Форум » Столетняя война » Святая Жанна Д'Арк (продолжение-3) » Ответить
Святая Жанна Д'Арк (продолжение-3)
МАКСимка: В этой теме информация о Великой Жанне Д'Арк.
Ответов - 29, стр:
1 2 All
Мария Терезия: LVII. Далее, Жанна в праздник Рождества Царицы Небесной объявила сбор всех бойцов войска названного Карла, чтобы идти на приступ города Парижа и привела их к сему городу. Она обещала им, что они войдут туда в тот же день и что она знает сие из откровения. И она велела принять все возможные меры, дабы осадить оный город. И, однако, теперь, на суде пред вами, она не боится сего отрицать. Также и в других местах – в Ла-Шарите на Луаре, в Пон-л’Эвеке и в Компьени, когда она осаждала войско монсеньера герцога Бургундского, – она обещала и предсказывала, ссылаясь на откровения, множество событий, из коих, однако, ни одного не свершилось, а скорее, [свершилось] обратное. И она отрицает пред вами, что брала на себя обещания или делала предсказания, поскольку отнюдь не произошло так, как она говорила, хотя многие достойные доверия особы доносят, что вышеозначенные предсказания были ею произнесены и преданы огласке. Более того, во время осады Парижа она сказала, что ей помогают многие тысячи ангелов, кои готовы вознести ее в рай, если она придет к смерти. И, однако, сообщают, что на заданный ей вопрос: почему вопреки обещаниям, [взятым ею на себя], случилось так, [144] что она не только не вошла в Париж, но и множество людей из ее войска было ранено, сама она получила [тогда] жестокое ранение, а некоторые были убиты, – на сие она ответила так: Иисус, мол, не сдержал пред ней своего обещания. По сей статье, в среду, 28 марта, она отвечает, что на первую часть статьи уже давала ответ. «А если я надумаю что-нибудь добавить, то охотно добавлю». Что же до окончания статьи, – будто Иисус не сдержал обещания, – она сие отрицает.В субботу, 3 марта, спрошенная о том, что она делала на валах в Ла-Шарите, ответила, что велела идти на приступ и что вовсе не обрызгивала и не велела обрызгивать оные валы святой водой наподобие окропления. Спрошенная, почему же она не вошла в город, раз имела на то веление Божье, ответила: «Кто вам сказал, что я имела повеление туда войти?». Спрошенная, имела ли она на сей счет совет со своим голосом, ответила, что желала идти во Францию, но воины сказали ей, что лучше сперва пойти на город Ла-Шарите (см. с. 64).Спрошенная во вторник, 13 марта, было ли ей в откровении [указание] от голосов пойти под Париж, когда она пошла туда, ответила, что нет; но то было [сделано] по просьбе знатных господ, кои желали совершить вылазку или наступление; она же намеревалась идти дальше и преодолеть укрепления. Спрошенная, было ли ей откровение идти под Ла-Шарите, ответила, что нет, но [то было] по просьбе воинов, как она сказала ранее. Далее, в тот же вторник, спрошенная, не было ли ей откровения идти на Пон-л’Эвек, ответила: после того, как в Мелене ей было откровение, что она попадет в плен, она чаще всего стала полагаться в ратных делах на волю капитанов; однако же она не говорила им, что знает из откровения о своем скором пленении.Спрошенная, было ли сие благим поступком – в день праздника Рождества Богоматери идти на приступ Парижа, ответила: «Как ей кажется, по совести, благой поступок – блюсти праздники Богоматери, от начала и до конца». LVIII. Далее, Жанна велела расписать свой штандарт и представить на нем двух ангелов по сторонам от Бога, каковой был с державой в руке, вместе с сими именами: ИИСУС МАРИЯ и прочими изображениями; и она говорила, будто сделала так по велению Бога, открывшего ей сие через посредство ангелов и святых. И сей штандарт она поместила в церкви Реймса близ алтаря, когда названный Карл был миропомазан, желая из гордыни и пустого тщеславия, чтобы сей штандарт был особо почитаем другими. Она велела также изобразить свой герб, где поместила две золотые лилии в лазоревом поле, а меж лилиями – серебряный меч с золотыми рукоятью и гардой, направленный вверх острием, на конце коего – золотая корона. Все сие кажется признаком роскоши и суеты, а не религии и благочестия; и приписывать сию суету Богу и ангелам противно благоговению пред Богом и святыми. По сей статье, в среду, 28 марта, она сказала: «Я на то [уже] ответила».А на возражение, выдвинутое обвинителем: – «Я полагаюсь и уповаю на Господа Нашего».Во вторник, 27 февраля, спрошенная, был ли у нее штандарт, когда она пошла на Орлеан, и какого цвета, ответила, что да, с полем, усеянным лилиями, на коем была изображена держава 58 и два ангела по сторонам; [штандарт был] [145] белого цвета, из белого полотна или бокассэна; и там были написаны сии имена: ИИСУС МАРИЯ, как ей кажется; и он был с шелковой бахромой. Спрошенная, были ли сии имена ИИСУС МАРИЯ написаны сверху, сбоку или снизу, ответила: сбоку, как ей кажется. Спрошенная, что она предпочитала: меч или штандарт, ответила, что в сорок раз сильнее меча любила штандарт 59. Спрошенная, кто велел ей заказать то, что было на нем нарисовано, ответила: «Я довольно твердила вам, что ничего не совершила иначе, как по велению Божьему». Далее она сказала, что сама носила сей штандарт, вторгаясь в ряды противника, для того чтобы кого-нибудь не убить, и сказала, что ни разу никого не убила (см. с. 53).Далее, 3 марта, оная Жанна сказала, что ее штандарт был в церкви Реймса и, как ей кажется, – довольно близко к алтарю; она сама его подержала, но не знает, держал ли его брат Ришар (см. с. 63).Далее, 10 марта, спрошенная, нарисованы ли на сем штандарте держава и два ангела etc., ответила, что да, и у нее всегда был только один [штандарт]. Спрошенная, что сие был за знак и что означало – взять [изображение] Бога с державою и сих двух ангелов, ответила, что святые Екатерина и Маргарита сказали ей, чтобы она взяла штандарт и смело его носила, и чтобы она велела поместить на нем изображение Царя небесного; и она сказала о том своему королю, но очень скрепя сердце; а о значении сего [ничего] другого она не знает.Спрошенная, были ли у нее щиток и герб, ответила, что никогда их не имела; но ее король даровал [их] ее братьям, а именно: лазоревый щиток с двумя золотыми лилиями и мечом посредине. Сей герб она описала одному художнику в сем городе Руане, ибо он спросил, какой у нее герб. Далее она сказала, что сие было даровано королем ее братьям, им в угоду, без ходатайства оной Жанны и без откровения (см. с. 68). В субботу, 17 марта, спрошенная, по чьему побуждению она приказала изобразить на своем штандарте ангелов с руками, ногами и одеждами, ответила: «У вас уже есть ответ». Спрошенная, велела ли она нарисовать сих ангелов такими, какими они приходят к ней, ответила, что велела нарисовать их так, как они нарисованы в церквах. Спрошенная, видела ли она их когда-либо такими, какими они нарисованы, ответила: «Я не скажу вам о том [ничего] иного». Спрошенная, почему не велела нарисовать сияние, кое нисходит к ней с ангелом и голосами, ответила, что сего ей не было велено. Далее, в ту же субботу, 17 марта, спрошенная, изображали ли сии два ангела, кои были нарисованы на сем штандарте, святых Михаила и Гавриила, ответила, что они были там лишь во славу Господа Нашего, каковой был нарисован на сем штандарте. И она сказала, что велела сделать сие изображение двух ангелов лишь во славу Господа Нашего, каковой был представлен на сем штандарте с державою. Спрошенная, являлись ли те два ангела, кои были изображены на штандарте, теми самыми ангелами, кои охраняли державу, и почему они не были более многочисленны, раз уж ей было велено Богом взять сей штандарт, ответила, что весь штандарт был указан от Бога голосами святых Екатерины и Маргариты, кои сказали ей: «Возьми штандарт от Царя небесного». И поскольку они сказали ей: «Возьми штандарт от Царя небесного», она велела сделать сие изображение Бога и двух ангелов. А что до цвета и всего [прочего], она велела сделать по указанию Божьему (см. с. 89-90). [146]Спрошенная, обращалась ли она тогда к названным святым с вопросом о том, выиграет ли силой сего штандарта всякую битву, в каковую вступит, и обретет ли победу, ответила, что святые сказали ей, чтобы она смело его взяла и что Бог ей поможет. Спрошенная, кто кому помогал больше: она штандарту или штандарт – ей, ответила, что за победу штандарта или женщины, коей она является, – за все должно воздать Богу. Спрошенная, на ней самой или на штандарте основывалась ее надежда обрести победу, ответила, что надежда на победу основывалась на Боге, и ни на чем ином. Спрошенная: если б не она, а кто-то другой носил сей штандарт, обрел бы он столь же добрую удачу, каковую, нося его, имела она сама, ответила: «Я ничего о том не знаю и уповаю на Бога». Спрошенная: если бы некто из ее сторонников дал ей свой собственный штандарт, и особенно если бы ей дали штандарт ее короля и она бы его носила, возлагала ли бы она на сей штандарт столь же великую надежду, как и на свой собственный, каковой был ей сотворен от Бога, ответила: «Я охотнее носила бы сей штандарт, назначенный мне от Бога; и все же во всем я уповаю на Бога» (см. 89-90).Спрошенная в субботу, 17 марта, велела ли она развернуть сей штандарт над головой своего короля, ответила, что не ведает, делала ли сие. Спрошенная, почему сей штандарт в Реймсском храме, на коронации ее короля, носили более, нежели штандарты других капитанов, ответила: «Сей штандарт побывал в труде и разумно, чтобы он был в чести» (см. с. 91). 58. Точнее – Бог с державою на суде. Имеется в виду иконографический канон изображения Вседержителя. 59. О функциях меча и штандарта Жанны, а также о ее отношении к этим предметам см. «Бог и мое право», III.
