-королевича. Сына Джуччо, вместо королевича, предали земле и на могиле его поставили памятник, как если бы она и вправду была последним пристанищем короля. Тем временем бароны, всячески оберегая настоящего королевича, тайно отвезли его вместе с Марией в монастырь, выдав младенца за ее сына. Спустя некоторое время Мария покинула монастырь и прибыла с ребенком в Карей и зажила вместе со своими братьями. Ей так никогда и не суждено было снова выйти замуж:, а Джуччо так никогда и не нашел себе новую супругу. Ребенку было лет девять или десять, когда Джуччо, вновь оказавшись в Париже, послал разыскать его, ибо полагал, что он в самом деле его сын, и потому что им владело сильное желание полюбоваться на него хоть несколько дней. Благородная Мария, ничуть не подозревая о том, что Джуччо вознамерился увезти ребенка в чужие края, согласилась, чтобы ее сын немного погостил у него; однако Джуччо отправил его в Сиену, и с тех пор Мария никогда его больше не видела. Она пребывала в постоянной тревоге за ребенка, но страх ее перед нынешними правителями королевства был настолько велик, что о вверенной ей величайшей из тайн она решилась поведать лишь в свой предсмертный час. Она всегда боялась: а вдруг ребенок умрет или что, не приведи Господи, будет увезен в далекие края, где его никому не сыскать. Благородная Мария вела достойную, праведную жизнь до того дня, когда Господу было угодно призвать ее к себе; однако перед смертью она велела позвать меня, брата Жордана, уроженца Испании и члена ордена отшельников святого Августина, проживавшего в одном из монастырей нашего ордена, что неподалеку от замка Карей; я, как и положено, исповедовал ее, и она открылась мне во всем, что было изложено выше. Это произошло в месяце июне года 1345; благородная Мария умерла в том же месяце, и тело ее предали земле в нашем монастыре. Она настоятельно просила меня, после того, как пробьет ее смертный час, справиться об участи , ребенка, коему нынче, по ее подсчетам, должно было быть лет двадцать шесть, а то и двадцать восемь. Она велела мне, коли он еще жив, рассказать ему обо всем, чтобы он узнал о своем августейшем происхождении, а также о том, что королевская корона по праву принадлежит ему. По смерти благородной Марии я пытался разузнать, что сталось с Джуччо, ибо полагал, что если мне удастся его разыскать, то уж я непременно узнаю об участи того, кого он, должно быть, выдает за своего сына; и я узнал, что Джуччо умер в 1340 году в Челоне, небольшом городке в Кампании. Сдерживаемый страхом перед Филиппом Валу а, который в то время правил Францией, я долгие годы терзался сомнениями насчет того, достанет ли мне мужества до конца выполнить миссию, на меня возложенную. С одной стороны, меня мучили угрызения совести за то, что я так и не удосужился приступить к поискам королевича, а с другой — я страшился мести нынешних правителей королевства и все медлил с исполнением предписанного мне долга. Я равно опасался стать причиною позора и разорения нашего ордена, а сии опасения значили для меня куда больше, нежели животный страх за собственную жизнь, ибо в глубине души я сознавал, что век мой не долог. Подвигнутый всеми этими противоречивыми мыслями, я решился-таки скорее погубить свою жизнь и орден, нежели лишить королевича его великого и законного права на престол, вследствие чего Французское королевство так и будет стенать под вечною кабалою, лишенное своего насто-. ящего правителя в результате козней коварных злоумышленников; ибо, если даже допустить, что злодеи старались во благо государства, все же было преступлением отбирать у королевича принадлежавшие ему по рождению права, тем паче что после совершенного ими. злодеяния на Французское королевство обрушилась чума, оно стало дробиться на мелкие осколки и погрязло в жесточайших междоусобицах. Стало быть, для того, чтобы Господу было угодно положить конец напастям, низвергнувшимся на французов, и незавидному, нищенскому существованию королевича, воистину достойного королевских почестей, равно как и для того, чтобы великая созидательная сила направила мир по пути Провидения, я клянусь где бы то ни было справляться об участи королевича, коего Господь укрывал так долго лишь затем, чтобы явить его миру в назначенный ему час, дабы с приходом его воцарились в мире порядок и покой и лежащая за морями святая иерусалимская земля была им отвоевана; ибо только ему уготованы честь и слава сия. Однако ввиду моей старческой немощи, сковавшей мои члены, я перепоручил брату Антуану, французу по происхождению, великому праведнику, состоящему в нашем ордене, коему не раз случалось ходить в Рим, отправиться в Италию, найти королевича и поведать ему тайну его рождения. Я вверил моему благочестивому брату копию завещания благородной Марии; он с покорностью принял ее и поклялся мне исполнить по мере сил своих и возможностей миссию, которую я ему перепоручал. Брат Антуан покинул Карсий-ский монастырь в месяце июле года 1354 и прямиком направился в Италию, где приступил к поискам, проявляя при этом необычайное умение и сноровку. Когда брат Антуан добрался до портового городка, название коего Венерис, Господу было угодно ниспослать на него тяжкий недуг. Чувствуя, что конец его близок, он глубоко забеспокоился, что так и не открыл истину, которую искал; он не знал, кому можно доверить свою миссию, и боялся, что не сможет найти человека, который согласится исполнить ее до конца, однако ж более всего он боялся умереть до того, как отыщется истинный король Франции. Вскоре ему стало известно, что не так давно синьор Николо, народный римский трибун, приступил к исполнению своих высочайших обязанностей; брат Антуан был наслышан о нем как о человеке весьма здравомыслящем и отважном, и он решил довести до его сведения все вышеизложенное, направив ему письменное послание. Он сделал так, как решил. И мы, Николо, доблестный рыцарь, принявший сей титул в награду от наместника Святого престола, сенатор, синдик, полководец и защитник Священного города, прочитав вышеозначенное послание, полученное шестого дня сентября года 1354, осознав всю его важность и исполнившись к нему высочайшего доверия, мы признали, что по воле Господа Французское королевство издавна охвачено великими войнами и нескончаемыми бедствиями и Господу было угодно еще наказание за злодеяние, совершенное против королевского сына, следствием коего стало изгнание оного из своего королевства и долгое существование в бедности и унижениях. Приняв все должные меры во исполнение вверенной нам миссии и получив из тайных, но весьма надежных источников все интересующие нас сведения, мы пришли к твердому убеждению, что королевич был взращен и вскормлен в городе Сиене под именем Джаннино, данном ему неким Джуччо, и что сам Джаннино пребывает в полной уверенности, что он действительно есть сын Джуччо. Сей Джаннино предстал перед нами на пятый день святого праздника — второго дня октября года 1354, и, прежде чем сообщить ему о причинах, заставивших нас призвать его к нам, мы осведомились у него о его годах, условиях существования, об имени и об отце его — иными словами, обо всем, что имело касательство к нашим поискам, и нам показалось, что слова его совпадают с историей, изложенной в послании благочестивого монаха. Оказав ему почести, коих он, без сомнения, был достоин, мы изложили ему правду такой, как она была, однако прознав о заговоре, созревшем против нас в Риме, и опасаясь смерти до того, как станет возможно начать борьбу за возвращение королевича на трон, мы повелели снять копию с вышеозначенного послания и вручили ее ему в руки в субботу четвертого дня октября года 1354, скрепив ее нашей печатью и штемпелем в виде крупной звезды в обрамлении восьми звезд поменьше и с небольшим кружком посередине с изображением герба Святой Церкви и римского народа — все это было сделано для пущей достоверности и с тем, чтобы все правоверные, преисполнившись благоговения, обратились с мольбами ко всемилостивейшему Господу Нашему Иисусу Христу даровать им долгие лета, дабы узнать, что величайшая справедливость наконец восторжествовала в мире. Да будет так! 4 октября 1354 года.

графиня де Мей: Правление Людовика Сварливого Бесхарактерный и беззаботный, привыкший к изнеженной жизни, Людовик не смог продолжить политику своего отца по созданию неограниченной монархии. Делами управлял его дядя, Карл Валуа, помощники и советники Филиппа IV были удалены, некоторые преданы суду. Людовик X обещал восстановить ленные и судебные права феодальных владельцев, чеканить вместо низкопробной ту же монету, какая была при его прадеде Людовике IX, уменьшить влияние легистов и королевской администрации. Однако Людовику не удалось восстановить «добрые обычаи времен Св. Людовика» («les bonnes coutumes du temps de Saint Louis»). Постоянно нуждаясь в деньгах, Людовик X вынужден был искать поддержку у горожан, настроенных против феодалов. Исключительно финансовыми соображениями объясняется знаменитый ордонанс Людовика X (1315), в котором он, уничтожая крепостное право в своих доменах, предлагает другим сеньорам последовать его примеру и заявляет, что каждый француз должен быть свободным (au pays de Francs nul ne doit être serf). Продолжая начатую его отцом борьбу с Фландрией, Людовик намеревался покорить фландрские города, но потерпел неудачу. Людовик был женат на принцесссе Маргарите Бургундской (1290—1315), дочери Роберта II, герцога Бургундии. Обвинённая в измене, она была осуждена королевским судом Филиппа IV Красивого на пожизненное заключение. По канонам католической церкви прелюбодеяние не являлось основанием для расторжения брака и, таким образом, Людовик, даже став королём, был по-прежнему связан узами брака с находящейся в заточении нелюбимой женой. Ходили слухи, что насильственная смерть Маргариты Бургундской в 1315 г. в государственной тюрьме Шато-Гайяр была напрямую одобрена Людовиком. Освободившись от неверной жены, король вступил во второй брак с Клеменцией Венгерской, неаполитанской принцессой. От первого брака оставил дочь Жанну; после его смерти родился сын, Иоанн I Посмертный, который умер, прожив всего пять дней. Младшие братья Людовика X («про́клятые короли» Филипп V Длинный и Карл IV) также не оставили мужского потомства, что вызвало пресечение старшей линии Капетингов, воцарение династии Валуа и Столетнюю войну. Дочь Людовика X от первого брака Жанна II (1311—1349), отстраненная от французской короны, была тем не менее признана наследницей владений своей бабушки Жанны I, королевы Наварры и графини Шампани. На деле Шампань была разделена на менее значительные графства, а королевой Наварры Жанна стала только в 1328 г. Её потомки от брака с Филиппом III д' Эвре (+1343) правили Наваррой до 1441 г.: Карл II Злой (король 1349—1387), Карл III Благородный (король 1387—1425), Бланка (1425—1441).

графиня де Мей: Жанна II королева Наварры - дочь Маргариты Бургундской и Людовика Х (1311 - 8 октября 1349 г.). После того как была раскрыта тайна Нельской башни, возникло предположение, что Жанна рождена не от короля Франции. По настоянию Людовика Десятого была отстранена от престола (формально была сделана ссылка на Салический закон, запрещавший женщинам руководить королевством). Между тем, Жанна II унаследовала Наварру, что фактически означало ее признание дочерью Людовика Х - Наварра была принесена Франции в качестве приданого матерью Людовика. Вышла замуж за Филиппа, графа д'Эвре (1318). Мать Карла Злого, короля Наваррского, и Бланки, второй супруги Филиппа VI Валуа, короля Франции. Умерла от чумы.

МАКСимка: Коронация Людовика X Сварливого Людовик X Сварливый (портрет из Национальной библиотеки Франции) Могила Луи 10 Портрет Людовика Сварливого

МАКСимка: Маргарита Бургудская, первая супруга Людовика X Коронация Людовика и Клеменции, его второй супруги в 1315 году

МАКСимка: Жанна (Иоанна, Хуанна) II Французская ; 28 января 1312, Замок Конфлан, Франция — 6 октября 1349, Замок Конфлан, Франция), королева Наварры с 1328, титулярная графиня Шампани и Бри с 1317, дочь Людовика X Сварливого, короля Франции и Наварры, и его первой жены Маргариты Бургундской, дочери герцога Бургундии Роберта II. Происходила из династии Капетингов. Биография Вскоре после рождения Жанны её мать была уличена в прелюбодеянии и сослана в замок Шато-Гайар, где и умерла. После смерти её отца, короля Людовика X и смерти новорожденного сводного брата Иоанна I Посмертного, Жанна должна была унаследовать Французскую и Наваррскую корону. Однако вследствие подозрения в незаконнорожденности она была отстранена от наследования французского трона в пользу Филиппа V Длинного, брата Людовика X, ставшего новым королём Франции и Наварры. После протеста её бабушки Агнес, вдовы герцога Бургундии Роберта II, дочери короля Людовика IX Святого, король Филипп V 27 марта 1318 года был вынужден признать за Жанной права на графства Шампань и Бри, наследство Жанны I Наваррской. Также она сохранила права на наваррскую корону, однако реально Наварра оставалась под управлением королей Франции. В 1328 году умер король Франции и Наварры Карл IV Красивый. Новым королём Франции был избран его двоюродный брат, Филипп VI де Валуа. Однако ассамблея наваррской знати отказалась признать королём Филиппа VI. Своей королевой знать признала Жанну и её мужа Филиппа д'Эврё, за которого Жанна была выдана ещё в 1318 году в шестилетнем возрасте. 5 марта 1329 года Филипп и Жанна в соборе Санта Мария ла Реал в Памплоне были коронованы епископом Памплоны Арнальдо де Барбазаном как король и королева Наварры. Таким образом королевство Наварра снова стало самостоятельным. Король Франции Филипп VI признал это избрание, но Жанна была вынуждена отказаться за себя и своё потомство от претензий на французский трон. Кроме того, в 1335 году Филипп и Жанна были вынуждены отказаться от прав на Шампань и Бри, присоединённых к домену короля Франции. Взамен по соглашению, заключённому 14 марта 1336 года, за Филиппом были окончательно закреплены графства Ангулем и Мортен (возведённое в статус пэрства), полученные им в 1318 году как приданное жены, а также замки Бенон в Онисе и Фонтене-ле-Абаттю в Пуату. Позже Жанна обменяла Ангулем на ряд владений в Вексене (Понтуаз, Бомон-сюр-Уаз и Аснье-сюр-Уаз). Жанна умерла от чумы в 1349 году. Ей наследовал старший сын, Карл II Злой, получивший после смерти отца в 1343 году также графство Эврё. Брак и дети Муж: с 18 июня 1318 года Филипп III д'Эврё (27 марта 1306 — 23 сентября 1343), граф д'Эврё и де Лонгвиль с 1319, король Наварры с 1328, пэр Франции. Дети: Мария (ок. 1330 — 29 апреля 1347); муж: с 23 июля 1338 Педро IV Чопорный (5 сентября 1319 — 5 января 1387), король Арагона Бланка (1331 — 5 октября 1398); муж: с 11 января 1350 Филипп VI (1293 — 22 августа 1350), король Франции Карл II Злой (17 мая 1332 — 1 января 1387), король Наварры с 1349 Агнес (1334—1391); муж: с 4 августа 1349 (развод декабрь 1362) Гастон III Феб (30 апреля 1331 — 1 августа 1391), граф де Фуа и виконт де Беарн Жанна (ок. 1336/1337 — 3 июля 1387), монахиня Филипп (ок. 1336 — 29 августа 1363), граф де Лонгвиль с 1343 Жанна (ок. 1339 - 20 ноября 1403); муж: с 1373/1377 Жан I (ок. 1329 - после 24 февраля 1396), виконт де Роан Людовик (1341 - 1372), граф де Бомон-ле-Роже

МАКСимка: Жанна II Наваррская. Надгробье в аббатстве Сен-Дени

МАКСимка: Иоанн I Посмертный — король Франции, сын Людовика X Сварливого от его второго брака с Клеменцией Венгерской. Родился через несколько месяцев после смерти отца, 15 ноября 1316 и сразу был провозглашён королём, однако король-младенец умер уже через 5 дней сразу после крещения. В силу салического закона престол не было позволено унаследовать сестре Иоанна, Иоанне (Жанне) Наваррской, дочери Людовика X от первого брака, и преемником младенца стал регент королевства, младший брат Людовика — граф Пуатье. (На протяжении трёх с лишним столетий подобных сложностей с престолонаследием не возникало, ибо со времён Гуго Капета среди Капетингов власть всегда без затруднений переходила от отца к старшему сыну). Ходили слухи, что к смерти новорождённого племянника был причастен Филипп V; другие утверждали, что Филипп похитил Иоанна и подменил его на мёртвого ребёнка. Впоследствии являлись самозванцы, выдававшие себя за Иоанна Посмертного; один из них действовал в 1350-е годы в Провансе и был заточён там в тюрьму, где и умер. Этот сюжет в приукрашенном виде представлен в цикле романов Дрюона «Проклятые короли». Распространнёные слухи гласили, что короля Иоанна I отравила тёща Филиппа, графиня Матильда Артуа (Маго д'Артуа) — эта амбициозная дама будто бы мечтала, чтобы её дочь стала королевой Франции.

МАКСимка: Иоанн I Посмертный (надгробная скульптура в аббатстве Сен-Дени): Монета с изображением короля Иоанна I Посмертного

МАКСимка: Надгробный памятник второй жене Людовика X Клеменции Венгерской

МАКСимка: Людовик X Сварливый, Фонтенбло

МАКСимка: Ещё найденные мной изображения Людовика X Сварливого: 1315 год. Луи X дарует хартию евреям

МАКСимка: Луи X Печать Луи X

МАКСимка: Людовик X по прозвищу Сварливый (Louis X le Hutin) был неудачливым королём. В ноябре 1314 года он, 25-летний молодой принц, унаследовал корону Франции у своего почившего отца, Филиппа Красивого (Philippe IV le Bel). В отличие от последнего, Людовик X не отличался ни красотой, ни, как это не прискорбно, умом. Ввиду того, что всю жизнь он прожил под крылышком у отца, изнеженный и бесхребетный наследник не мог быть для Франции хорошим королём. Конечно, в начале своего правления он много наобещал – от чеканки полновесных серебряных монет до восстановления ленных прав землевладельцев. Спустя год он издал указ (ордонанс) о повальном освобождении крестьян от повинностей – но только в своих доменах. Крупные феодалы, номинальные вассалы короля, плевать хотели на его мнение. Да и вообще, государственные дела интересовали его гораздо меньше, чем, к примеру, игра в мяч. Но у него был сын. И история этого сына гораздо более занимательна, чем малоосмысленное правление его отца. Пять дней Иоанна I. Людовик был женат, причём очень своеобразно. В 1305 году его, 16-летнего, женили на 15-летней дочери герцога Бургундского Робера – Маргарите (Marguerite de Bourgogne). Жизнь её при дворе была не сахар, с супружескими обязанностями Людовик справлялся не ахти, и в скором времени молодая королева начала крутить интриги с молодыми рыцарями братьями д'Олнэ, за что в 1314 году, ещё при правлении Филиппа, была заточена в крепость Шато-Гайар. С обоих юных кавалеров, к слову, публично содрали кожу, кастрировали и, наконец, обезглавили. А когда Филипп умер, и Людовика короновали, её, Маргариту, – вот же фарс! – короновали тоже, прямо в тюрьме. И Маргарита, заточенная на хлебе и воде, стала королевой Франции. К слову, вот портрет нашего Людовика: Но Людовика такая ситуация, конечно, не устраивала. Во-первых, жене уже было 25 лет (старуха!), а во-вторых, он боялся нарушить указ покойного отца о заточении Маргариты. И он банально приказал её удушить, что и было сделано 15 августа 1315 года. Ведь ему всё-таки нужна была нормальная первая леди. А за время пребывания на свободе Маргарита успела родить ему всего одну дочку, Иоанну (1311-1349, Jeanne II de Navarre), которая впоследствии стала королевой Наваррской. Легенда говорит, что Маргариту удушили её же волосами, но это сказка, поскольку во время заключения женщинам обрезали их длинные волосы до состояния ёжика. Но вернёмся к нашему барану. Начало церемонии бракосочетания Людовика с принцессой Клеменцией Венгерской (Clémence de Hongrie) пришлось на 13 августа – ещё при жизни Маргариты. То есть Людовик знал, что к моменту волшебных слов «да» Марго уже не будет в живых. С Клеменцией шутки были плохи – она была дочерью короля Венгрии и внучкой императора Священной Римской империи. Но брак был весьма выгодным, и Людовик смирился с некоторой неприкосновенностью жены. В начале 1316 года Клеменция забеременела – как выяснилось уже потом, мальчиком. Кстати, тут отвлекусь, и отмечу, что был у Людовика X и третий ребёнок – дочь Эделина (Eudeline), которую ему в 1305 году родила его…прачка. Конечно, Эделина была незаконнорожденной, и, хотя и прожила долгую жизнь, была почти сразу после рождения отправлена в монастырь, где и умерла в 1380 году. Но это было раньше. А тут всё вроде как было неплохо: беременная Клеменция, молодой Людовик. И тут, 4 июля 1316 года произошла небольшая лажа. Людовик играл в мяч, стояла страшная жара, он – уже после игры – напился холодного вина, и его хватили неслабые колики. На следующий день, 5 июля, Людовик X благополучно скончался, избавив двор от своего мерзкого характера. Но наследовать ему его младший брат, Филипп, не мог, потому что Клеменция носила под сердцем ребёнка. Нужно было ждать рождения. Если бы это оказалась девочка, королём бы стал Филипп, а если мальчик – соответственно, он бы, младенец, и стал. Посему Филипп был назначен регентом вплоть до момента родов. Собственно, проблема была высосана из пальца – если бы не кодекс салических франков, запрещавших престолонаследие женщинам, то королевой стала бы Иоанна, и всё (в Англии такой проблемы, к примеру, не было). А тут… Как и при бесхарактерном Людовике, во время регентства все государственные дела вёл дядя Людовика по материнской линии, хитрый и умелый советник Карл Валуа – но настоящая история его рода начнётся много позже. 14 ноября 1316 года на свет появился малыш Иоанн, который в тот же день был коронован. И тут оказалось, что рождение Иоанна и тем более его восхождение (точнее, вознесение) на престол не выгодно никому. Конечно, брат Людовика Филипп хотел стать королём Франции и искренне надеялся на появление девочки. Третий брат, Карл, тоже не прочь был поставить на трон Филиппа, чтобы впоследствии как-нибудь его отравить и взойти на трон самому (при условии, что у Филиппа не будет детей). Более того, Иоанн очень не нравится тёще Филиппа, Матильде д'Артуа (Mathilde d’Artois), которая хотела видеть на престоле своего зятя – и, соответственно, свою дочь. В общем, мальчику было явно не жить. Говорят, что его отравила именно Матильда, когда брала на руки. Да, его охраняли, Клеменция вкупе с вернейшими служанками целых четыре дня не спускали глаз с младенца. Но госпожа д'Артуа надела отравленные перчатки и попросила подержать малыша. И подержала. И 19 ноября 1316 года Иоанн I скончался, пробыв королём Франции целых 5 дней. Впоследствии ему дали странное прозвище «Посмертный» (Jean I le Posthume). Всё пошло своим чередом. Тогда же, в ноябре 1316 года королём стал Филипп (под именем Филипп V, по прозвищу «Длинный», Philippe V le Long). Филипп государственные дела любил и всецело отдался внутренней политике, пытаясь провести ряд серьёзных реформ. Но не успел, потому что умер в 1322 году – говорят, был отравлен тамплиерами, враждовавшими с французским королевством. Он был женат на Жанне Бургундской (дочери Матильды д'Артуа), которая родила ему 4-х девочек и одного мальчика. Но мальчик, рождённый в том же, 1316 году, умер, не дожив и до года – по банальным причинам, от болезни. Всё по тому же салическому закону ему наследовал третий брат – Карл (Карл IV Красивый, Charles IV le Bel). Карл вёл мирную политику, был женат трижды (причём с первой женой из-за измены мирно же развёлся без всяких заточений по тем меркам, просто отправив её в монахини) и родил семерых детей – 5 девочек, 2 мальчика. Сам он умер 1 февраля 1328 года в возрасте 34 лет по непонятным причинам. Его пережили две дочери (остальные не дожили и до 9 лет). Правда, одна тоже вскоре скончалась в возрасте 14. Лишь его посмертная дочь, Бланка, прожила более или менее долгую жизнь и вышла замуж за герцога Орлеанского. Он был последним королём 350-летней династии Капетингов. После смерти Карла за неимением прямого наследника мужского рода, ближайшим родственником оказался Филипп из знатного рода Валуа. А маленький Иоанн – если бы остался жив – наверное, стал бы продолжателем династии. Не повезло.