Мария Терезия: LIX. Далее, в Сен-Дени, во Франции, Жанна принесла в дар и велела поместить в церкви, на возвышении, свои доспехи, в коих была ранена во время наступления на город Париж, – дабы они почитались людьми как реликвии. И в том же городе она велела зажигать восковые свечи, воску с коих давала стечь на головы маленьких детей, предсказывая им их грядущую судьбу, и посредством сего колдовства творила им многие гадания 60. По сей статье, в среду, 28 марта, она отвечает: «Что до доспехов, я уже ответила». А что до зажженных и расплавленных свечей, – она [сие] отрицает.В субботу, 17 марта, спрошенная, какие доспехи она принесла в дар в церкви Сен-Дени, ответила, что сие был полный белый доспех, как и подобает воину, с мечом; и сей меч она добыла под Парижем. Спрошенная, с какой целью она подарила сии доспехи, ответила, что сделала сие из благочестия, как принято у воинов, когда они ранены; и поскольку она была ранена под Парижем, она принесла сии доспехи в дар святому Дионисию, ибо сие [имя] – клич Франции. Спрошенная, сделала ли она сие с той целью, чтобы оным доспехам поклонялись, ответила, что нет (см. с. 89). LX. Далее, Жанна, вопреки указаниям и законам Церкви, многократно отказывалась принести на суде клятву говорить правду. Тем самым она навлекла на себя подозрения в том, что сказала или совершила нечто такое из области веры или откровений, чего не смеет открыть церковным судьям, боясь получить весьма справедливое наказание, – и сие, как кажется, она вполне признала, когда по сему поводу привела на суде поговорку: «Порой людей вешают за правдивое слово»; и она часто говорит: «всего вы не узнаете», и «я скорее предпочту, чтобы мне отрубили голову, чем скажу вам все». [147] По сей статье, в среду, 28 марта, она отвечает, что просила отсрочки лишь затем, чтобы вернее ответить на то, что у нее спрашивали; а что до заключения, – она говорит, что колебалась с ответом и посему попросила отсрочки, дабы узнать, должна ли говорить о том, что у нее спрашивали. Далее она сказала: что до совета ее короля, то поскольку сие не касается процесса, она не пожелала сего открыть. А что до знака, данного ее королю, – она раскрыла его, поскольку служители Церкви вынудили ее сие сделать.В четверг, 22 февраля, спрошенная, был ли свет в тот раз, когда голос впервые показал ей ее короля, ответила: «Переходите к другому». Далее, спрошенная, видела ли ангела над своим королем, ответила: «Увольте меня и переходите к другому». Далее она сказала, что прежде чем ее король допустил ее к делу, ему было множество знамений и прекрасных откровений, а спрошенная, каких именно, ответила: «Я вам о том не скажу; вам пока нет ответа; но пошлите к королю, – и он вам расскажет» (см. с. 43).Далее, в субботу после Факельного воскресенья (Dimanche des Brandons) 61, 24 февраля, мы, названный епископ, сообщили Жанне, что она должна присягнуть ясно, просто, безоговорочно и безусловно и к тому ее трижды призывали и побуждали. И она сказала: «Дайте мне дозволение сказать». А затем сказала: «Право же, вы можете спросить у меня такое, чего я вам не скажу». Далее она сказала: «Возможно, вы станете спрашивать меня насчет откровений многое такое, о чем я не скажу вам правды, поскольку вы можете ненароком вынудить меня сказать нечто, чего я поклялась не говорить; и так я преступлю клятву, а сего вам не следует желать». Далее: «Я говорю вам: поразмыслите хорошенько о том, что зоветесь моим судьей. Вы берете на себя тяжкое бремя и слишком обременяете меня». Далее она сказала, что ей кажется достаточным поклясться дважды. Спрошенная, желает ли поклясться просто и безоговорочно, ответила: «Вы вполне можете быть довольны; достаточно того, что я поклялась дважды», – и она сказала также, что все духовенство Руана или Парижа не сможет осудить ее, если сие духовенство не имеет на то права. И она сказала далее, что и за восемь дней всего не рассказать. Далее она сказала, что о своем приходе охотно скажет правду, но не расскажет всего. Далее, ей было сказано, чтобы она посоветовалась с заседателями, [дабы узнать], должна ли клясться или нет; она ответила, что о своем приходе охотно расскажет правду, но не иначе, и что не стоит ей более о том говорить. Далее, ее настойчиво просили, говоря, что она навлекает на себя подозрения; она ответила как и прежде (см. с. 45). Затем мы, епископ Бовеский, потребовали от нее поклясться без [всяких] условий; она ответила: «Я охотно скажу то, что знаю, – однако не все». Далее, на требование поклясться под страхом быть уличенной в том, что ей вменялось в вину, ответила, мол, я довольно клялась и переходите к другому. Далее, на настоятельные требования поклясться и говорить правду о том, что касается процесса, и на предупреждения о том, что она подвергает себя великой опасности, вновь отвечает: «Я готова поклясться говорить то, что знаю касательно процесса, но не все, что знаю», – и так поклялась.Спрошенная 24 февраля, велел ли ей голос ничего не говорить, сказала, мол, я вам о том не отвечу и есть откровения, касающиеся короля, коих я вам не скажу. Спрошенная, запретил ли ей голос разглашать откровения, ответила: «У меня [148] нет о том совета», – и попросила срок в пятнадцать дней, чтобы ответить, и [сказала, что] потом ответит. Далее она сказала, что просит отсрочки, дабы ответить на сие. Далее она сказала: «Если голос мне сие запретил, что вы на то скажете?». Спрошенная вновь, запрещено ли ей сие голосом, ответила: «Поверьте, что не люди мне сие запретили». Далее она сказала, что в тот день никак не ответит; и не знает, должна ли рассказать или нет все то, что было ей открыто. Спрошенная, считает ли она, что Богу не угодно, чтобы по сему пункту говорили правду, ответила нам, епископу, что голоса сказали ей открыть нечто королю, а не нам.Спрошенная, открыл ли ей ее совет, что она сбежит из тюрьмы, ответила: «Должна ли я сказать сие вам?». Спрошенная, сей ночью дал ли ей голос совет о тех пунктах, по коим она должна отвечать, ответила, что если голос ей сие и открыл, она его не очень поняла. Спрошенная: в те два дня, когда она в прошлый раз слышала голоса, снизошел ли вместе с ними свет, ответила, что именем голоса приходит сияние (au nom de la voix vient une clarte). Спрошенная, не заметила ли она чего-либо вместе с голосом, ответила: «Я не скажу вам всего и мне нет на то дозволения» и [добавила,] что ее присяга не касается сих вещей. Далее она сказала, что голос прекрасен, благ и достоин и что на сии вопросы ей не следует отвечать (см. с. 46, 47).Ее спросили, обладает ли голос, к ней приходящий, зрением и есть ли у него глаза, и ее о том спрашивают, поскольку оная Жанна попросила иметь на письме пункты, по коим не будет отвечать; На сие она отвечает: «Вам пока не будет сего [ответа] », по-французски: «Вам того [ответа] пока нет». Далее она сказала, что есть присказка у маленьких детей о том, что порой людей вешают за правдивое слово (см. с. 47).Далее, во вторник, 27 февраля, после Дня Поминовения (Reminiscere), на наше, означенного епископа, требование принести присягу [говорить правду] о том, что касается процесса, ответила, что насчет того, что касается процесса, поклянется охотно, но не насчет всего, что знает. Мы вновь потребовали от нее отвечать правду обо всем, что у нее спросят. Она отвечает, как прежде, говоря: «Вы должны быть довольны, я достаточно клялась». Далее она сказала, что о том, что Бог дозволит ей открыть, она охотно скажет правду, но того, что касается откровений, затрагивающих только ее короля, она не будет говорить без дозволения своего голоса (см. с. 49). В оный день, спрошенная, одеты ли святые Екатерина и Маргарита одной и той же тканью, отвечает: «Я не скажу вам сейчас иного», – и у нее нет дозволения сие открыть. «А если вы мне не верите, – ступайте в Пуатье». Далее она сказала, что сие – откровения, кои предназначены ее королю, а не тем, кто ее допрашивает. Спрошенная, одного ли возраста сии святые, кои ей являются, отвечает, что ей нет дозволения о том говорить. Спрошенная, говорят ли они одновременно или по очереди, отвечает, что у нее нет дозволения о том говорить; и все же, каждый день с нею [пребывает] совет их обеих. Спрошенная, которая из них явилась ей первой, отвечает: «Я признала их не так быстро», – и когда-то она хорошо сие знала, но забыла; и если ей будет совет о том сказать, она охотно скажет; и сие есть в регистре Пуатье (см. с. 50).Спрошенная, каков был облик являвшегося ей святого Михаила, отвечает: «О том вам пока не будет ответа, и у меня нет еще дозволения сего сказать». Спрошенная о том, что святой Михаил сказал ей в первый раз, ответила: «Вы [149] не получите ответа на сие нынче ночью 62». Далее она сказала, что голоса велели ей отвечать смело. Далее она сказала, что у нее нет пока дозволения открыть то, что сказал ей святой Михаил; и ей бы очень хотелось, чтобы у дознавателя была копия книги, каковая [находится] в Пуатье, если только Богу сие угодно. Спрошенная, говорили ли ей святой Михаил и прочие святые, чтобы она не рассказывала ничего без их дозволения, ответила: «Пока еще я не отвечу вам на сие», и: «на все, на что у меня будет дозволение, я охотно отвечу», – и что, если [голоса] ей сие запретили, – она того [пока] не поняла. Спрошенная, какой знак она явит, чтобы дать понять, что сие исходит от Бога и что [сии голоса] суть святые Екатерина и Маргарита, отвечает: «Я вам довольно твердила, что сие – святые Екатерина и Маргарита, и верьте мне, если хотите». Спрошенная, что за откровения были ее королю, ответила: «В сей год вы того от меня не получите» (см. с. 51). Спрошенная 63 об обещаниях, кои дали ей святые, ответила: «Сие никак не [касается] вашего процесса». Спрошенная, обещали ли они ей что-нибудь еще, кроме как препроводить ее в рай, ответила, что есть другие обещания, но она о них не скажет; и она добавила, что сие не относится к процессу. Далее она сказала, что до истечения трех месяцев расскажет о другом обещании. Спрошенная, сказали ли ей святые, что до истечения трех месяцев она будет освобождена из тюрьмы, ответила: «Сие не для вашего процесса», – и все же она не знает, когда будет освобождена. Далее она сказала, что те, кому хотелось бы вырвать ее из мира сего, сами могут уйти раньше. Далее, спрошенная, сказал ли ей ее совет, что она будет освобождена из тюрьмы, ответила: «Поговорите со мной о том через три месяца – и я вам отвечу»; и она попросила, кроме того, чтобы у заседателей спросили под присягой, касается ли сие процесса. И затем, после того как все заседатели посовещались и высказались, что сие касается процесса, она ответила: «Я же всегда говорила вам, что вы не узнаете всего». А по [предыдущему] вопросу сказала: «Вы хотите, чтобы я сказала то, что относится к королю Франции?». Далее она сказала, что есть много вещей, кои не касаются процесса (см. с. 55). Далее, спрошенная в четверг, 1 марта, какой знак дала она своему королю в подтверждение того, что пришла от Бога, отвечает: «Я всегда говорила вам, что вы не вырвете сего из моих уст. Ступайте и спросите у него». Спрошенная, поклялась ли она не открывать того, о чем ее спросят касательно процесса, ответила: «Я сказала вам недавно, что того, что касается нашего короля, я вам не скажу». Спрошенная, известен ли ей самой оный знак, ответила: «Вы не узнаете сего от меня». Далее ей было сказано, что сие относится к процессу; она ответила: «О том, что я пообещала крепко держать в секрете, я вам ничего не скажу». И сказала, кроме того: «Я пообещала сие в таком месте, что не могу вам сказать сего без клятвопреступления». Спрошенная, кому она сие пообещала, ответила, что святым Екатерине и Маргарите, и сие было явлено ее королю. Далее она сказала, что пообещала им сие без их требования; и оная Жанна сделала так по собственному побуждению, и она сказала, что слишком много людей стали бы у нее спрашивать [каков был] сей знак, если б она не пообещала того названным святым. Спрошенная, был ли с ними кто-либо другой, кроме ее короля, когда она явила ему сей знак, ответила: «Думаю, что там не [150] было никого, кроме него, хотя довольно близко было много людей». Спрошенная, не видела ли она короны на голове своего короля, когда явила ему знак, ответила: «Не могу вам сего сказать без клятвопреступления» (см. с. 58, 59).Далее, спрошенная в субботу, 3 марта, верит ли она, что Бог создал их 64 изначально в сем образе и обличий, как она их видит, ответила: «Сейчас вы не получите от меня иного, кроме того, что я ответила». Спрошенная, поняла ли она и узнала ли из откровения, что сбежит, ответила: «Сие не касается вашего процесса. Вы хотите, чтобы я говорила против себя?». Спрошенная, сказали ли ей что-нибудь о том голоса, ответила: «Сие не касается вашего процесса; и я уповаю на Господа Бога, и если бы вас касалось все, я бы вам все и рассказала». И она сказала еще: «Право же, я не знаю ни дня, ни часа». Спрошенная: когда Бог открыл ей, что она должна сменить одежду, было ли то голосом святого Михаила, святой Екатерины или святой Маргариты, ответила: «Вы не получите сейчас иного [ответа]» (см. с. 60).Спрошенная в понедельник, 12 марта, не было ли у нее писем от святого Михаила или от ее голосов, ответила: «Мне пока не было дозволения сказать вам [о том], но через восемь дней я охотно вам отвечу, как смогу» (см. с. 73). LXI. Далее, Жанна, призванная вверить все свои речи и поступки решению Церкви воинствующей, после того как ей разъяснили разницу между Церковью воинствующей и торжествующей, сказала, что подчиняется Церкви торжествующей, отказываясь подчиняться Церкви воинствующей. Таким образом, обнаруживается, что она злоумышляет против догмата о Единой святой Церкви etc. и заблуждается, говоря, что зависит непосредственно от Бога и уповает в своих деяниях на Него и святых, а не на суд Церкви 65. По сей статье она отвечает, что желала бы всеми силами выказать почтение и благоговение Церкви воинствующей. А что до упования в своих деяниях на оную воинствующую Церковь, сказала: «Нужно, чтобы я уповала на Господа Бога, каковой велел мне сие совершить».Спрошенная, полагается ли она на воинствующую Церковь в том, что совершила, ответила: «Пришлите ко мне клирика в ближайшую субботу – и я вам отвечу».Далее, в четверг, 15 марта, ей было разъяснено, что такое Церковь торжествующая и что такое Церковь воинствующая; и на требование подчиниться сейчас решению Церкви относительно ее деяний и речей, будь они благи или же дурны, она сказала: «Сейчас я не отвечу вам иного». И после того как у нее настоятельно попросили и потребовали положиться, согласно своему долгу, на определение Церкви, если она совершила что-либо противное нашей вере, она ответила, что пусть ее ответы будут просмотрены и изучены клириками, а после пусть ей скажут, есть ли там что-нибудь противное христианской вере; и она вполне сумеет при помощи своего совета сказать, что требуется; и после расскажет то, что узнает с помощью своего совета (ce qu’elle trouvera par son conseil). И все же, если есть нечто дурное против христианской веры, каковую установил Бог, ей не хотелось бы того поддерживать, и она бы сильно огорчилась, [поняв,] что пошла наперекор. Далее, спрошенная, желает ли она подчиниться и положиться на решение Церкви в том, что сказала и совершила, ответила: «Все [151] мои деяния и поступки – в руках Божьих, и я уповаю в том на Него. И я ручаюсь вам, что не желала бы ни сказать, ни сделать чего-либо против христианской веры; и если б я сказала или сделала нечто такое, что клирики сочли бы противным христианской вере, каковую Господь Наш установил, то я не желала бы сего поддерживать, но отвергла бы». И вновь спрошенная, не желает ли в сем пункте покориться определению Церкви, ответила: «Я не отвечу вам сейчас иного; но в субботу пришлите ко мне клирика, если не пожелаете прийти [сами], и я ему на то отвечу с помощью Божьей; и сие будет записано» (см. с. 84).Далее, в субботу, 17 марта, спрошенная: кажется ли ей, что следует ясно отвечать правду сеньору нашему папе, викарию Божьему, обо всем, что у нее спросят касательно ее веры и совести, ответила, что просит отвести ее к нему, а затем она ответит пред ним на все, на что должна будет ответить (см. с. 90). Далее, в субботу, в последний день марта, спрошенная, желает ли она вверить себя суду Церкви, пребывающей на земле, во всех своих речах и деяниях, будь они благи или дурны, а особенно, в делах преступных и беззаконных, кои вменялись ей в вину, а также во всем, что касается ее процесса, ответила, что в том, о чем ее спрашивают, она будет полагаться на Церковь воинствующую, если только оная Церковь не повелит ей сделать чего-либо невозможного; и она указывает на то, что считает невозможным, а именно: [что она отречется от] речей и деяний и того, что заявляла на процессе по поводу ее видений и откровений, кои, по ее словам, были ей от Бога; и она не отречется от них ни за что; и того, что Господь наш заставил ее совершить, и повелел и повелит [в будущем] , она не перестанет делать, несмотря на любые уговоры; и для нее было бы невозможно от сего отречься; а если Церковь пожелает, чтобы она сделала нечто иное против повеления, кое, по ее словам, было ей дано от Бога, она того ни за что не сделает. Спрошенная: если Церковь воинствующая скажет, что ее откровения суть наваждения либо дьявольщина, либо суеверия, либо нечто дурное, станет ли она полагаться в том на Церковь, ответила, что полагается на Бога, чье повеление она всегда будет исполнять, и она хорошо знает, что все рассмотренное в ходе процесса произошло по велению Бога; и ей нельзя совершить противное тому, что, как она утверждала на сем процессе, было совершено ею по велению Божьему; и если Церковь воинствующая повелит ей сделать противное, она не будет полагаться ни на кого на свете, кроме как единственно на Бога, чье благое повеление всегда исполняла. Спрошенная, верно ли, что она вовсе не считает, что является подданной Церкви, каковая пребывает на земле, – то есть нашего сеньора папы, кардиналов, архиепископов, епископов и прочих церковных чинов, – ответила, что считает, [но добавила, что] Господу Нашему сперва послужив, по-французски: Господу Нашему первому послужив. Спрошенная, есть ли у нее повеление голосов не подчиняться ни Церкви воинствующей, каковая на земле, ни ее суду, сказала, что в ее ответах нет ничего, взятого из собственной головы, но то, что она ответила, – [было сказано] по велению сих голосов, и они вовсе не приказывали ей не слушаться Церкви, [однако – ] Богу первому послужив.Далее, в среду, 18 апреля, по причине болезни, каковая, по словам Жанны, у нее была, ей было сказано, что чем больше она опасается за свою жизнь и чем [152] чаще отвечает, что да, Нашему Господу сперва послужив, по-французски: Нашему Господу первому послужив, тем скорее ей следует исправить свою жизнь, и что она не будет обладать правами истинной католички, если не подчинится Церкви. И она ответила: «Если тело умрет в тюрьме, я уповаю на то, что вы велите положить его в освященную землю; а если не велите положить его туда – я уповаю в том на Господа Бога». Далее, в тот же день, спрошенная: поскольку она просит, чтобы Церковь даровала ей таинство евхаристии, не желает ли она подчиниться Церкви – и [тогда] ей даруют сие таинство, она ответила, что о сем подчинении не ответит ничего иного, кроме того, что уже сказала, и что она любит Бога и служит ему, является доброй христианкой; она желала бы помогать Церкви и поддерживать ее всеми своими силами (см. с. 156,186). 60. Об этом обвинении сообщал в своем письмо Жану Жерсону (1429 г.) некий парижский клирик. Он утверждал: «Когда названные дети, поклоняясь ей, приносили ей в дар свечи, как мною было сказано, она давала трем каплям горячего воска стечь им на головы, предрекая, что в силу сего действия, они смогут быть только благими.» (Valois N. Un nouveau temoignage de Jeanne d’Arc. // l’Annuaire-bulletin de la Societe de l’histoire de France. Paris, 1906. P. 17). 61. Первое воскресенье Поста. По старинному французскому обычаю, в этот день деревенская молодежь устраивала празднество. Место этого праздника в годовом фольклорном цикле, а также его обрядовая специфика (поклонение воде, огню и фаллическому символу в виде высокого костра) позволяют сравнить его с нашей Масленицей. 62. Манускрипт О и латинский протокол содержат hodie (сегодня), что совершенно корректно. Манускрипт Е содержит hac nocte (этой ночью), что можно считать оплошностью, допущенной переводчиком из-за спешки. 63. Последующее является выдержкой из допроса 1 марта. 64. Речь идет о святом Михаиле и святом Гаврииле. 65. О христологическом обосновании своего права, которое Жанна всегда отстаивала как перед светской, так и пред духовной властью, см. «Бог и мое право», II.