МАКСимка: Гравюра Жана-Франсуа Руссо, 1767-1772 года Людовик X, в латах; смерть над ним символизирует краткость его правления; рядом с королём его влиятельный дядя Карл Валуа; у ног Людовика Ангерран де Мариньи, в которого нацелена молния и змеи.

МАКСимка: Надгробие Людовика X в Сен-Дени: Бюст изготовлен по изображению на надгробии: А так выглядело надгробие до революции:

МАКСимка: Маргарита Бургундская, первая жена Людовика:

МАКСимка: Вторая жена Луи X - Клеменция Венгерская: Людовик и Клеменция:

пахан:

МАКСимка: Похоронная процессия Иоанна I в Сен-Дени:

Бэлль: МАКСимка пишет: Похоронная процессия Иоанна I в Сен-Дени: Крохотулечка...

МАКСимка: Людовик X получается от Жуанвилля книгу "Жизнь Людовика Святого":

Бэлль: Немного "оживила" Клеменцию...

МАКСимка: графиня де Мей пишет: 5 июня 1316 года стояла жаркая погода. Людовика X мучила сильная жажда. Он спустился в дворцовый подвал и «за один присест осушил непомерное количество холодного вина». А некоторое время спустя у него начались сильные боли в животе.Короля уложили в постель. Он скончался еще до того, как беспомощные по тем временам лекари успели что-либо сделать, чтобы его спасти. Элисон Уэйр пишет, что Людовик X умер от плеврита или пневмонии, выпив вина со льдом после жаркой игры в мяч... Бэлль пишет: Немного "оживила" Клеменцию... Очень неплохо получилось!

МАКСимка: Коронация Луи X и Клеменции Венгерской, Реймс Луи X, манускрипт XIV века

МАКСимка: МАКСимка пишет: Надгробный памятник второй жене Людовика X Клеменции Венгерской Кстати говоря, а ведь Клеменция была похоронена в церкви монастыря Якобинцев в Париже, а в Сен-Дени её надгробный памятник находится с 1816-го года.

МАКСимка: Печать Людовика X и Клеменции Венгерской:

МАКСимка: Людовик Сварливый

МАКСимка: Людовик, король Наварры. Печать, естественно, королевская, но ниже по достоинству, чем Филиппа Красивого:

МАКСимка: Печать Маргариты Бургундской, 1311-ый год:

Бэлль: Иоанн I – над короной сгущаются тучи В 1354 г., то есть через 38 лет после смерти ребенка, представленного придворной знати, в Париже некий Кола де Риенцо, сенатор города Рима, призвал к себе одного итальянца по имени Джаннино Бальони и сообщил ему следующее. Новорожденному Иоанну Посмертному, первому Иоанну в династии, избрали в кормилицы супругу человека по имени Гуччо Бальони, француженку по имени Мари де Крессэ, так как эта женщина сама родила мальчика за один или два дня до появления на свет Иоанна I. Иоанн I был рожден в больших муках, причинив немало страданий королеве Клеменции Венгерской, вдове Людовика Х Сварливого. Ребенок был хрупкого телосложения, а конвульсии у таких детей – не редкость, тем более что его наследственность по отцовской линии была особенно тяжелой. И вот перед церемонией представления ребенка знатным баронам Франции Гуго де Бувилль, выполнявший миссию «попечителя чрева» королевы Клеменции, желая показать вышеупомянутым баронам ребенка крепкого телосложения (что сразу положило бы конец проискам, интригам и вероломным замыслам), решил подменить юного короля Иоанна I маленьким Джаннино, сыном Мари де Крессэ и Гуччо Бальони. Он-то и был убит Маго д'Артуа. В ужасе от таких непредвиденных последствий своей вполне невинной затеи, Гуго де Бувилль сделал все, чтобы добиться от несчастных родителей убитого ребенка обещания хранить полное молчание, пригрозив им самой страшной карой, если дело получит огласку. Француженка Мари де Крессэ и итальянец Гуччо Бальони жили в такие времена, когда и во Франции и в Италии пытки, убийства или тайное заточение в каком-нибудь подземном каземате были в порядке вещей и не представляли ни малейшей сложности для сильных мира сего. Супруги подчинились требованию хранить тайну и, подавив скорбь, для надежности поспешили покинуть Францию. Мари де Крессэ была верна данной ею клятве вплоть до смертного часа, так как расстояние между Парижем и Римом отнюдь не явилось бы препятствием для наемного исполнителя воли одного из сменившихся на троне после убийства ее сына королей Франции. Но, умирая, Мари де Крессэ сочла своим христианским долгом освободиться от данной клятвы в предсмертной исповеди, более того, она письменно изложила драматические события прошлого и вручила написанное тому самому проезжему священнику, который ее исповедовал. Все эти сведения римский сенатор Кола де Риенцо и сообщил Джаннино Бальони, узнавшему, таким образом, в свои 40 лет, что он является законным королем Франции. Конечно же, Джаннино Бальони не смог держать язык за зубами, и через несколько дней Кола де Риенцо был таинственным образом убит во время мятежа. Слишком много времени ушло бы на описание всех терзаний Джаннино Бальони, пытавшегося добиться признания своих прав на французскую корону. Он обращался ко всем королевским дворам Европы, но ни один из них не счел нужным отреагировать. Внутреннее положение Франции было бедственным, в 1357 г. была проиграна битва при Пуатье, и король Иоанн II, прозванный Добрым за храбрость, проявленную в боях, оказался в плену. В том же 1357 г. были созваны Генеральные штаты под руководством Этьена Марселя, прево Парижа, а также Этьена Ле Кока, епископа Лаонского. Дофин Карл, будущий король Карл V, выслушал, не говоря ни слова, все упреки и нарекания. Затем 28 мая (или 8 июня по григорианскому стилю) 1358 г., на рассвете этого дня, дня «тела Господня», в Иль-де-Франс, в Артуа, в Пикардии, в Шампани запылал огонь мести Жакерии. Война затянулась, и Франция, раздираемая распрями этой гражданской войны, из которой несчастный народ не извлек бы для себя никакой пользы, кто бы ни победил, Бургиньон или Арманьяк, Франция была не слишком обеспокоена проблемой подмены королевского наследника в 1316 г. С тех пор прошло 40 лет, и в те времена не было ни бульварных газет, ни прочих публикаций, ни радио, чтобы сообщить огромной массе французов о текущих событиях, лишь скудная анонимная или частная хроника, эти хрупкие странички летописей, уцелевшие в пожарах или грабежах, доносят до нас суть минувших событий. Итак, один лишь король Венгрии, убежденный в том, что речь идет действительно о его кузене, подлинном сыне его тетки королевы Клеменции, оказал ему некоторую, впрочем недолговременную, помощь. И больше о Джаннино Бальони ничего не было слышно. Что же произошло с ним дальше? Некоторые историки в своих сочинениях погребли несчастного в тюрьме Неаполя, «родного города его матери», в 1361 г. Но, возможно, речь шла о его однофамильце? Ведь Мари де Крессэ была француженкой, родившейся в Нофле, и, соответственно, никак не могла быть уроженкой Неаполя. Другие историки утверждают, что Иоанн I действительно воспитывался в Италии под именем Джаннино де Гуччо, или Джованни де Гуччо, который потом и появился в Провансе примерно в 1356 г., заявляя, что он – Иоанн I. Король Иоанн II Добрый заключил его в тюрьму, и, естественно, никто о нем больше ничего не слышал. В королевских тюрьмах существовали тысячи способов умерщвления людей. Стоит лишь вспомнить, как позднее расправился Людовик ХI с двумя детьми (12 и 14 лет) графа д'Арманьяка. Каждого из них он поместил в имеющийся в Бастилии карцер в форме конуса, так называемый «рожок», находясь в котором невозможно было не только лежать, но даже сидеть, можно было лишь примоститься на корточках над собственными экскрементами. Раз в неделю этих несчастных детей поднимали наверх из «рожков» С помощью цепи, которая их обоих связывала, и избивали до крови, после чего опускали обратно в темный конус. А раз в три месяца избиение сопровождалось вырыванием одного зуба, разумеется, с помощью инструментов, присущих тому времени. Старший сошел с ума, младшему же удалось вырваться из этого ада (и можно себе представить, в каком состоянии) после смерти Людовика XI. Как бы там ни было, оставим проблему законности так называемого салического права, не будем углубляться в вопросы законности прав на французское королевство Жанны д'Эвре, дочери Людовика Х Сварливого и Маргариты Бургундской, не будем даже рассуждать о законности ее рождения. Трясина истории королевской династии и так полна нечистот, чтобы еще рыться в этой грязи более чем 600-летней давности, после всех известных скандалов и преступлений. Поэтому ограничимся лишь попыткой разгадать загадку 21 ноября 1316 г., так как цель данного исследования состоит в том, чтобы выяснить, был ли ребенок, внезапно умерший на руках Маго д'Артуа после представления сеньорами Франции, Иоанном I Посмертным или сыном Мари де Крессэ и Гуччо Бальони. Мы считаем себя вправе заключить, что речь действительно шла о сыне Людовика Х Сварливого и Клеменции Венгерской, что именно он умер 21 ноября 1316 г., едва сойдя с рук своей «доброй» крестной Маго д'Артуа. Вот последняя группа аргументов, опровергающая версию о подлоге. Утверждают, что роды французских королев совершались публично. Это так, но только в отношении Бурбонов. В эпоху Капетингов королевы рожали лишь в присутствии максимум двух или трех пэров королевства. Почти наверняка при рождении Иоанна I Посмертного присутствовала Маго д'Артуа. Слишком уж она была в этом заинтересована, и к тому же она имела на это все права, будучи «пэром королевства». В этом качестве она будет впоследствии присутствовать на коронации своего зятя в Реймсе. Очевидно, что она не преминула тщательно осмотреть новорожденного. Могла ли она спутать его на следующий день с сыном Мари де Крессэ? Нет, так как последнего и не было подле его матери в Лувре или в Венсенне. Действительно, кормилица, избранная для вскармливания ребенка короля Франции, должна была отдать ему полностью все свое молоко. Это правило было введено, дабы не ограничивать изо дня в день количество молока, предназначенного для королевского младенца, ради ребенка простого подданного. Кроме того, недопустимо было оскорблять будущего сюзерена наличием так называемого молочного брата. Таким образом, кормилица новорожденного принца должна была поручить собственного ребенка другой кормилице. И только в среде мелкого дворянства сын простолюдина мог стать «молочным братом» сына сеньора. Исходя из этого, Мари де Крессэ была кормилицей лишь одного ребенка, сына Клеменции Венгерской, с 16 по 21 ноября 1316 г. (по юлианскому календарю). Помимо этого, вероятно, что Маго, имея на то особые причины, установила тщательное наблюдение за новорожденным, так как речь шла о деле первостепенной для нее важности. Самое робкое поползновение совершить подлог было бы приравнено к похищению и стоило бы совершившему его жизни после жесточайших пыток. Нужно сказать, что в средние века в Париже существовали специальные пристанища, своего рода гостиницы для кормилиц, приехавших из своих деревень, где им предоставлялись стол и крыша над головой. Если они заболевали, к их услугам была бесплатная больница св. Катерины, содержавшаяся монахинями, звавшимися в народе катеринетками. Параллельно создавались и платные заведения под управлением рекомендательниц, предназначенные для заказных кормилиц. Их держали про запас, на смену единственной исполняющей свои обязанности кормилице, если у той вдруг иссякало молоко. Было принято, чтобы в спальне новорожденного принца, в особенности если речь шла о старшем сыне короля, спали три или четыре женщины, наделенные различными функциями: а) гувернантка, выбираемая всегда среди дам высшей знати, ответственная за все обслуживание в целом; б) кормилица, функции которой уже были отмечены. Если она не являлась наследственной дворянкой, дворянство ей тут же жаловалось; в) нянька, функции которой ясны: туалет, одевание, раздевание, купание, баюканье; г) горничная, ведающая пеленками, одеждой и т.п. Она не обязательно спала в комнате ребенка, дело обстояло по-разному в зависимости от той или иной эпохи, того или иного царствовании и т.д. Все эти женщины предварительно давали клятву в том, что будут верно нести свою службу и не будут принимать никаких подарков, вознаграждений и пенсий ни от кого, кроме короля. Эта клятва, подобно клятве на вассальную верность, приносилась на коленях, при этом руки подданного король держал в своих руках. Поэтому трудно вообразить, чтобы граф Гуго де Бувилль, бывший камергер Филиппа IV Красивого, мог осмелиться подменить сына короли сыном королевской кормилицы, то есть ребенком, который не мог находиться в одной комнате с ребенком суверена, на глазах у всех принцев крови, вельмож высшего света, собравшихся дли участии в церемонии представлении королевского наследника. Что же касается того, чтобы отправиться за ребенком кормилицы маленького принца в другой конец замка, а то и в город ко второй кормилице и оставить ей взамен другого ребенка, то есть королевского сына, - такого рода авантюра полностью исключается. Наконец, за четыре года до того, как впервые возникла версия о подлоге (в Риме, и исходила она от Кола де Риенцо), король Франции Иоанн II Добрый издал ордонанс, датированный 13 января 1350 г. Этот ордонанс фактически узаконил на территории всего королевства бывший в ходу обычай, описанный выше. Королевский ордонанс учреждал официальный институт «рекомендательниц», ведающих кормилицами. В случае если они определяли одну и ту же кормилицу к более чем одному ребенку, их ставили к позорному столбу. Много лет спустя, в 1611 г., вышел указ, запрещавший под угрозой штрафа или телесных наказаний в случае повторного нарушении искать место кормилицы иными путями, нежели чем в заведении традиционных «рекомендательниц». К тому же акушеркам и владельцам таверн запрещалось нанимать или брать на постой кормилиц. А полицейским распоряжением от 17 января 1757 г. кормилицам в состоянии беременности запрещалось вскармливать доверенных им младенцев. За нарушение полагалось наказание кнутом или штраф в 50 ливров. Таким образом, Иоанн Добрый, издавая свой запрет от 13 января 1350 г., лишь узаконил уже ставший общепринятым в средневековом обществе обычай и сделал это вовсе не в связи с Джаннино де Гуччо, назвавшимся Иоанном I Посмертным, поскольку он появился вместе со своей легендой лишь четыре года спустя. Все это убедительно доказывает, что Мари де Крессэ никогда не вскармливала одновременно двух младенцев (собственного ребенка и сына Клеменции Венгерской, вдовы Людовика Х Сварливого), а также и то, что Джаннино де Гуччо не был Иоанном 1 Посмертным. Теперь остается показать это в свете Истории, разгадав загадку человека, предъявившего 40 лет спустя свои претензии на французский трон. Как мы уже отмечали, весьма вероятно, что смерть Иоанна Посмертного вскоре после рождения произошла насильственным путем, а не вследствие конвульсий. Разумеется, смерть ребенка в младенческом возрасте была в то время, к сожалению, явлением обычным. Достаточно было перенести грудного ребенка из сильно натопленной комнаты в более прохладное помещение по холодному коридору, чтобы подвергнуть его смертельному риску. Опасность представляли и те условия, в которых происходил обряд крещения: ребенка полностью погружали в холодную воду – и практиковалось это вплоть до начала XIV в. Лишь в 1313 г. собравшийся в Равенне синод разрешил крещение посредством окропления в случае недостатка святой воды или из опасений простудить ребенка. И лишь в XV в. окончательно исчез этот опасный обычай погружать при крещении ребенка в воду целиком. Тем более, что лекарства давали не ребенку, а как раз его кормилице! Во всяком случае, Маго д'Артуа ничем не рисковала. В ее жилах текла королевская кровь Капетингов, она была правнучкой короля Людовика VIII Льва и Бланки Кастильской по прямой отцовской линии – все это делало ее, принцессу крови, неприкосновенной; самое большое, что ей угрожало, - это ссылка с конфискацией имущества. Ведь дело об отравлении ее зятя Людовика Х Сварливого через два дня после ужасной ссоры, произошедшей между ними по поводу милого ее сердцу графства Артуа, отравлении, вызвавшем подозрения у всего двора, - это дело тем не менее так и не смогло всплыть наружу. Никакого следствия не велось также и по делу удушения королевы Маргариты, и не случайно! Слишком уж высоко нужно было подняться, чтобы найти преступников, до самого королевского трона. А это было немыслимо. Стоящая в одном ряду c предыдущими убийствами внезапная смерть Иоанна Посмертного создала еще меньше проблем, так как регентами королевства стали зять и дочь Маго. Для того чтобы открыть путь к трону детям Маго, теперь необходимо было только отстранить маленькую Жанну д'Эвре, что было сделать нетрудно. Эта цель была достигнута без осложнений благодаря провидчески «открытому» так называемому салическому праву. 9 января (или 20 января по григорианскому стилю), то есть через восемь недель, в Реймсе регент Филипп де Пуатье стал королем Франции Филиппом V. А теперь вернемся к Джаннино де Гуччо. Для того чтобы он узнал о своем подлинном происхождении, нужно было, чтобы брат Бартелеми, исповедовавший Мари де Крессэ, рассказал о подлоге другому монаху, брату Антуану, а тот в свою очередь поведал об этом Кола де Риенцо, римскому сенатору, наместнику Святого Престола в Риме: он-то, будучи третьим лицом, посвященным в тайну, и открыл ее Джаннино де Гуччо. Но через несколько дней, 8 октября 1354 г., Кола де Риенцо был убит в Риме во время мятежа. Тогда Джаннино уехал в Венецию, там вошел в контакт с неким евреем-выкрестом по имени Даниэль, представив ему одну грамоту от епископа Сиены, а другую – от Совета Республики этого же города, который выделил ему охрану, содержание, назначил «Совет Короны» и, наконец, знаменитую Хартию, так называемую Хартию Никола де Риенцо. Сразу скажем, что подлинность этой Хартии отнюдь не подтверждена специалистами. Обращенный в христианство еврей Даниэль, убежденный в королевском происхождении Джаннино, свел его с группой еврейских финансистов Венеции. Переговоры завершились соглашением. В обмен на некоторые обещания (отметим эту подробность) Иоанн I, он же Джаннино де Гуччо, получал в свое распоряжение изрядную сумму, достаточную для того, чтобы собрать армию и отвоевать принадлежащее ему Французское королевство. Затем Иоанн I предстал перед королем Людовиком I Венгерским, племянником его матери Клеменции Венгерской. Этот «кузен» Джаннино де Гуччо был братом Андрэ, который был убит по приказу королевы Неаполя и Прованса Жанны для того, чтобы она смогла выйти замуж за своего любовника и сообщника Людовика Тарентского. Людовик I Венгерский, принадлежавший к анжуйской ветви, родился в 1326 г., взошел на венгерский престол в 1342 г. и затем успешно воевал с трансильванцами, хорватами, валахами и венецианцами. Захватив Далмацию, Людовик I отомстил за смерть своего брата Андрэ, убитого в 1345 Г., как было уже сказано, Жанной Неаполитанской и Людовиком Тарентским. Людовик I был избран королем Польши в 1370 г. и умер в 1382 г. После длительных бесед и крупных демаршей Людовик I Венгерский признал Джаннино королем Иоанном I Французским и вручил ему рекомендательное письмо для предъявления другим европейским монархам. У тех же, к несчастью, голова была занята совсем другими заботами, повсеместно шли военные действия, и ни один из них не дал себе труда помочь Джаннино, новому королю Франции. Тем более, что на французском троне уже сидел один Иоанн, в то время находившийся в плену у англичан. Тогда Джаннино Иоанн I, не долго думая, начал поход за свержение Иоанна II по прозвищу Добрый. Между тем с 1354 г., когда Джаннино узнал от Кола де Риенцо секрет, раскрывавший тайну его рождения, до 1361 г., когда мы застаем его на пути к завоеванию своего королевства, прошло семь лет, и нам неизвестно, что делал Джаннино в течение этого времени. Так как именно в 1361 г., на девятом году своего понтификата, папа Иннокентий VI был предупрежден письмом о том, что король Франции Иоанн I Посмертный направляется в Авиньон с тем, чтобы поставить перед папой вопрос о возврате ему его королевства. Можно допустить, что Джаннино семь лет из осторожности выжидал, и вот почему. В 1343 г. королева Неаполитанская Жанна I унаследовала трон от своего деда короля Неаполя и Прованса Робера Анжуйского. Тогда же она вышла замуж за своего кузена, Андрэ Венгерского, убийство которого подстроила двумя годами позже, в 1346 г., для того, чтобы выйти замуж за своего любовника и сообщника в этом убийстве Людовика Тарентского. Спасаясь в 1347 г. от войск Людовика I Венгерского, брата Андрэ, она укрылась в принадлежавшем ей королевстве Прованс и смогла вернуться в свои итальянские владения лишь после вынесения решения папой Климентом VI, который, отлучив ее от церкви за убийство супруга, отпустил ей затем этот грех в обмен на 80 тыс. золотых флоринов и передачу ему прав на область Комта-Венессен со столицей в Авиньоне. Вот так Климент VI наилучшим образом уладил дела с Жанной Неаполитанской Людовиком Тарентским, превратившимся из ее любовника в ее мужа. Для Джаннино немедленно ехать в Прованс, вотчину этой женщины, являвшейся смертельным врагом его покровителя Людовика I Венгерского, означало бы лезть прямо в пасть к зверю! Поэтому он и выжидал в течение семи лет и лишь потом пустился в путь. В Авиньоне уже правил Иннокентий VI. К нему-то и обратился Джаннино с письмом, в котором раскрывал свое подлинное происхождение и сообщал о своем прибытии. Иннокентий VI тут же предупредил Жанну Неаполитанскую и Людовика Тарентского о том, что в Провансе появился некий авантюрист, который выступает во главе небольшой армии и стремится снискать у главы христианского мира моральную поддержку, уже заручившись таковой у короля Венгерского, у ломбардских банкиров, у власти города Сиена и у еврейских финансистов в Венеции. По поднятой папой тревоге войска Жанны Неаполитанской и, говорят, также наемные французские войска короля Иоанна II Доброго, возвратившегося во Францию, выступили в полном согласии против армии Джаннино. Иоанн Добрый опасался за свою корону, а Жанна подозревала Джаннино в том, что он замыслил захватить ее и выдать Людовику I, королю Венгрии. Войска Джаннино были разбиты. Сам он был взят в плен, смог бежать, опять был пойман, препровожден в Неаполь и, как говорят, умер там в тюрьме в 1363 г. или два года спустя. По другим источникам, он был заключен в тюрьму во Франции и умер там много позже. Однако, как мы убедились, ничтожно мала вероятность того, что вышеназванный Джаннино был Иоанном I Посмертным, оставшимся в живых столь таинственным и чудодейственным образом. Почему же в таком случае и, главное, с какой целью мог быть дан ход этому делу? Кажется, мы нашли ответ на этот вопрос. В ХIII и XIV вв. коммерческие финансовые ресурсы Европы находились в руках трех могущественных групп, часто контактировавших между собой. Прежде всего это были тамплиеры. Помимо военной охраны, которую они обеспечивали торговым караванам, следовавшим из одной командории в другую, на всех дорогах старой Франции они содержали еще и торговые конторы. Так, подлежащие оплате по предъявлению господ тамплиеров письмо или вексель устраняли всякий риск лишиться состояния, путешествуя по весьма небезопасным дорогам, или быть убитым при нападении бесчисленных банд дорожных грабителей или разбойников. Во Франции финансовый центр ордена находился в Кагоре. Вторую группу составляли банкиры-ломбардцы. Эти не занимались охраной торговых караванов. Они давали деньги в рост под залог либо просто под проценты, но зато какие проценты! В одном лишь Париже насчитывалось 215 банкиров. Термин «ломбардец» стал синонимом понятия «ростовщик». Во главе их «компании» стоял «капитан». Их финансовый центр также был расположен в Кагоре, отсюда идет и их прозвище «кагорцы». Наконец, были евреи. Определенная часть представителей этой национальности занималась тем же самым, что и ломбардцы, то есть ссужали деньги в рост под залог или под проценты. Мы уже видели, как Филипп IV Красивый ограбил ломбардцев, евреев и тамплиеров, пополнив затем это состояние деньгами своих заточенных в тюрьму невесток. Его сын Людовик Х Сварливый, хитрая бестия, по совету легистов разрешил евреям и ломбардцам вернуться в королевство, но только на 12 лет и при условии выплаты огромной пошлины. Они возвратились, не испытывая большого доверия. Тогда король разрешил им покупать земли, естественно уплатив новую пошлину, а евреи при этом должны были принять христианство. Многие из них, стремясь как-то обосноваться, покончить с бродячей жизнью и обрести наконец родину, уплатили пошлину, поменяли веру и приобрели либо дом в городе, либо ферму с угодьями в деревне. Как только все успешно завершилось, Людовик Х Сварливый, сочтя, что такое расширение прав евреев лишает сеньоров его королевства крестьян, снова подвергает имущество евреев конфискации и во второй раз изгоняет их из Франции. На смену Людовику Х Сварливому приходит его брат Филипп V Длинный. Он поступает с евреями точно так же, разрешая им вернуться во Францию и обрести права на свое имущество, разумеется, с уплатой очередной пошлины. Несчастные, доверившись королевскому обещанию и закону, возвратились и устроились на старых местах. Наступило короткое затишье. Затем издается новый указ, и евреи снова лишились своего добра и были изгнаны из Франции. Но на этот раз Филипп V Длинный, опять же по совету легистов, одновременно конфисковал и имущество лепрозориев, так как больные проказой существовали на милостыню, подаяния и средства, получаемые по завещанию. Теперь им пришлось бы умирать с голоду. Но что до этого королю Капетингу? Его брат, Карл IV Красивый, унаследовавший трон, поступил с евреями таким же образом. Иоанн II Добрый - тоже. Так, в период с 1306 г., с момента первого изгнания евреев Филиппом IV Красивым, до 1360 г. (Бретиньинский договор) короли Франции совершили по крайней мере семь раз такого рода мошенничество в отношении евреев, а также ломбардцев, к чему следует добавить грабеж имущества тамплиеров.