Мария Терезия: LXII. Далее, Жанна стремится смутить народ, заставить его твердо уверовать во все, что она сказала и скажет, приписывая себе могущество Бога и ангелов и надмившись над всякой церковной властью, дабы ввергнуть людей в заблуждение, как заведено у лжепророков, внедряя [в Церковь] порочные и пагубные учения, кои отпадут от единого тела Церкви; сие гибельно для христианской религии, и если о том не позаботятся прелаты Церкви, [сие] способно сокрушить всякую церковную власть. Повсюду станут выступать мужчины и женщины, прикидывающиеся, будто имеют откровения от Бога и ангелов, сея обман и заблуждения, как уже много раз происходило с тех пор как восстала сия женщина и принялась возмущать христианский люд и насаждать свои измышления. По сей статье, во вторник, 28 марта, она сказала, что даст ответ в ближайшую субботу. LXIII. Далее, Жанна не боится ни лгать пред судом, ни нарушать собственную присягу, утверждая по поводу своих откровений множество всего противоречивого и меж собой несовместимого, изрекая проклятия на сеньоров и знатных особ, и на всю нацию 66, высказывая слова бесстыдной лжи и насмешки, кои не приличествуют святой женщине и показывают, что она ведома и руководима в своем поведении злыми духами, а не советом Бога и ангелов, как сама она похваляется; воистину, Христос сказал о лжепророках: «По плодам их узнаете их» 67. В оный день, по сей статье, она ответила, что полагается на то, что уже сказала; а по заключению статьи – она уповает на Господа Бога.Во вторник, 27 февраля, она сказала, что ее меч был с ней в Ланьи, а после Ланьи она носила меч некоего бургиньона, вплоть до Компьени, поскольку сие был добрый боевой меч и годный, чтобы наносить добрые рубящие и колющие удары, по-французски: для хорошей рубки и сечи; и она сказала, что то, где она оставила сей меч – не касается процесса, и она сейчас на сие не ответит (см. с. 53). Далее, в четверг, 1 марта, она сказала, что умерла бы, если б не откровение, кое укрепляет ее каждый день. Спрошенная, есть ли у святого Михаила волосы, ответила: «Зачем бы ему их остричь?». И она не видела святого Михаила с тех пор как покинула замок Кротуа; и она не часто его видит (с. 58). [153] LXIV. Далее, Жанна похваляется, будто знает, что добилась отпущения того греха, который совершила с отчаянием в сердце по наущению духа зла, когда сбросилась с вершины башни замка Боревуар; меж тем как Писание гласит, что никто не ведает, достоин ли он любви или ненависти, а следовательно, очищен ли от греха и оправдан ли. По сей статье, в оную среду, 28 марта, отвечает: «Я довольно вам отвечала, на что и полагаюсь». А по заключению статьи – она уповает на Господа. LXV. Далее, Жанна говорит, что постоянно просит Бога, чтобы он ниспослал ей через ангелов и святых Екатерину и Маргариту точное откровение о том, какого поведения она должна придерживаться, – к примеру, должна ли будет отвечать на суде правду по некоторым пунктам и по иным вопросам, кои для нее являются личными. Сие означает испытывать [терпение] Бога и просить у него того, чего не следует просить без надобности, покуда не исчерпаны все возможные для человека способы сие прояснить. И особенно в случае упомянутого уже прыжка с башни она, как кажется, явным образом испытывала Божье терпение. По сей статье, в оную среду, она сказала, что уже на то отвечала, и вовсе не желает без дозволения Божьего открывать то, что было ей открыто, и что она вовсе не без надобности просила Бога о том, о чем сказано в статье; и ей бы хотелось, чтобы он ниспослал ей больше [откровений], дабы стало более явным, что она пришла от Бога, – то есть, что он ее послал. LXVI. Далее, некоторые среди названных деяний отклоняются от установлений божественных, евангельских, канонических и гражданских, противоречат им, а равно и постановлениям, принятым на главных Соборах; некоторые из них являются чародействами, иные же – гаданиями, а иные – суевериями; некоторые прямо, иные же косвенно или как-либо иначе отдают ересью; весьма многие влекут к вероисповедальным заблуждениям и к поощрению дел еретических; некоторые из них являются соблазном, иные – нарушают и смущают мир; некоторые толкают, к пролитию человеческой крови, иные – являются также оскорбительными и богохульственными по отношению к Богу и святым, а также оскорбляют благочестивый людской слух. Сими вышеназванными деяниями обвиняемая, в своей безрассудной наглости, по наущению дьявола, оскорбила Бога и его святую Церковь, пред коей повинна в проступках и беззакониях. Посему, как причина возмущения, общепризнанно по сим пунктам себя опозорившая, оная обвиняемая должна, ради своего исправления, получить от вас очистительное наказание. По сей статье Жанна ответила, что является доброй христианкой и по всем обвинениям, перечисленным в статье, уповает на Господа. LXVII. Далее, все и каждое из вышеозначенных преступлений обвиняемая допустила и совершила в речах или деяниях, объявила догматом, множила и творила как в [землях, относящихся к] названной юрисдикции, так и иначе, во многих и различных местах сего королевства, не единожды, но многократно, в разное время, дни и часы; и в том она закоренела, а тем, кто сие совершал, оказывала помощь советом и покровительством 68. Жанна сию статью отрицает. [154] LXVIII. Далее, поскольку по сообщениям о вопле народном, кои не единожды, но многократно ранили ваш слух, а также по людской молве и сведениям, собранным относительно и по поводу вышеозначенного, вы установили, что обвиняемая навлекла на себя серьезные подозрения в ереси и покрыла себя позором, вы постановили, что вы сами или один из вас начнет против нее следствие по сим пунктам и [велели] вызвать ее в суд для дачи показаний, – что и было сделано 69. Жанна сказала, что сия статья относится к судьям. LXIX. Далее, обвиняемая была и остается сильно подозреваемой относительно и по поводу вышесказанного. Она покрыла себя явным позором и навлекла на себя сильнейшие подозрения [в ереси] пред людьми достойными и влиятельными. Однако в отношении и по поводу вышесказанного она все еще не исправилась и ни коим образом не очистилась; напротив, в отношении и по поводу вышесказанного она медлила и медлит, отказывалась и отказывается исправиться и очиститься. Она оставалась и упорствовала, остается и упорствует в своих заблуждениях, невзирая на то, что вы сами, а также именитые клирики и другие почтенные особы, милосердно и иначе, должным и достойным образом, обращались к ней по сим пунктам с увещаниями, требованиями и просьбами. По сей статье [Жанна] сказала, что не совершала преступлений, вменяемых ей обвинителем; в остальном же она уповает на Господа; и она не думает, что в сих поступках, вменяемых ей как преступления, она совершила что-либо противное христианской вере. Спрошенная: если б совершила что-нибудь противное христианской вере, желала бы она тогда подчиниться Церкви и тем, кому следует сие исправлять, ответила, что даст ответ в субботу в послеобеденное время. LXX. Далее, все и каждое из вышеозначенных положений являются верными, общепризнанными, самоочевидными, и сие доносят до нас и поныне глас народный и молва; обвиняемая в них созналась и признала их верными перед честными и достойными доверия лицами многократно и в достаточной мере, как в судебном, так и во внесудебном порядке 70. Жанна отрицает сию статью; за исключением того, в чем призналась etc. Относительно сих пунктов, а также прочих, кои вы присовокупите, исправите и улучшите, поскольку истец настоятельно требует допросить по ним обвиняемую, – итак, по сим пунктам оный истец (43) пришел к заключению, что по их предоставлении в целом и по частям, насколько будет достаточным для [удовлетворения] иска, вам надлежит вынести, произнести и огласить свой приговор против названной обвиняемой во имя всех вышеозначенных целей, и каждой из них [в отдельности], и кроме того, высказать свое суждение о том, что будет наиболее правомерно и разумно [предпринять]. В отношении чего он, как и подобает, смиренно взывает к вашему долгу 71. 66. Безусловно, под термином nation здесь следует понимать не нацию в современном значении этого слова, а государственную общность. По мнению д’Эстиве, она, вероятно, отождествлялась с так называемой двойной монархией, то есть с единым франко-английским государством под властью английского короля. 67. Мат. VII, 16. 68. Статья обосновывает компетенцию епископа как ординарного судьи по месту совершенного преступления, а равным образом – и компетенцию инквизитора. Жанна представлена закоренелой злодейкой и преступницей. 69. В этой и следующей статьях обвинитель еще раз утверждает, что Жанна покрыла себя позором пред людьми достойными и влиятельными (apud bonos et graves) и что против нее учиняется инквизиционный процесс (inquisitio ex officio). Кроме того, он подтверждает, что Жанна является закоренелой еретичкой и находится под «высшим подозрением». В соответствии с этим, над Жанной как над вероотступницей начинает тяготеть угроза анафемы. 70. Эта статья является «основной», или «реляционной» (relatif). Ее изначальной целью было установить общепризнанность спорных фактов и, сверх того, поддержать мнение, что обвиняемый сознался в преступлениях и признал их как в судебном, так и во внесудебном порядке. 71. Это напутственное заключение (conclusio salutaris) содержит дополнительные формулировки, к которым прибегали, если в докладе были упущения. Это давало обвинителю право делать необходимые добавления к докладу и, по возможности, видоизменять его. Кроме того, обвинитель настаивал, что факты, приведенные в его докладе, подлежат обоснованию лишь в том объеме, который необходим для оправдания иска.
Мария Терезия: ДВЕНАДЦАТЬ СТАТЕЙ ОБВИНЕНИЯ Суббота, последний день марта Далее, в следующую за тем субботу, в последний день месяца марта, накануне Пасхи, в год Господень 1431, под нашим, означенных судей (16, 81) председательством, в месте заточения Жанны в Руанском замке, в присутствии сеньоров и магистров: Жана Бопера (8), Жака де Турена (124), Никола Миди (102), Пьера Мориса (101), Жерара Фёйе (47) – докторов; Уильяма Хейтона (59) и Тома де Курселля (27) – бакалавров священной теологии; при [вызванных для сего свидетелях] мессире Гийоме Мутоне (110) и Джоне Грее 1, Жанна была допрошена по некоторым пунктам, по коим просила отсрочки до сего дня, когда отвечала по вышеприведенным и вышеуказанным статьям. И сперва ее спросили, желает ли она положиться на суд Церкви, пребывающей на земле, во всех своих речах и деяниях, будь они благи или дурны, а особенно в делах преступных и беззаконных, кои вменяются ей в вину, равно как и во всем, что касается процесса.Она ответила, что в том, о чем ее спрашивают, она полагается на Церковь воинствующую, если только та не велит ей чего-либо невыполнимого. И она считает таковым отречение от того, что сказала и совершила, [а также] заявила на сем процессе по поводу своих видений и откровений, кои, по ее словам, были ей дарованы от Бога; и она не отречется от них ни за что; и того, что Бог заставил ее совершить и повелел и повелит [в будущем], она не перестанет делать, несмотря ни на какие уговоры; и для нее будет невозможно от них отречься; в случае же, если Церковь пожелает заставить ее поступить иначе, вопреки повелению, кое, по ее словам, было ей дано Богом, она того ни за что не сделает. Спрошенная, будет ли она полагаться на Церковь в случае, если Церковь воинствующая скажет ей, что ее откровения – наваждение или дьявольщина, ответила, что будет всегда полагаться на Бога, чье повеление она всегда исполняла; и она отлично знает, что всё рассмотренное в ходе ее процесса произошло [156] по велению Божьему, и ей нельзя совершить противное тому, что, согласно ее утверждениям на оном процессе, было совершено ею по велению Божьему. А в случае, если Церковь повелит ей совершить нечто противное, она не станет полагаться ни на кого в мире, кроме как на самого Бога, чье благое повеление она всегда и исполняла. Спрошенная, считает ли она себя подданной Церкви Божьей, пребывающей на земле, а именно: сеньора нашего папы, кардиналов, архиепископов, епископов и прочих прелатов Церкви, ответила, что да, – Богу первому послужив. Спрошенная, есть ли у нее повеление голосов не подчиняться ни Церкви воинствующей, пребывающей на земле, ни ее суду, ответила, что в ее ответах нет ничего, взятого из собственной головы, но то, что она отвечает – [сказано] по велению ее голосов; и они вовсе не велят ей не слушаться Церкви, [однако – ] Богу первому послужив.Спрошенная, были ли у нее в замке Боревуар, в Аррасе или еще где-нибудь напильники, ответила: «Коли их у меня нашли, ничего другого мне вам не ответить».Исполнив сие, мы покинули названное место, дабы перейти к остальному, что требовалось совершить далее в оном деле по вопросам веры. Понедельник, 2 апреля Далее, в следующий за тем понедельник, 2 апреля, в год Господень 1431, после Пасхи, и в следующие за ним вторник и среду, мы, означенные судьи, с несколькими сеньорами и магистрами, для сего нами вызванными, просмотрели вышезаписанные статьи, вопросы и ответы Жанны. Из всего того мы велели извлечь некоторые показания и суждения в виде двенадцати статей, содержащих в себе вкратце и в общих чертах многочисленные утверждения оной Жанны. Мы постановили передать сии показания докторам и знатокам как божественного, так и человеческого права, прося по ним совета и решения, на благо веры 2. Четверг, 5 апреля И в следующий четверг, 5 апреля, мы передали докторам и знатокам, о присутствии коих в сем городе было нам известно, упомянутые нам показания, а также наш запрос в сей форме: «Мы, Пьер, милостью Божьей епископ Бовеский, и Жан Ле Мэтр (81), викарий инквизитора, просим вас, такого-то etc., и требуем предоставить нам, во благо веры, до ближайшего вторника, в письменном виде и под вашей печатью, благой совет относительно нижеозначенных показаний, а именно: после того, как вы просмотрите их целиком, оцените, а также сравните меж собой, – все либо некоторые из них, – и определите, являются ли они противными истинной вере или подозрительными на сей счет, противными Священному Писанию, [157] установлениям святейшей римской Церкви и докторов, ею признанных, а также каноническим законам, возмутительными, дерзновенными, нарушающими общественный порядок, неправедными, плодящими преступления, противными или каким-либо образом оскорбительными для добронравия, либо определите, что следует сказать о том на процессе веры.Писано в четверг, 5 апреля, после Пасхи, в год Господень 1431». Далее следует содержание оных показаний 3 I «Итак, во-первых, некая женщина говорит и утверждает, что в возрасте 13 лет или около того, видела собственными телесными глазами, как ей в телесной форме явился святой Михаил с утешением для нее, а затем, несколько раз, – святой Гавриил. Порой она видела также великое множество ангелов; а после святые Екатерина и Маргарита явились пред сей женщиной, дабы она увидела их телесно; и она видит их ежедневно и слышит их голоса, и она несколько раз обнимала их и целовала, прикасаясь к ним осязательно и телесно. И у названных ангелов и святых она видела головы; но о прочих частях тела или об их одеяниях не пожелала ничего сказать. [Она утверждает], что оные святые Екатерина и Маргарита несколько раз говорили с ней у некоего источника рядом с большим деревом, называемом в народе Древом фей; о сем источнике и о сем древе разнеслась молва, будто их посещают дамы феи и будто многие больные лихорадкой приходят поправить свое здоровье к сему источнику и к сему древу, хотя они расположены в мирском месте. И там, и в иных местах она многократно поклонялась им и выказывала благоговение. Она говорит также, что оные святые Екатерина и Маргарита явились ей и показываются пред ней, будучи увенчаны прекрасными и предрагоценными коронами; с оной поры и много раз после того они говорили сей женщине, по указанию Божьему, что нужно, чтобы она пошла к некоему светскому государю и посулила ему, что с ее помощью и благодаря ее трудам оный государь силой войска добудет великое мирское достояние и почести мира сего, а также одержит победу над своими противниками; и что сей государь примет оную женщину и даст ей оружие вместе с отрядом воинов во исполнение того, о чем только что говорилось. Кроме того, оные святые Екатерина и Маргарита повелели сей женщине, по приказу Божьему, надеть и носить мужское платье, кое она носила и все еще носит, повинуясь сему велению с таким упорством, что, как она сказала, скорее предпочтет умереть, чем оставить сие платье, иногда говоря только сие, а иногда [добавляя]: разве что по велению Божьему. Она предпочтет даже вовсе не присутствовать на богослужениях и лишиться приобщения к святому причастию во время, кое Церковь предписывает своим приверженцам для [осуществления] сего таинства, чем вновь надеть женское платье и оставить мужское. Также, оные святые до такой степени воодушевили сию женщину, что вопреки и наперекор родительской воле она, будучи в возрасте 17 лет или около того, покинула [158] отчий дом и спозналась со многими воинами, живя вместе с ними днем и ночью и никогда не имея подле себя женщины, – разве что изредка. И оные святые сказали и повелели сей женщине много прочего, вследствие чего она называет себя посланной Богом Небесным и победоносной Церковью святых, кои вкушают уже благодать и коим она вверяет все свои благие свершения. Но что до Церкви воинствующей, – она медлит и отказывается вверить ей себя, свои речи и деяния, хотя ее о том многократно увещевали и просили; она говорит, что ей нельзя совершить противное тому, что, как она утверждала на процессе, она совершила по велению Бога и что в том она не станет полагаться на решение или суд кого бы то ни было, но лишь единственно на суд Божий; [она утверждает], что [оные святые] открыли ей, будто она спасется во славе блаженных и получит спасение души, если сохранит девственность, каковую обетовала им, когда впервые их увидела и услышала. По причине сего откровения она утверждает, что уверена в своем спасении до такой степени, как если б уже и в самом деле пребывала в царствие небесном. II Далее, сия женщина говорит, что знак, склонивший государя, к коему она была послана, поверить ей насчет ее откровений и допустить ее к ратному делу, состоял в том, что святой Михаил пошел к сему государю, окруженный множеством ангелов, из коих некоторые были в коронах, а некоторые – с крыльями, и с коими пребывали святые Екатерина и Маргарита. Сей ангел и сия женщина вместе прошли долгий путь по земле, по улицам, по лестнице и в покои; прочие ангелы и названные святые их сопровождали; и один ангел вручил государю предрагоценную корону из чистейшего золота, и оный ангел склонился пред сим государем, выказывая ему благоговение. И однажды она сказала, что, когда ее государь получил знак, то он, как она думает, был в одиночестве, хотя многие находились поблизости; а в другой раз [сказала], что, как она полагает, некий архиепископ получил знак короны и передал ее государю, в присутствии и на глазах многих