Бэлль: Но вернемся к Джаннино. Кто был человек, сообщивший ему, что он является якобы Иоанном Посмертным? Его имя – Кола де Риенцо или, как оно дается в словарях, Никола Риенци. Он выдал себя за внебрачного сына императора Генриха VII, что вселяет радость в сердца гибеллинов, но отчуждает от него гвельфов, приверженцев папы. В 1347 г. он пришел к власти в Риме и погиб 8 октября 1354 г. от рук взбунтовавшейся черни. На самом же деле исторически достоверно, что он был сыном кабатчика, а вовсе не внебрачным сыном императора Генриха УН, как он сам утверждал. Он состоял в тесных связях с итальянскими банкирами-ломбардцами, а супруг Мари де Крессэ, отец Джаннино, был племянником одного из них. К тому времени он вместе со своей супругой Мари де Крессэ и их сыном вернулся в Италию после смерти Иоанна I Посмертного на руках Маго д'Артуа. И можно отнюдь не без оснований предположить, что весь сценарий с тайным воспитанием Иоанна I Посмертного в Италии под именем Джаннино де Гуччо был выдуман Кола де Риенцо после того, как он узнал обо всех перипетиях этого парижского дела 1316 г. из разговоров в ломбардских кругах. Последующие события лишь подтверждают эту гипотезу. Сиенская республика выступила в поддержку Джаннино и придала ему некоторым образом (дав охрану, учредив совет) атрибуты подлинного короля Иоанна I. Однако сиенская фракция, поддержавшая Джаннино, была вскоре оттеснена новой, купеческой фракцией, так как купцы, имевшие широкий товарооборот с Францией, не желали подвергаться риску потерять такую выгодную клиентуру. И эта фракция аннулировала меры, принятые в поддержку Джаннино. Как мы видим, все это было не слишком серьезно. Прибыв в Венецию, Джаннино, стремясь изыскать средства для создания и содержания армии, вошел, как уже отмечалось, при посредничестве выкреста Даниэля в финансовые еврейские круги и получил от них необходимую ссуду взамен «некоторых обещаний». Легко можно представить себе, о каких обещаниях шла речь. Сиенские банкиры-ломбардцы и венецианские еврейские финансисты согласились поддержать преображение Джаннино де Гуччо в Иоанна I, чтобы получить возможность вместе с ним навсегда вернуться во Францию, получить назад свое добро и никогда более уже не опасаться грабежа, расхищения имущества, доходящего до резни, что было обычным делом у королей династии Капетингов. Весьма вероятно, что в подписанном соглашении отмечалось, что, если Джаннино не выполнит это обещание, другая сторона будет вправе открыть всю правду, обрекая, таким образом, на гибель Джаннино, этого узурпатора, захватившего силою оружия власть во Французском королевстве, виновного в оскорблении величества и прочая и прочая, что обычно кончалось очень плохо в те жестокие времена. Искренне считая, что Джаннино вознамерился захватить в плен лично ее, королева Жанна выступила против этого претендента на трон. Предупрежденный папой, Иоанн II Добрый приказал своим войскам из соседних провинций выступить в качестве подкрепления силам королевы Неаполя и Прованса. Что же касается папы Иннокентия VI, он был заинтересован в победе королевы Жанны, дабы не пришлось ему покинуть Комта-Венессен в случае ее поражения, ведь это маленькое государство со столицей в Авиньоне и 80 тыс. золотых экю в придачу составляло компенсацию за реабилитацию Жанны, ранее обвиненной в убийстве своего первого мужа и отлученной за это от церкви. Это подтверждает, что и папа думал о совсем иных вещах, нежели формальная версия Джаннино, мотивирующая его вторжение в Прованс. Тем не менее всякая история имеет свое начало. И если наши выводы точны, нам следует обратиться теперь к тому, у кого возникла эта потрясающая мысль возродить подлинного Иоанна I Посмертного, якобы чудом оставшегося в живых. Все вышесказанное говорит за то, что этим человеком был Никола Риенци, он же Кола де Риенцо, подлинное имя которого было Никола Габрино. Он родился в Риме в начале XIV в., будучи плодом любви кабатчика и прачки. Очень скоро неизвестно кем была пущена в ход гипотеза, по которой он представлялся внебрачным сыном императора Генриха VII, и это сделало его одним из поборников партии гибеллинов. С ранней юности он углубился в изучение гуманитарных наук, влекомый пылкостью своего ума и стремлением к независимости. Благодаря своему красноречию, он стал считаться одним из самых блестящих ораторов той бурной эпохи, и его дебюты в ораторском искусстве вызывали восторженные отклики Петрарки, который, исполненный неразумных надежд, действительно писал ему: «Я не раз был свидетелем того, как люди теряются и не знают, чем больше восхищаться – вашими словами или вашими поступками, потому что вы действуете, как Брут, а пишете, как Цицерон! Продолжайте же писать так, как если бы это было предназначено для всего мира...» Подобные похвалы не могли не вскружить ему голову! В те времена Рим находился во власти внутренних распрей и чудовищной нищеты, порожденных соперничеством между семействами Колонна и Орсини. Климент VI бросил эту столицу на произвол судьбы, а сам укрылся в Авиньоне. Риенци входил в состав депутации, направленной к папе просить его о возвращении в Рим. Климент VI обещал, но не вернулся. Тогда Риенци собрал жителей Рима; добился провозглашения себя римским трибуном и восстановил все нормы правления прежней республики в ожидании лучших времен. А мечтал он о восстановлении для себя древнеримского царского сана. Впоследствии и Наполеон I, став новым императором Запада, подчинив своей власти все западноевропейские государства и сделав своего сына «королем Рима», лишь восстановил традицию древних веков. Действительно, «цари римлян» правили с 754 по 509 г. до н.э. от Ромула до Тарквиния Гордого, еще до республики и задолго до империи, то есть в течение двух с половиной веков. Риенци правил Римом семь месяцев, а затем вынужден был покинуть этот город и искать прибежища у короля Богемского, который подло выдал его Клименту VI. На протяжении нескольких лет ему пришлось выносить все тяготы плена в застенках папского замка в Авиньоне. На свободу он смог выйти лишь благодаря вмешательству Петрарки и уже в период понтификата Иннокентия VI, пришедшего на смену Клименту VI. Иннокентий VI отправил его после освобождения в Рим с целью противоборства там новому трибуну Барончелли. Нужно сказать, что уже в свою бытность римским трибуном Риенци допускал всякого рода экстравагантности. Как-то раз он выкупался в купели храма Сен-Жан-де-Латран, а потом вышел к народу и возвестил, что, дескать, таким образом, посредством его и в его лице Рим был отмыт от всех своих грехов. Потом, надев сразу семь корон, символизировавших семь даров Святого Духа, и указав острием своей шпаги на четыре стороны света, торжественно провозгласил: «Все это принадлежит мне...» Узнав об этих выходках, Климент VI поспешил направить в Рим в качестве легата кардинала Бертрана де Дрё с целью призвать Риенци к порядку. Трибун встретил его неприветливо, и легат уехал в Монтефиасконе, где и состоялось неизбежное отлучение Риенци от церкви. 15 декабря Риенци был изгнан из Рима, а Бертран де Дрё восстановил там власть сената. Несколько месяцев спустя в Рим вернулась аристократия, а с ней – новые волнения и восстания. В 1351 г. в результате мятежа в Капитолий пришел новый трибун Барончелли, и все началось сначала. Но тут умер Климент VI, и на смену ему явился Иннокентий VI. Тогда наступили перемены. Для начала Иннокентий VI назначил легатом Италии испанского кардинала Жиля Альвареса д'Альборноса, которому удалось созвать в Монтефиасконе с 30 сентября 1354 г. многочисленную ассамблею сеньоров и представителей коммун и побудить их дать присягу церкви. Кроме того, договорившись заранее с властями Флоренции и Сиены, он заручился помощью Жана Висконти, правители Милана и Волоньи, и, одержав трудную победу над Жаном де Вико, отвоевал все папские владения, то есть Рим с прилегающими к нему северными и южными провинциями. Его военная слава расчищала ему путь и помогала побеждать. Несколькими днями позже Никола де Риенци был растерзан римской толпой, а его бренные останки были сожжены на могиле императора Августа. Итак, мы начинаем постигать тайну этих двух исторических лиц – папы Иннокентия VI и трибуна Кола де Риенцо. По происхождению Иннокентий VI был французом. Ею настоящее ими – Этьен Обер. Он родился в провинции Лимузен, служил епископом Клермонским. На папском престоле он пробыл 10 лет, с 1352 по 1362 г. Как уже говорилось, он был уроженцем Лимузена и многим в своей карьере был обязан дому Шабаннов, одному из семи французских семейств, имевших право носить титул «кузенов короля». Род Шабаннов всегда хранил верность королям Франции. Позднее его представители вошли в партию Арманьяков. Кроме того, Иннокентий VI очень подозрительно относился к вооруженным отрядам, появлявшимся то здесь, то там и часто пытавшимся пересечь Прованс. Уже в 1358 г. эти банды захватили Комта, окружили Авиньон, и папа вынужден был вступить с ними в переговоры. В 1360 г. их ряды пополнились солдатней, отпущенной на волю после подписания Бретиньинского договора. Они заняли мост Святого духа и отрезали Авиньон от всего внешнего мира. Для того чтобы они убрались восвояси, им пришлось заплатить 11 500 золотых флоринов. Видимо, появление Джаннино во главе маленькой армии насторожило Иннокентия VI по двум причинам: в силу его преданности королю Франции и вследствие недоверчивости, которую он испытывал в отношении кондотьеров, пришельцев из-за гор, особенно тех, которые, как они утверждали, действовали с благословения Кола де Риенцо. На самом деле так оно и было. Что касается вышеупомянутого Кола де Риенцо, разумеется, это он придумал всю историю с Иоанном I Посмертным, которого якобы подменили сыном Мари де Крессэ и того самого Гуччо, племянника ломбардского банкира. Так как, если бы в эту удивительную историю поверили политические власти того времени (а она была принята как Сиенской Республикой, так и королем Людовиком I Венгерским), она отодвинула бы на второй план претензии самого Риенци на то, что он был родным сыном императора Генриха VII. Его утверждение обрело бы достоверность рядом со столь невероятной историей, признанной за правду. А признание его собственных претензий облегчило бы ему доступ к королевской власти в Риме при содействии партии гиббелинов. Наконец, если бы военная авантюра Джаннино увенчалась успехом. ломбардские банкиры и еврейские финансисты получили бы назад свое добро. которое было у них в свое время так нагло отобрано последними королями Капетингами. В случае успеха они обязались отблагодарить Кола де Риенцо, что, учитывая его потребность иметь преданную. регулярно оплачиваемую армию. представляло в те времена неоспоримые преимущества. Но судьба поступила с Джаннино иначе. Можно ли заподозрить в этом деле какое-то тайное воздействие со стороны тамплиеров? Такое предположение было бы действительно очень заманчиво для того, кто в ходе развития всей истории стремится узреть действие тайных сил, исходящих от рыцарей, подвергшихся неправедным гонениям. Однако мы придерживаемся иного мнения. Вероятно (как отмечает Морис Дрюон), Жан де Лонгви, племянник Жака де Моле, и собрал воедино вскоре после смерти его дяди тех тамплиеров, которым удалось избежать виселицы или костра. Действительно, он поклялся отомстить за его смерть, совершив набеги на земли графа Бургундского Филиппа де Пуатье, будущего Филиппа V Длинного, милосердного супруга Жанны Бургундской, сестры Маргариты. Но ничего подобного сделано не было. Оставшиеся в живых тамплиеры перешли к светскому образу жизни, женились, обзавелись семейными очагами, увековечивая знаменитые уже упоминавшиеся тамплиерские династии. Месть, за которую ратовал Жан де Лонгви, совершил, сам не зная того, Антуан де Шабанн, граф Даммартенский, младший брат Жака де Шабанна ла Паллиса и соратник Жанны д’Арк. В 1437 г. во главе небольшой армии он опустошил земли герцога Бургундского Филиппа Доброго – Шампань, Лотарингию и Бургундию, после чего и получил прозвище, данное ему королем Карлом VII: «А вот мессир де Шабанн, капитан живодеров...», на что последовал знаменитый дерзкий ответ: «Сир, их шкуры обогатили Вас больше, чем меня, ведь платил за них я...» Термин «живодер» сохранился и применялся в те времена в отношении того, кто обирал противника до нитки. Однако не следовало путать эту «тотальную войну», которую Антуан де Шабанн вел на землях, которые тогда принадлежали врагам Франции и союзникам англичан, с издержками печально знаменитых великих походов, опустошивших французские провинции. Наверное, истинное потомство Филиппа IV Красивого должно было и впредь продолжать царствовать во Франции для того, чтобы, испытывая на себе из поколения в поколение таинственные удары судьбы, предрешенные проклятием Жака де Моле, последнего Великого магистра Тампля, окончательно искупить свою вину в 1793 г. в огромной башне командории Тампля в Париже по приказу якобинцев...