светских сеньоров. III Далее, сия женщина знает и уверена, что тот, кто ее посещает, есть святой Михаил. И сие – из-за благого совета, укрепления и благого наставления, кои оный святой Михаил ей даровал и внушил, а также поскольку он сам себя назвал, говоря, что он – святой Михаил. И подобным же образом она узнает святых Екатерину и Маргариту, отличая одну от другой, поскольку они называют себя ей и приветствуют ее. Вот почему [говоря] о являющемся ей святом Михаиле, она столь же крепко верит, что то поистине святой Михаил и что речи сего Михаила и его деяния истинны и благи, как в то, что Господь Наш Иисус пострадал и умер во искупление наше. IV Далее, сия женщина говорит и утверждает, что уверена относительно некоторых грядущих событий, – всего лишь возможных 4, – что они произойдут, так же, как в том, что действительно видит пред собою; и она похваляется, что [159] узнала о некоторых тайных вещах из откровении, данных ей словесно голосами святых Екатерины и Маргариты: например, что она будет освобождена из тюрьмы и что французы совершат в ее обществе подвиг еще более прекрасный, чем любой из когда-либо совершенных всем христианским миром. [Она похваляется] также, что узнала, как говорит, по откровению, неких людей, хотя никто ей их не показывал и она никогда их прежде не видела; а также, что она открыла [по наитию] и отыскала некий меч, спрятанный в земле. V Далее, сия женщина говорит и утверждает, что по велению Бога и ему в угоду надела и носила платье по мужскому обычаю, и продолжает делать сие до сих пор. Она говорит также, что поскольку, по велению Божьему, она должна носить мужское платье, ей потребовалось надеть короткую тунику, шапочку, пурпуэн, штаны и шоссы с многочисленными шнурками и остричь волосы в кружок над ушами, не оставив на своем теле ничего, что обнаруживало бы ее женский пол, – за исключением того, что природа дала ей как отличительный знак сего пола. [Она говорит], что в сем виде много раз получала причастие. И она не пожелала и не желает вновь надеть женское платье, каковым бы оно ни было, несмотря на многократные к тому призывы и милосердные увещания, говоря, что предпочтет лучше умереть, чем оставить мужское платье; иногда она говорит просто так, а иногда [добавляет]: «разве что по велению Божьему». [Она утверждает], что если б находилась в мужском платье среди тех, из приверженности коим ранее вооружилась, и если бы поступала как прежде, до своего пленения и заточения, то сие было бы одним из величайших благ, кои могли выпасть всему королевству Французскому; при том она добавляет, что ни за что на свете не даст клятвы не носить мужского платья и не вооружаться. И она говорит, что во всем вышеозначенном поступила и поступает хорошо, слушаясь Бога и его повелений. VI Далее, сия женщина признает и утверждает, что велела написать множество посланий, в заглавьи коих были поставлены сии имена: ИИСУС МАРИЯ, со знаком креста. А иногда, ставя оный крест, она не желала, чтобы поступали так, как было велено в ее посланиях. В иных [посланиях] она велела написать, что прикажет убить тех, кто не покорится ее предписаниям или предупреждениям – и [тогда] увидят наверняка, у кого высшее право от Бога небесного. И она постоянно говорит, что не совершила ничего иначе, как по велению Божьему. VII Далее, сия женщина говорит и признает, что в возрасте 17 лет или около того она самостоятельно и по откровению пошла к некоему оруженосцу, коего никогда прежде не видела, и покинула отчий дом вопреки воле родителей, кои с той поры, как узнали о ее уходе, едва не сошли с ума. И сего оруженосца оная женщина попросила проводить ее или устроить так, чтобы ее проводили к государю, о коем шла речь выше. Тогда сей воин, сей капитан, дал оной женщине по ее просьбе мужское платье и меч, а в провожатые ей назначил и отрядил [160] рыцаря, оруженосца и четырех слуг. Когда они прибыли к названному государю, сия женщина сказала ему, что желает вести войну с его противниками, обещая, что утвердит его в великом господстве, что победит его врагов и что послана для сего от Бога небесного. И говорит, что во всем вышеуказанном поступила хорошо, по велению Божьему и по откровениям. VIII Далее, сия женщина говорит и признает, что не будучи ни принужденной, ни понукаемой кем-либо, сбросилась с весьма высокой башни, предпочтя лучше умереть, чем быть преданной в руки своих противников и пережить разгром города Компьени. Она говорит также, что не могла избегнуть того, чтобы подобным образом сброситься, хотя названные святые Екатерина и Маргарита запретили ей бросаться вниз. Оскорбить их, говорит она, – великий грех; но после того как она в том исповедалась, она хорошо знает, что сей грех был ей отпущен. И она говорит, что имела о том откровение. IX Далее, сия женщина говорит, что оные святые Екатерина и Маргарита пообещали препроводить ее в рай, если она сохранит невинность тела и души, каковую им обетовала. И она говорит, что уверена в том так же [твердо], как если б уже пребывала во славе блаженных. И она не думает, что совершала смертные грехи, ибо если бы она пребывала в смертном грехе, то ей кажется, что названные святые Екатерина и Маргарита не посещали бы ее, как посещают [ныне, то есть] ежедневно. X. Далее, сия женщина говорит и утверждает, что Бог любит неких определенных и названных ею особ, еще влачащих земное существование, и любит их более, чем сию женщину. И она знает о том из откровения от святых Екатерины и Маргариты, кои постоянно говорят с нею по-французски, а не по-английски, поскольку не являются сторонниками англичан. И с тех пор как она узнала из откровения, что ее голоса держат сторону того государя, о коем шла речь выше, она вовсе не любит бургиньонов. XI Далее, сия женщина говорит и признает, что голосам и названным духам, коих зовет Михаилом, Гавриилом, Екатериной и Маргаритой, многократно выказывала благоговение, обнажая голову, преклоняя колени, целуя землю, по коей они ступали, принося им обет девственности, несколько раз обнимая и целуя оных святых Екатерину и Маргариту. Она прикасалась к ним телесно и осязательно и испрашивала у них совета и помощи, иногда вызывая их, хотя часто они посещали ее, не будучи вызванными; она уступает и повинуется их советам и повелениям, и уступила с самого начала, не спросив совета ни у кого – ни у отца с матерью, ни у кюре или прелата, ни у какого-либо иного духовного лица. И тем не менее, она твердо верит, что голоса и откровения от сих святых исходят от Бога и по его приказу; и она верит в сие так же твердо, как в христианское вероисповедание и в то, что Господь Наш Иисус Христос [161] претерпел смерть за нас; и если б ей явился злой дух, притворяющийся святым Михаилом, она вполне сумела бы распознать, святой ли то Михаил или нет. Оная женщина говорит также, что по ее собственной воле, без всякого на то понуждения или чьей-либо просьбы, она поклялась святым Екатерине и Маргарите, ей являвшимся, что не раскроет знака короны, каковой должна даровать государю, к коему послана. И в конце добавила: если у нее не будет на то дозволения Божьего. XII Далее, сия женщина говорит и признает, что если Церковь пожелает, чтобы она совершила нечто противное повелению, кое, по ее словам, [она, Жанна,] имеет от Бога, она того ни за что не сделает, утверждая, будто хорошо знает, что все рассматриваемое в ходе сего процесса происходит по велению Божьему и ей нельзя чрез оное преступить. И в сих вещах она вовсе не желает полагаться на решение Церкви воинствующей или кого бы то ни было на свете, но лишь на Господа Бога Нашего, чьи повеления она всегда исполняла, – особенно в том, что относится к откровениям и к тому, что она, как говорит, совершила по откровениям. И сей ответ, равно как и прочие, она давала не самочинно, но по велению ниспосланных ей голосов и откровений, невзирая на то, что судьи и иные присутствующие здесь особы весьма часто излагали ей догмат веры о Единой святой католической Церкви 5, объясняя ей, что всякий обретающийся в сем мире обязан повиноваться и препоручать деяния и речи свои Церкви воинствующей, – особенно в вопросах веры и тех, что касаются святого учения и церковных законов. Затем следуют предоставленные по оным показаниям постановления, кои мы получили в разные последующие дни. Комментарии 1. Стражник Жанны. 2. Далее следует этап инквизиционного процесса, посвященный сбору теологических квалификаций, или богословских отметок, которые надлежало представить в ходе консультаций. Эта норма процессуальной практики судов инквизиции описана у Льоренте: «Приглашают богословов-квалификаторов, которым передают [...] выдержки из показаний, сделанных обвиняемым при последнем допросе и данных им в ответ на сообщенные ему показания свидетелей» (Llorent J.-A. Histoire critique de l’Inquisition d’Espagne. Paris, 1918. T. 1, p. 257). В случае Жанны таким основанием иска служило общественное мнение или общественная молва. 3. Известно, что первую редакцию двенадцати обвинительных статей сделал Никола Mиди. Вторую редакцию сделал затем Жак де Турен4. Речь идет о возможных событиях грядущего, которые, однако, не должны произойти непременно и обязательно, то есть «с необходимостью», в философском смысле термина. 5. Имеется в виду догмат Малого Символа [веры]. См. Постановление факультета декретов, параграф II. Положение о Credo гласит: Unam sanctam catholicam et apostolicam Ecclesiam...