МАКСимка: МАКСимка пишет: Надгробие Людовика X в Сен-Дени Что интересно, а Людовик X был единственным королем той эпохи, которого погребли в Сен-Дени полностью, т.е. с внутренностями и сердцем. Надгробие было изготовлено в 1327-м году по приказу Карла IV. К счастью, готический орнамент пережил революцию. По поводу надгробия Иоанна I необходимо обратить внимание, что его изобразили на надгробии просто как дитя, без атрибутов королевской власти.

МАКСимка: МАКСимка пишет: Кстати говоря, а ведь Клеменция была похоронена в церкви якобинцев в Париже, а в Сен-Дени её надгробный памятник находится с 1816-го года. При Святом Людовике был построен монастырь якобинцев, где погребена Клеменция. Там проповедовал Фома Аквинский. До 1382 все духовники французских королей были из монастыря якобинцев. В Революцию монастырь уничтожили. Портал XV столетия:

Бэлль:

МАКСимка: МАКСимка пишет: Жанна (Иоанна, Хуанна) II Французская ; 28 января 1312, Замок Конфлан, Франция — 6 октября 1349, Замок Конфлан, Франция), королева Наварры с 1328, титулярная графиня Шампани и Бри с 1317, дочь Людовика X Сварливого, короля Франции и Наварры, и его первой жены Маргариты Бургундской, дочери герцога Бургундии Роберта II. Происходила из династии Капетингов. Как мы знаем, надгробие Жанны находится в Сен-Дени, рядом с могилой отца Людовика X и брата Иоанна I. Как и многие надгробия XIV века, надгробие Жанны имело готический навес, который сохранился и сейчас находится в Лувре. Сейчас подумывают над реставрацией гробницы. Гробница Жанны до революции Гробница сегодня Жанна Наваррская, с гробницы в Сен-Дени: Жанна, её дочь Бланка Бланка (1331 — 1398), супруга Филиппа VI и Святой Луи: Сердца Жанны и её супруга Филиппа Д'Эврё были погребены в церкви якобинцев в Париже: Сегодня от надгробий остались только головы, хранятся в Лувре:

Бэлль:

Бэлль:

МАКСимка: С удивлением обнаружил во дворце Жака Кёра в Бурже фрагмент готического украшения гробницы Людовика X из Сен-Дени:

МАКСимка: В Лувре хранятся также остатки готического украшения гробницы Людовика Сварливого и его сына Иоанна I:

Elodith: Людовик с сыном

МАКСимка: МАКСимка пишет: В Лувре хранятся также остатки готического украшения гробницы Людовика Сварливого и его сына Иоанна I: Вот так готические украшения гробниц сегодня смотрятся в Лувре. Насколько я понимаю, их совсем недавно выставили для всеобщего обозрения в разделе французской средневековой готической скульптуры:

Бэлль: Надгробие Клеменции Венгерской

Бэлль: Бракосочетание Людовика Сварливого и Клеменции:

МАКСимка: МАКСимка пишет: Что интересно, а Людовик X был единственным королем той эпохи, которого погребли в Сен-Дени полностью, т.е. с внутренностями и сердцем. Надгробие было изготовлено в 1327-м году по приказу Карла IV. К счастью, готический орнамент пережил революцию. Людовика X похоронили на севере, рядом с прекрасными гробницами Филиппа Августа и Людовика VIII, а не рядом с отцом. Восточнее находилась памятная плита в честь Гуго Капета. Гробница Сварливого действительно вышла очень красивая и реалистичная, скульптор не стремился идеализировать изображение монарха. Мы видим довольно сложные складки и драпировки, что очень бросается в глаза, если сравнивать с надгробными памятниками XIII столетия, изготовленными по повелению Людовика IX. Карл IV приказал изготовить надгробие брата (и, вероятно, его сына) в 1327-м году, завершено оно было в 1329-м. Есть надежда, что в связи с чудесным сохранением готических украшений гробницы Людовика X, её ждет полная реставрация с восстановлением роскошного убранства.

МАКСимка: Жанна II Французская, королева Наварры (1311 - 1349), дочка Людовика X и Маргариты Бургундской, коллегиальная церковь в Мант-ля-Жоли: В церкви, кстати, еще находятся две скульптуры, которые изображают Жанну II и её невестку:

МАКСимка: Интересно, что регент Филипп, граф де Пуатье настоял на том, чтобы вдовствующая королева Клеменция Венгерская рожала в Лувре, поскольку он являлся крепостью, что могло обеспечить королеве и её сыну безопасность во время кризисной ситуции, если бы такая произошла. Интересно, что в 1328-м году, когда Карл IV умер, а Жанна д'Эврё ждала ребенка, ситуация повторилась. Напомню, что и Людовик X, и Карл IV скончались в Венсене.

МАКСимка: Любопытно проследить за жизнью Клеменции Венгерской после кончины Иоанна Посмертного, но, к сожалению, известно очень мало. После смерти сына Папа Иоанн XXII написал бывшей королеве Франции письмо с утешением, призвав обратить её слезы в инструмент покаяния. Понтифик настоятельно просил, чтобы Клеменция стала жить скромно и снизила свои затраты (получается, что уже на тот момент Клеменция отличалась расточительностью!). Также он уверил, что Филипп V выплатит ей приданое. Наконец, в 1317-м году Клеменция удалилась в Авиньон, а затем в 1318-м году приняла постриг в доминиканском монастыре Девы Марии рядом с Экс-ан-Провансом (опять же по настоянию Папы), где она оставалась до 1321-го года, а затем вернулась в Париж. В столице Франции она вела активную жизнь и обладала тринадцатью имениями вокруг Парижа и в Нормандии. В 1326-м году по её указанию было изготовлено надгробие её великому предку Карлу I Анжуйскому, брату Людовика Святого (именно рядом с Карлом она пожелала быть погребенной, в монастыре якобинцев в Париже. Сейчас оба надгробия находятся в Сен-Дени). Клеменция обладал псалтырем Питерборо. В завещании от 10 мая 1328 года она назначает наследником своего племянника Умберта. После смерти 12 октября 1328-го года в Париже, в Тампле, Клеменция, как известно, оставила большие долги. Её мебель, посуда, лощади - всё должно было уйти с молотка. Её драгоценности, вместо того, чтобы вернуться в королевскую казну, были оценены ювелирами и проданы. Подобное произошло и с коронами Клеменции Венгерской, одна из которых была украшена персидскими драгоценным камнями. Кстати, герб Клеменции Венгерской, королевы Франции: Еще один интересный факт - похороны Людовика X проходили дважды. Первые имели место в Сен-Дени через два дня после смерти. Это была совершенно обычная, торжественная церемония. Вторая, более скромная случилась позже, уже в присутствии Филиппа Длинного. Дело в том, что Филипп во время первых похорон отсутствовал, находился в Лионе, а его присутствие на похоронах Людовика в качестве преемника было обязательным.