Мария Терезия: ДАЛЬНЕЙШЕЕ СУДОПРОИЗВОДСТВО Среда, 23 мая Далее, в следующую за тем среду, 23 мая. Когда мы, означенные судьи, заседали в трибунале, Жанна была приведена и предстала пред нами в палате Руанского замка, близ места своего заточения; [при сем] присутствовали преподобные отцы – монсеньеры епископы Теруанский (93) и Нуайонский (94), а также сеньоры и магистры Жан де Шатийон (21), архидиакон Эврё, Жан Бопер (8), Никола Миди (102), Гийом Эрар (42), Пьер Морис (101) – доктора священной теологии; Андре Маргери (97), лиценциат законов, и Никола де Вандре (127), лиценциат декретов, – архидиаконы и каноники Руанской церкви. Мы велели изложить оной Жанне те пункты, по коим, согласно постановлению Факультетов теологии и декретов Парижского Университета, она впала в ошибку и заблуждение, а также [указали ей на] нарушения, преступления и заблуждения, кои, согласно тому же постановлению, были выявлены по каждому пункту. Мы велели обратиться к ней с увещанием, дабы она пожелала отступиться от оных нарушений и заблуждений, исправиться и образумиться, а также подчиниться исправлению и суду нашей святой Церкви, – о чем более подробно сказано в приведенной ниже грамоте, изложенной тогда оной Жанне по-французски мэтром Пьером Морисом (101), каноником Руанской церкви, преславным доктором священной теологии. [211] 2-е увещание (грамота Пьера Мориса). Следует содержание сей грамоты I Во-первых, Жанна, ты сказала, что с той поры, когда тебе исполнилось 13 лет или около того, ты удостоилась откровений и явлений ангелов и святых Екатерины и Маргариты, коих ты постоянно видела своими телесными очами; они говорили с тобой; они часто с тобой говорят и сказали тебе многое, о чем полнее сообщается в записях твоего процесса. Но по сему пункту надо сказать, что клирики Парижского Университета, а также и другие [ученые лица] рассмотрели род сих откровений и явлений, – их цель, суть, [а также] происхождение особы, [коей они предназначались], – и рассмотрев все, что следовало, они сказали, что либо речь идет о лживых, тлетворных и пагубных выдумках, либо же подобные откровения и явления являются колдовством и исходят от духов злых и дьявольских. II Далее, ты сказала, что твоему королю был знак, благодаря коему он узнал, что ты послана Богом, а именно, благодаря тому, что святой Михаил, в окружении множества ангелов, из коих одни были с крыльями, а другие – с коронами, и меж коими находились святые Екатерина и Маргарита, пришел к тебе в город Шато-Шинон, и там все вместе с тобой направились по лестнице замка в покои твоего короля, пред коим склонился ангел, несший корону. А однажды ты сказала, что когда твоему королю был сей знак, он был в одиночестве; в другой же раз ты сказала, что названная корона, каковую ты зовешь знаком, была вручена архиепископу Реймсскому, каковой вручил ее твоему королю в присутствии многочисленных принцев и сеньоров, коих ты перечислила. По сему пункту клирики говорят, что сие не является правдоподобным, но представляет собой самонадеянную, тлетворную, пагубную ложь, вымысел и посягательство на чин ангельский. III Далее, ты сказала, что узнаешь ангелов и святых по благому совету, укреплению и наставлению, кои они тебе даровали, и потому, что они назвали себя тебе и приветствовали тебя; кроме того, ты веришь столь же крепко, сколь и в исповедание Христово, в то, что тебе являлся именно святой Михаил и что его деяния и речи – благи. По сему пункту клирики говорят, что сих знаков не достаточно для того, чтобы распознать оных ангелов и святых, и что ты выказала безрассудное легковерие и сделала необдуманные заявления; и кроме того, в отношении сравнения, кое ты приводишь, а именно, о веровании столь же крепком, etc., – ты заблуждаешься в вероисповедальных вопросах. IV Далее, ты сказала, что пребываешь в уверенности относительно любого из грядущих событий, а также их вероятного хода, и что ты распознавала сокрытые [212] вещи; ты также узнала людей, коих никогда прежде не видела, и сие – от голосов святых Екатерины и Маргариты. По сему пункту клирики говорят, что в сих утверждениях содержатся суеверие, прорицательство, самонадеянность и пустое тщеславие. V Далее, ты сказала, что по велению Бога и ему в угоду носила и постоянно носишь мужское платье; и поскольку тебе было повеление Божье носить сие платье, ты надела короткую тунику, пурпуэн, шоссы, скрепленные множеством шнурков; ты носишь также волосы, остриженные в кружок над ушами, не оставляя на себе ничего, что подтверждает и обозначает женский пол, за исключением того, чем тебя наделила природа; и ты часто получала в сем платье таинство евхаристии; и хотя тебя многократно предупреждали, чтобы ты его оставила, тем не менее, ты не пожелала сего сделать, говоря, что предпочтешь скорее умереть, чем оставить сие платье, если только на то не будет веления Божьего; и что если бы ты все еще пребывала в сем платье среди других своих сторонников, – сие было бы одним из величайших благ для Франции. Ты говоришь также, что ни за что не принесешь клятву не носить более сего платья и оружия; и обо всем том ты говоришь, что поступила хорошо и по велению Божьему. По сему пункту клирики говорят, что ты хулишь и отвергаешься Бога в его таинствах; ты нарушаешь божественный закон, Святое Писание и законы канонические; ты неверно мыслишь и заблуждаешься в исповедальных вопросах; ты похваляешься всуе и подозреваешься в идолопоклонстве, а также в том, что посвятила себя саму и свои одежды [дьяволу], в подражание язычникам. VI Далее, ты сказала, что часто ставила в посланиях имена ИИСУС МАРИЯ и крест, – в знак того, чтобы те, кому ты писала, не совершали бы указанного в послании. В других же посланиях ты похвалялась, что велишь перебить всех, кто не покорится, и что [таким образом] наверняка увидят, у кого высшее право от Бога небесного; и часто ты говорила, будто не совершила ничего иначе, как по велению Божьему. По сему пункту клирики говорят, что ты злодейка, мошенница, мятежница, жестоко алчущая крови людской, подстрекающая к тирании, приписывающая Богу дурные повеления и откровения. VII Далее, ты сказала, что из-за своих голосов, кои были тебе в 17 лет, ты против воли родителей, оттого чуть не лишившихся рассудка, покинула отчий дом; ты пошла к Роберу де Бодрикуру, каковой, по твоему настоянию, дал тебе мужское платье и меч, а также неких людей, дабы они проводили тебя к твоему королю; и когда ты явилась к оному [королю], ты сказала ему, что пришла сокрушить его противников; ты пообещала ему, что утвердишь его в великом господстве, что он одержит победу над своими противниками и что Бог послал тебя ради сего. Ты говоришь также, что поступила тогда хорошо, повинуясь Богу и по откровению. [213По сему пункту клирики говорят, что ты была нечестива по отношению к своим родителям; ты нарушила завет Божий о почитании родителей, ты смутьянка, богохульница, заблуждающаяся в вероисповедальных вопросах, и ты дала дерзостное и безрассудное обещание. VIII Далее, ты сказала, что совершенно добровольно спрыгнула с башни Боревуар, предпочтя скорее умереть, чем быть преданной в руки англичан и пережить разгром Компьени; и хотя святые Екатерина и Маргарита запретили тебе спрыгивать, ты, однако, не смогла сдержаться; и хотя в сем заключался также и великий грех оскорбления сих святых, ты, однако, узнала от голосов, что Бог тебе его отпустил, после того как в том исповедалась. По сему пункту клирики говорят, что сие было малодушием, ведущим к отчаянию, то есть к самоубийству; ты также высказала дерзостное и безрассудное утверждение об отпущении твоего греха, кое, как ты полагаешь, было тобою получено, и ты неверно судишь о свободе человеческой воли. IX Далее, ты сказала, что святые Екатерина и Маргарита пообещали препроводить тебя в рай, если только ты сохранишь свою девственность, каковую ты им обетовала и пообещала; и в том ты так же уверена, как если бы уже пребывала во славе блаженных; ты не считаешь, что совершила какой-либо смертный грех и тебе кажется, что если бы ты пребывала в смертном грехе, то святые не посещали бы тебя ежедневно, как они делают [ныне]. По сему пункту клирики говорят, что сим ты высказала утверждение дерзостное и безрассудное, а также пагубную ложь. Сие противоречит тому, что ты говорила ранее. Кроме того, ты неверно мыслишь о католической вере. X Далее, ты сказала, будто хорошо знаешь, что Бог любит неких ныне здравствующих людей более, чем тебя саму, и что ты узнала сие из откровения от святых Екатерины и Маргариты; а равно, что сии святые говорят по-французски, а не по-английски, поскольку они не на стороне англичан; и с тех пор, как ты узнала, что голоса держат сторону твоего короля, ты не любила бургиньонов. По сему пункту клирики говорят, что речь идет об утверждении безрассудном и дерзостном, о суеверном прорицательстве, кощунстве по отношению к святым Екатерине и Маргарите, а также о нарушении заповеди любви к ближнему. XI Далее, ты сказала, что много раз выказывала благоговение тем, кого зовешь святым Михаилом, святыми Екатериной и Маргаритой, преклоняя колени, снимая головной убор, целуя землю, по коей они ступали и обетуя им свою девственность, и что ты также целовала и обнимала оных святых и вызывала их; а равно, ты доверилась их указаниям с первого же дня, когда они пришли к тебе, и не спросила совета ни у кюре, ни у другого священника; и тем не менее, [214] вера твоя в то, что сии голоса исходят от Бога, столь же крепка, как вера в Христа и в то, что Господь Наш Иисус Христос пострадал [за нас]. Помимо того, ты сказала, что если какой-то злой дух явится тебе под видом святого Михаила, ты легко сумеешь его распознать и отличить. Ты сказала также, что по собственному почину поклялась не выдавать знака, данного твоему королю, и в конце добавила: если не будет на то веления Божьего. По сему пункту клирики говорят, что ты, помыслив, будто [действительно] имеешь откровения и видения, – каковыми ты их описала и каковыми похвалялась, – являешься идолопоклонницей, вызывающей демонов и заблуждающейся в вероисповедальных вопросах; ты высказываешь безрассудные утверждения и принесла [ранее] недозволительную клятву. XII Далее, ты сказала, что если Церковь пожелает, чтобы ты совершила [нечто] противное повелению, кое, по твоим словам, тебе [дано] от Бога, – ты сего ни за что не сделаешь; и что ты хорошо знаешь, будто все рассматриваемое в ходе твоего процесса сделано по велению Божьему и тебе никак нельзя поступать иначе; и ты не желаешь положиться в сем ни на суд Церкви, пребывающей на земле, ни на суд кого-либо из людей, но лишь на суд одного Бога. Ты говоришь, кроме того, что давала сии ответы не самовольно, но по велению Божьему, несмотря на то, что догмат о Единой святой католической Церкви etc., был разъяснен тебе многократно и всякий христианин должен препоручить все свои речи и поступки [суду] воинствующей Церкви, особенно в вопросе об откровениях и тому подобных вещах. По сему пункту клирики говорят, что ты являешься