МАКСимка: МАКСимка пишет: Что интересно, а Людовик X был единственным королем той эпохи, которого погребли в Сен-Дени полностью, т.е. с внутренностями и сердцем. Надгробие было изготовлено в 1327-м году по приказу Карла IV. К счастью, готический орнамент пережил революцию. Мне попались сведения, что Карл IV в 1327-м году только купил пятнадцать кусков алебастра и мрамора, чтобы изготовить гробницы отцу Филиппу IV, двум старшим братьям и племяннику Иоанну I. Гробницы повелели закончить уже Филипп VI и Жанна д'Эврё, вдова Карла IV, которые распорядились, чтобы надгробные памятники были завершены мастерами, которых выбрал сам Карл.

МАКСимка: Бэлль пишет: Надгробие Клеменции Венгерской Изображение надгробия Клеменции в церкви якобинцев в Париже, размер побольше:

Сталина: Спасибо, Максим! Понтифик настоятельно просил, чтобы Клеменция стала жить скромно и снизила свои затраты (получается, что уже на тот момент Клеменция отличалась расточительностью!) А это не могла быть фигура речи? Мол, вдовице надо жить скромно, и он с такими увещеваниями обращался ко всем вдовицам? В 1326-м году по её указанию было изготовлено надгробие её великому предку Карлу I Анжуйскому, брату Людовика Святого (именно рядом с Карлом она пожелала быть погребенной, в монастыре якобинцев в Париже. Сейчас оба надгробия находятся в Сен-Дени). Несчастная женщина. Она, получается, всю жизнь думала об оставленной семье, Францию родной не ощутила.

МАКСимка: Сталина пишет: А это не могла быть фигура речи? Мол, вдовице надо жить скромно, и он с такими увещеваниями обращался ко всем вдовицам? Во всей видимости, именно Клеменция отличалась большими растратами. Как известно, и сам Иоанн XXII был человеком небедным и оставил после себя огромное состояние, но при этом даже он делал королеве очень внятные предупреждения.

Сталина: Как известно, и сам Иоанн XXII был человеком небедным и оставил после себя огромное состояние, но при этом даже он делал королеве очень внятные предупреждения. Гм, понятно.

МАКСимка: Интересно, что судя по описи имущества Клеменции Венгерской, сделанной в 1328-м году, в её посуде насчитывалось сорок две ложки.

Amie du cardinal: МАКСимка пишет: в её посуде насчитывалось сорок две ложки. И что это означает? Это много или мало? Я как-то не могу судить. Но вилок и столовых ножей тогда ещё не было. Ложки были единственными столовыми приборами. Кстати, а её ложки были из серебра?

МАКСимка: Amie du cardinal пишет: И что это означает? Это много или мало? Я как-то не могу судить. Но вилок и столовых ножей тогда ещё не было. Ложки были единственными столовыми приборами. Кстати, а её ложки были из серебра? Эдмон Фараль указывает, что это мало. Ложки не пользовались особой популярностью. Что касается ножей, то автор подчеркивает, что это был важный инструмент, являющийся предметом роскоши. Ножами пользовались, в богатых домах. Насколько я помню, у Дрюона Людовик X подарил Клеменции вилочку для поедания груш: "Он (*Людовик Сварливый) открыл ларчик, вынул оттуда какой-то блестящий предмет с двумя заостренными кончиками, и Клеменция, преклонившая колени на своей молитвенной скамеечке, испуганно отшатнулась. – Нет, нет, душенька, – засмеялся Людовик, – не бойтесь, этим человека ранить нельзя; это особая вилка для груш. Посмотрите, какая прекрасная работа, – добавил он, кладя на деревянную скамеечку вилку с двумя стальными острыми зубцами, вделанными в рукоятку из слоновой кости с золотыми инкрустациями. Людовик почувствовал досаду: королева и впрямь не проявила особого интереса к его подарку и не оценила новизны предмета. – Она изготовлена, – продолжал он, – по поручению мессира Толомеи, который заказал ее у одного флорентийского ювелира. Говорят, во всем мире существует не больше пяти таких вилочек, и вот мне захотелось, чтобы и у вас тоже была одна, чтобы вы не пачкали ваши хорошенькие пальчики, когда едите фрукты. Это как раз предмет для дам; никогда мужчины не осмелятся, да и не научатся пользоваться этим ценным орудием, разве только наш обабившийся Эдуард Английский, мой зять, у которого, по слухам, тоже есть вилочка, и, представьте, он не стыдится пользоваться ею за столом". И да, как мне кажется, ложки у королевы были из серебра.

МАКСимка: Бракосочетание будущего Людовика X и Маргариты Бургундской имело место в городке Вернон в Нормандии. Я не очень понимаю, почему свадьба проходила в этом маленьком городке. Я нашел лишь сведения, что Филипп Красивый останавливался в сентябре 1305-го года в Верноне. Но до XV века королевский брак оставался делом скорее частным, а не политическим. Напоминаю, что мы говорим о брачной церемонии Людовика и Маргарита, а не о помолвке, которая в те время была более важным политическим делом. Может быть поэтому мы не находим точных сведений о церемонии бракосочетания даже в местных архивах Вернона. Есть вероятность, что местом проведения служил Вернонский замок, а именно капелла Святого Жана. Остатки королевского замка Как мы знаем, Маргариту, стриженую и одетую в грубую ткань, заточили в замок Шато-Гайар. Но летописцы не выказывают единства на предмет условия её содержания или конкретного места в самом замке. Одни говорят о комнате, другие о тюремной камере, третьи ведут речь о верхнем помещении донжона, открытого всем холодам и ветрам. Маргарита Бургундская скончалась 30 апреля (или, согласно некоторым, 15 августа) 1315-го года. Мы не знаем, что с ней приключилось. Лишь в XVII веке историки стали искать разгадку смерти супруги Людовика Сварливого. Современники говорят лишь о естественной смерти, но это ничего не доказывает, поскольку опасно было распространять какие-то другие сведения. Маргарита была погребена в монастыре Кордельеров все в том же городке Вернон. Хронист Жоффруа Парижский пишет: "В Верноне были похоронены Его рога среди меньших братьев (* последователи Франциска Ассизского назвали себя братьями меньшими — миноритами) Которые оказали ему достаточно чести". Между прочим, отец Маргариты Робер II Бургундский также нашел свое последнее пристанище в монастыре Кордельеров в Верноне, а уже потом его останки перезахоронили в аббатстве Сито. Монастырь Кордельеров в Верноне был основан в 1248-м году Людовиком IX. Церковь освятили в честь Святого Элуа; монастырские постройки примыкали к королевскому замку. Возможно, что Маргарита, чувствуя приближение смерти, сама пожелала быть погребенной в этом монастыре, в церковь которого её дед Людовик Святой приходил слушать мессы. К сожалению, здание было полностью разрушено во времена революции. Возможно, останки Маргариты Бургундской все еще находятся под землей, рассматривают возможность проведения археологических раскопок. Пустырь, на месте которого раньше располагался монастырь:

МАКСимка: МАКСимка пишет: Кстати говоря, а ведь Клеменция была похоронена в церкви монастыря Якобинцев в Париже, а в Сен-Дени её надгробный памятник находится с 1816-го года. На одном сайте я встретил информацию, что в Сен-Дени в 1816-м году переправили не только надгробный памятник Клемеции, но и её останки. Неужели сохранились? МАКСимка пишет: а затем в 1318-м году приняла постриг в доминиканском монастыре Девы Марии рядом с Экс-ан-Провансом (опять же по настоянию Папы), где она оставалась до 1321-го года, а затем вернулась в Париж. Сердце Клеменции было погребено в этом монастыре, полное название которого Нотр-Дам де Назарет. Это учреждение основал Карл II Анжуйский, король Сицилии в 1309-м году. В детском возрасте Клеменция там часто бывала. Кстати, один из источников сообщает, что после смерти супруга, родов и кончины сына, здоровье Клеменции пошатнулось. Она занималась помощью беднякам и основала в Бюдэ коллеж, где могли бесплатно обучаться лишенные сироты.

Бэлль: Вот с такого ракурса еще надгробная статуя Клеменции Клеменция Венгерская

Бэлль: Послы Людовика X у Клеменции Венгерской. Автор DUPONT François Louis Félix

Бэлль: Людовик

Бэлль: Иоаннчик I

МАКСимка: Википедия сообщает, что Людовик X скончался 5 июня 1316-го года. Но хронисты дают три разные даты. В Больших Хрониках указывается пятое июня, и два анонимных хрониста называют эту же дату, то есть "суббота накануне Троицы, или суббота после Пятидесятницы". Из некоторых источников мы узнаем, что в своем завещании королева Клеменция Венгерская пишет, что её супруг скончался пятого июня. С другой стороны, в манускриптах последователей Гийома де Нанжи стоит пятое июля. В "Chronographia regum Francorum" - седьмое июля. Историки спорят о точной дате смерти Людовика X. Некоторые говорят о том, что необходимо учитывать маршрут Филиппа Длинного, который, согласно "Comptes de l'argenterie des rois de France au XIVe siècle" (счета за столовое серебро), заказал службу по умершему брату 12 июля 1316-го года. В любом случае, скорее всего самая достоверная информация содержится в Больших Французских Хрониках, где речь идет о смерти короля пятого июня, и о похоронах седьмого июня. Да и завещание Клеменции врядли стало бы содержать недостоверную информацию. МАКСимка пишет: Еще один интересный факт - похороны Людовика X проходили дважды. Первые имели место в Сен-Дени через два дня после смерти. Это была совершенно обычная, торжественная церемония. Вторая, более скромная случилась позже, уже в присутствии Филиппа Длинного. Дело в том, что Филипп во время первых похорон отсутствовал, находился в Лионе, а его присутствие на похоронах Людовика в качестве преемника было обязательным. То есть сей факт, вычитанный у одного современного англосаксонского автора, кажется наиболее вероятным. Похороны Сварливого проходили как бы в два приёма - пятого июня и двенадцатого июля 1316-го года.

МАКСимка: МАКСимка пишет: Бракосочетание будущего Людовика X и Маргариты Бургундской имело место в городке Вернон в Нормандии. А бракосочетание Людовика X и Клеменции Венгерской случилось 3 августа 1315-го года в замке Сен-Лие, что в Шампани.

МАКСимка: Крайне любопытная информация содержится в сочинении "Жизнь и развлечения в Средние века" Виолле-ле-Дюка: "В счетах Жоффруа де Флери приводятся расходы на похороны короля Иоанна, родившегося 15 ноября 1316 г. и умершего младенцем, через несколько дней после рождения. В перечне затрат перечислены — золотая ткань, расшитая лилиями, деревянные подсвечники, гроб, носилки, козлы, черные ткани, золотые ткани из Турции, ступени, обтянутые синей тканью, а также — плата глашатаям, «что шли с телом в Сен-Дени», и наконец — предметы и материалы, которые потребовались при бальзамировании тела: шесть фунтов ваты, по полтора локтя клеенки и тонкого белого полотна, две унции амбры, пол-унции мускуса, четыре унции «d'estorat, calmite et mierre» (росного ладана или мирра, ладана и опия)".

Бэлль: Рождение Иоанна I:

Бэлль: Бюст Маргариты Бургундской, XIX век, терракота

Бэлль: Смерть Маргариты Бургундской:

Бэлль: Людовик Сварливый получает из архива Руана экземпляр Устава в Нормандских диалектах, миниатюра XIV века:

Бэлль: Карикатура на Людовика Сварливого:

МАКСимка: Маргарита Бургундская умоляет своих тюремщиков:

Бэлль: Маргарита Бургундская (размером побольше)

Бэлль: Фрагмент псалтыря изготовленного специально для Людовика и Маргариты Бургундской:

Бэлль: Людовик X:

МАКСимка: МАКСимка пишет: Похороны Сварливого проходили как бы в два приёма - пятого июня и двенадцатого июля 1316-го года. Смерть Людовика X наступила неожиданно. Некоторые верили, что король скончался от загадочной болезни, другие говорили, что, играя, как ребенок, в теннис, он разгорячился и скончался от переохлаждения, выпив воды со льдом. Слухи об отравлении также имели место. 9 октября 1317-го года Парламент подтвердил непричастность к кончине короля Маго д'Артуа. Известно, что здоровье короля беспокоило. По крайней мере, доктора его консультировали, это отмечено в счетах. Завещание Людовик составил, скорее всего, в Венсене в период между первым и пятым июня 1316-го года. 25 000 ежегодного дохода король оставлял Клеменции Венгерской; 11 000 было гарантировано Карлу де Ля Маршу. Свою вдову Людовик поручил Карлу Валуа и Людовику д'Эврё. 5 июля состоялись первые похороны Людовика Сварливого. Из Венсена короля перевезли в собор Парижской Богоматери, а затем в Сен-Дени. 21 турецкая ткань была куплена для погребальной церемонии; две капеллы возвели для тела короля в Нотр-Даме и Сен-Дени; приобрели специальные носилки; деньги потратили также на выкапывание могилы в Сен-Дени. Особая часть денег ушла на освящение всего процесса - тело сопровождали факелы, а свечи служили украшением Нотр-Дама и Сен-Дени. Вторая погребальная церемония прошла с участием графа де Пуатье 12 или 13 июля. 15 числа Филипп уже разместился во дворце де ля Ситэ в Париже. Вторая церемония была очень важна для графа де Пуатье в тот момент, когда утверждалось его право на регенство. Таким образ он подтверждал свою преемственность, ведь, к примеру, Филипп III или Филипп IV не просто присутствовали на похоронах своих предшественников, но сопровождали их тела к месту упокоения. Что касается Клеменции, то она владела Венсеном до 15 августа 1317-го, затем в Пуасси она согласилась сменить резиденцию и переместиться в Тампль. Находясь в Иворе (Ivors) (32 км к востоку от Санлиса) Филипп узнал о смерти Иоанна I. Хронисты располагают разными сведениями о количестве дней, которые прожил маленький король. Большинство называют семь или восемь дней, Жан Сен-Викторский говорит о двух или трех днях. Скорее всего, младенец скончался 18 или 19 ноября (родившись в ночь с 13 на 14 в Лувре). После смерти тело Иоанна переместили в приходскую церковь Сен-Жермен-л'Оксеруа, оттуда в Нотр-Дам, а затем в Сен-Дени. Погребальная церемония отличалась скромностью. Elizabeth A. R. Brown "THE CEREMONIAL OF ROYAL SUCCESSION IN CAPETIAN FRANCE: THE DOUBLE FUNERAL OF LOUIS X"

МАКСимка: Очень хорошая статья английского историка, в которой объективно и подробно разъясняется, что дочь Людовика X и Маргариты Бургундской Жанну, будущую королеву Наварры, отстранили от трона по многим причинам (в частности, возраст, пол и возможная незаконнорожденность), но только не из-за пресловутого дрюоновского Салического закона, о котором заговорили не ранее 1358-го года.

МАКСимка: МАКСимка пишет: Сердце Клеменции было погребено в этом монастыре, полное название которого Нотр-Дам де Назарет 9 сентября 1316-го года, всего через четыре дня после коронации Иоанна XXII в Лионе, Клеменция Венгерская получила от Святого Отца разрешение на отдельное захоранивание сердца и внутренностей. В своем завещании от 5 октября 1328-го года (за восемь дней до смерти), составленном в Париже, королева распорядилась, что если она скончается в Провансе, ее тело и внутренности должны были быть погребены в церкви Нотр-Дам де Назарет в Эксе, где ее дедушка Карл II Неополитанский был похоронен. А если она умрет во Франции, то тело и внутренности должны найти покой у Якобинцев в Париже, а сердце должно было находится в церкви до тех пор, пока для него не будет сооружена в Нотр-Дам де Назарет специальная капелла, которая была готова примерно в середине 30-ых годов. 24 июля 1330 клерк королевы Теобальд из Мо и королевский сержант Жильбер д'Эрбуа получили сумму денег для оплаты работ по возведению этой самой капеллы. Elizabeth Brown "Death and the human body in the later Middle Ages: the legislation of Boniface VIII on the division of the corpse"

Бэлль: Людовик Сварливый. Рисунок XIX века:

МАКСимка: Еще раз замечательное надгробие Клеменции Венгерской:

Бэлль: Людовик X Сварливый освобождает крепостных, 1840 год, частная коллекция: Похороны Иоанна I Посмертного, 1840 год, частная коллекция:

Сталина: Максим, спасибо, очень интересно и с юмором написано! :)

МАКСимка: МАКСимка пишет: Наконец, в 1317-м году Клеменция удалилась в Авиньон, а затем в 1318-м году приняла постриг в доминиканском монастыре Девы Марии рядом с Экс-ан-Провансом (опять же по настоянию Папы), где она оставалась до 1321-го года, а затем вернулась в Париж. В столице Франции она вела активную жизнь и обладала тринадцатью имениями вокруг Парижа и в Нормандии. После кончины Людовика Сварливого хроники практически не говорят о Клеменции. Известно, что в 1318-м году она отправилась в Авиньон, где ее принимал папа и где она встретилась с дядей королем Сицилии. Затем некоторое время Клеменция оставалась в доминиканском монастыре в Эксе, а потом поехала в Париж и в свои земли, оставленные супругом вдове в Гатинэ. В 1326-м году аббатство Феррьер, которое входило в ее вдовью часть, было отдано в пользу короны. Благодаря манускрипту, который хранится в архивах департамента Луарэ, мы знаем, что в 1327-м году Клеменция находилась в городке Лорри, где она перестроила все пекарни (или печи (?) (fours)). К сожалению, это всё, чем мы располагаем о жизни Клеменции Венгерской после кончины ее супруга.

МАКСимка: Мы знаем, что Филипп IV очень любил Венсенский замок. Элизабет Лалу сообщает, что, когда просматриваешь регистры Сокровищницы Хартий, то кажется, будто Людовик X только и проживал в Венсене. На самом деле, король почти без перерыва там находился, он отсутствовал лишь с августа по ноябрь 1315-го и с января по март 1316-го. А августе 1315-го Людовик отправился в Реймс, где 19 августа была коронована его вторая супруга Клеменция, затем он поехал в начале сентября в Аррас и Перонн, тогда как в Париже акты скреплялись печатью Шатле в связи с отсутствием большой печати. В декабре он вернулся в Венсен, проезжая через Пон-Сент-Максанс, Сен-Дени и Руаё. Рождество король провел в Мелёне. В начале 1316-го Людовик X отправился в Руан, затем в Бри (Мо, Рампийон, Санс) и в конце концов добрался до Буржа. После он почти все время вплоть до смерти 5 июня 1316-го года находился в Венсене, лишь в мае съездив на короткое время в Сен-Жермен-ан-Лэ и Бекуазо. Хронисты пишут, что король выпил "хорошего вина, но бывшего таким же холодным, как лед, поскольку происходило из очень глубокого подвала". Этот подвал находился в Венсене?

Ирен де Ришелье: МАКСимка пишет: Надгробие Людовика X в Сен-Дени: А оно сохранилось в период революции?

МАКСимка: Ирен де Ришелье пишет: А оно сохранилось в период революции? Да, конечно, его, как и другие, спас Александр Ленуар. Сегодня оно в Сен-Дени.

МАКСимка: В июле 1307-го года Людовик отправился в свое королевство Наварру, которое он получил по наследству от своей матери Жанны. Там необходимо было установить порядок. Дело в том, что после смерти королевы управление Наваррой было поручено рыцарю по имени Фортюнио Алморавид (Fortunio Almoravid). Но он создал свою партию, появился риск узурпации короны. Людовик благодаря поддержке Филиппа Красивого собрал небольшой отряд и вместе с коннетаблем Гоше де Шатийоном и графом Булонским двинулся в Наварру, схватил Фортюнио, короновался в Памплоне, объехал свои владения и вернулся в Париж с 300-тами заложниками-наваррцами. Georges Minois Philippe le Bel

МАКСимка: МАКСимка пишет: В июле 1307-го года Людовик отправился в свое королевство Наварру, которое он получил по наследству от своей матери Жанны. Там необходимо было установить порядок. Дело в том, что после смерти королевы управление Наваррой было поручено рыцарю по имени Фортюнио Алморавид (Fortunio Almoravid). Но он создал свою партию, появился риск узурпации короны. Людовик благодаря поддержке Филиппа Красивого собрал небольшой отряд и вместе с коннетаблем Гоше де Шатийоном и графом Булонским двинулся в Наварру, схватил Фортюнио, короновался в Памплоне, объехал свои владения и вернулся в Париж с 300-тами заложниками-наваррцами. После смерти королевы Жанны 4 апреля 1305-го года в Венсенне Людовик Сварливый, которому было 16 лет, получил права на королевство Наваррское и графства Шампань и Бри. Но реально графством Шампань он стал владеть лишь с 4 апреля 1308-го года. Позднее Людовик возвращался в Шампань. А августе 1308-го года в Сезанне и Мо он издал ордонанс об организации своего Отеля, приезжал в графство в сентябре 1312, феврале 1313 и мае 1314. С 1308-го по 5 июня 1316-го года Людовик Сварливый был полноправным хозяином Шампани, все акты проходили под его именем, тогда как его мать ранее лишь подписывала и подтверждала акты, связанные со своими владениями, после Филиппа Красивого, своего супруга. Согласно законам того времени, муж управляет делами своей жены. Но несмотря на это, Жанна была признана сеньором и дамой Шампани. 'Le gouvernement de la reine Jeanne 1285-1305' par Elisabeth Lalou

МАКСимка: Из прижизненных изображений Людовика X и Клеменции Венгерской мне попались сведения, что их статуи находились в часовне Наваррского коллежа, а также они украшали портал Картезианской обители (La Chartreuse de Paris). Хотя мне всегда казалось, что там располагались статуи Людовика Святого и Маргариты Прованской.

МАКСимка: Людовик X, автор портрета Октав Тассаэр (Octave Tassaert):

МАКСимка: http://gallica.bnf.fr/ark:/12148/bpt6k9609050z/f229 Здесь Вы можете на страницах 217-221 прочесть завещание Клеменции Венгерской, опубликованное в 1722-м году Jean-Pierre Moret de Bourchenu, marquis de Valbonnais. Королева дает распоряжения относительно места своих захоронений, а также распределяет суммы своим слугам и родственникам. Королю Филиппу VI достался “nostre image de Monsieur Sainct Looys”. К тому же, Клеменция завещает значительные суммы аббатству Сен-Дени, церквям Корбейя и монастырям нищенствующих орденов Парижа.

МАКСимка: Надгробие Людовика X: Надгробие Жанны, дочери Людовика X и Маргариты Бургундской:

полная версия страницы