схизматичкой, неверно мыслящей в отношении единства и авторитета Церкви, отступницей от истинной веры и до сих пор упорствующей в своих заблуждениях. Итак, после того, как сии утверждения были изложены и объявлены Жанне, вместе с богословскими оценками, кои дал им Парижский Университет, [Жанна] была предупреждена тем же доктором, также по-французски, что ей следует серьезно поразмыслить о своих речах и поступках и особенно по поводу последней статьи; и он говорил с нею таким образом: «Жанна, дражайшая подруга, ныне, в завершение вашего процесса, настало время хорошенько взвесить то, что было сказано; ибо вы были четырехкратно увещаны, и вас вновь, с величайшим усердием, прилюдно увещают монсеньер епископ Бовеский, монсеньер викарий инквизитора и другие, посланные от их имени, доктора. Они увещают вас из почтения к Богу, во имя веры и закона Иисуса Христа, а также ради очищения совести, для умиротворения поднявшегося возмущения и во спасение вашей души и тела. Хотя в то же время вам было сообщено о великом вреде, каковой понесут ваша душа и тело, если вы не исправите и не измените к лучшему себя и свои речи, препоручая себя и доверяя деяния свои суду Церкви; вы, однако, до сих пор не пожелали о том и помыслить. И хотя собранными против вас уликами многие судьи могли бы уже удовлетвориться, означенные монсеньеры судьи, тем не менее, добиваясь спасения как души вашей, так и тела, отослали утверждения ваши Парижскому [215] Университету, – светочу всех наук и искоренителю заблуждений, – дабы он изучил их. По получении его заключений, монсеньеры судьи велели, с вышеупомянутой целью, провести для вас повторное увещание, обращая ваше внимание на вменяемые вам в вину заблуждения, возмутительные деяния и прочие нарушения и прося, побуждая и заклиная вас лоном (entrailles) Господа Нашего Иисуса Христа, пожелавшего претерпеть столь жестокую смерть во искупление рода человеческого, исправить свои речи и подчиниться суду Церкви, как следует и надлежит поступать всякому верующему. И сие [делается], дабы вы не допустили, чтобы вас отделили от Господа Иисуса Христа, сотворившего вас, и дабы вы причастились славы его; дабы вы отказались избрать путь вечного проклятия вместе с врагами Божьими, кои вседневно норовят смущать людей, принимая подчас облик Христа, ангела или святых, называясь и представляясь таковыми, – как о том вполне подробно сообщается в житиях Отцов [церкви] и в Писаниях. Вот почему не верьте в подобные явления; более того, отриньте всецело веру или представление, кои были у вас в отношении сего, и внемлите речам и мнениям Парижского Университета и других докторов, кои ведают законы Божьи и Священное Писание. Им кажется, что не следует верить ни оным видениям, ни каким-либо [иным] диковинным явлениям или новизне запретной, – разве что по авторитету Священного Писания или по достаточному знамению или чуду. У вас нет ни того, ни другого; но вы безрассудно поверили таким вещам, не обратившись ко Господу с благочестивым молением, дабы он заверил вас относительно того, и не обратились в дальнейшем к какому-либо прелату или иной ученой церковной особе, каковая могла бы вас просветить, а меж тем, вы должны были бы сие сделать, учитывая ваше положение и простоту вашего разумения.И выслушайте пример: если бы король ваш своею властью доверил вам охрану некой крепости, наказав, чтобы вы не принимали никого, кто бы ни явился. И вот, некто скажет, что пришел по воле короля. Если только он не доставит грамот или иного верного знака, вы не должны будете ни верить ему, ни принимать его. Так, когда господь Наш Иисус Христос, возносясь на небо, доверил управление своей Церковью блаженному апостолу Петру и его преемникам, он запретил ей отныне принимать приходящих от Его имени, если сие не доказано ничем иным, кроме их собственных утверждений. Несомненно, вы не должны были бы верить тем, кто, по вашим словам, пришел именно так; и мы не должны верить в вас, поскольку Бог велит обратное 1. Во-первых, Жанна, вы должны рассудить, что если во владениях вашего короля, когда вы там пребывали, появился бы некий рыцарь, или кто-либо иной, рожденный в его землях и ему подвластный, говоря: «Я не стану повиноваться королю и не подчинюсь ни ему, ни его служителям», – разве вы не сказали бы, что его следует осудить? Что же вы скажете о себе, рожденной, благодаря таинству крещения, в вере Христовой и сделанной дочерью Церкви и супругой Христа, если вы не повинуетесь служителям Христовым, то есть прелатам Церкви? Какое суждение вынесете вы о себе самой? Я молю вас, прекратите ваши речи, если вы любите Бога, создателя вашего, драгоценного вашего супруга, а также стремитесь к спасению вашему, и покоритесь Церкви, вверяя себя ее суду. Знайте, что если вы так не поступите и будете упорствовать в сем заблуждении, [216] душа ваша будет обречена на казнь вечную и вечные терзания; а что до тела, то я сильно опасаюсь, как бы дело не дошло до [его] погибели. Пусть вас не сдерживает страх перед людской молвой или пустой стыд, каковой, быть может, останавливает вас, поскольку прежде вы уже побывали у людей в великом почете и теперь боитесь его потерять, поступив, как я говорю. На деле же следует предпочесть славу Божью и спасение как тела вашего, так и души. И все сие погибнет, если вы не сделаете того, что я говорю, поскольку вы таким образом отделяете себя от Церкви и веры, каковую обетовали при святом крещении; вы отделяете власть Божью от Церкви, а ведь Церковь властью Божьей и духом его ведома, движима и управляема. Он даже сказал прелатам Церкви: «Слушающий вас Меня слушает, и отвергающийся вас Меня отвергается» 2. Так, не желая подчиниться Церкви, вы, на самом деле, от нее отступаетесь; и не желая подчиняться ей, вы не подчиняетесь Богу и заблуждаетесь в отношении догмата о Единой святой Церкви, – той Церкви, о коей вам было недавно в достаточной мере разъяснено, [а именно,] что она такое и откуда берет свою власть.Учитывая же сие, я, от лица ваших судей, монсеньера Бовеского и монсеньера викария инквизитора, из почтения к страстям Создателя вашего и стремясь ко спасению души вашей и тела, предостерегаю вас, молю и побуждаю исправиться и очиститься от всего вышеупомянутого и возвратиться на путь истины, покоряясь Церкви, препоручая себя ее суду и решению относительно вышесказанного. Поступая так, вы спасете душу свою и, как я думаю, избавите тело свое от смерти; но если вы того не сделаете и будете упорствовать, знайте, что ваша душа поглотится бездною (s’englotira dans la damnation); что же до уничтожения тела вашего, то я боюсь, что сие возможно. От чего Иисус Христос да благоволит вас уберечь». После того, как оная Жанна была таким образом увещана и выслушала сии поучения, она в ответ сказала так: «Что до моих речей и поступков, о коих я говорила в ходе процесса, я на них полагаюсь и на них настаиваю». Далее, спрошенная, не считает ли она, что обязана препоручить свои речи и поступки воинствующей Церкви или кому-либо иному, помимо Бога, ответила: «Я желаю остаться с тем, что всегда говорила и чего придерживалась на процессе». Далее, она сказала, что если бы была уже приговорена к казни и увидела, что пламя зажжено, поленья приготовлены, а палач или тот, кто должен будет зажечь костер, готов сие сделать, и если б сама [уже] была в огне, – то и тогда не сказала бы ничего иного и отстаивала бы то, о чем сказала на процессе, до самой смерти. Затем мы, означенные судьи, спросили у обвинителя и у оной женщины, желают ли они сказать что-либо еще. Они ответили, что им нечего более сказать. И мы приступили тогда к завершению дела, согласно тексту грамоты, каковую мы, названный епископ, держали в руках и содержание коей следует далее 3: «Итак, поскольку мы являемся правомочными в сем деле судьями, а также поскольку сие необходимо, мы полагаем и объявляем себя правомочными [судьями], так как вы, на наш взгляд, отказались [от всякого нового утверждения]. Мы завершаем сие дело. По завершении [прений], мы предписываем вам завтра выслушать, как будет оглашено веление права, а также наш приговор по данному делу. [И сие будет нами совершено], дабы продвинуться далее [217] и продолжить процесс, как того потребуют право и разум. При сем присутствовали: брат Изамбар де Ла Пьер (70), мессир Матье Ле Батёр, священники, и Луи Орсель 4, – клирики Руанского, Лондонского и Нуайонского диоцезов и вызванные для того свидетели».
Мария Терезия: Четверг, 24 мая и первый приговор Далее, в тот же год, в четверг после праздника Пятидесятницы, 24 мая, Мы, означенные судьи, отправились с утра на площадь, что на кладбище аббатства Сент-Уэн, и оная Жанна находилась там, пред нами, на помосте, или амвоне. Прежде всего, мы велели преславному мэтру Гийому Эрару (42), доктору священной теологии, произнести торжественную проповедь во спасительное увещание оной Жанны, а также для всего народа, присутствовавшего там в великом множестве. При сем также присутствовали преподобнейший отец во Христе, Генрих, дозволением Божьим первосвященник святейшей римской Церкви, в сане кардинала Сент-Эвсебийского, прозванный в народе Кардиналом Англии (7); преподобные отцы во Христе, монсеньеры епископы Теруанский (93), Нуайонский (94), Норвичский (3), монсеньеры аббаты св. Троицы в Фекане (38), св. Уэна в Руане (83), Жюмьежа (86), Бэн-Хеллоуина (52), Кормея (10), Мон-Сен-Мишеля (64), Мортемера (60), Прео (109); приоры Лонгвилль-Жиффара (103) и Сен-Ло в Руане (73); магистры Жан де Шатийон (21), Жан Бопер (8), Никола Миди (102), Морис дю Кенэ (37), Гийом Ле Буше (72), Жан Ле Февр (77), Пьер Удан (62), Пьер Морис (101), Жан Фушье (50); Уильям Хейтон (59), Никола Купкен (26), Тома де Курселль (27), Рауль Ле Соваж (88), Ришар де Груше (56), Пьер Минье (105), Жан Пигаш (113), бакалавры теологии; Рауль Руссель (118), доктор обоих прав, Жан Герэн (57), доктор канонического права; Никола де Вандре (127), Жан Пэншон (114), Жан Ле Ду (75), Робер Ле Барбье (71) – лиценциаты канонического права; Андре Маргери (97), Жан Алепе (2) – лиценциаты гражданского права; Обер Морель (107), Жан Коломбель (23), Жан Дюшмэн (33) – лиценциаты канонического права, и многие другие. Оный доктор начал свою проповедь, выбрав темой слово Божье, записанное в гл. XV от Иоанна: «Как ветвь не может приносить плода сама собою, если не будет на лозе» 5. Затем он торжественно развил [сию мысль], говоря о том, что всем католикам надлежит пребывать на истинной лозе нашей святой матери Церкви, посаженной в землю десницей Христовой; он показал, что Жанна, по причине многочисленных заблуждений и преступлений, отделилась от единства оной святой матери Церкви и что она многократно смущала христианский люд; он увещал и побудил ее, а также весь народ, [примкнуть] к спасительным учениям. По завершении сей проповеди, оный доктор обратил к Жанне такие слова: «Вот – монсеньеры судьи, кои много раз просили у вас и требовали препоручить все ваши речи и поступки [суду] нашей святой матери Церкви, объясняя вам и указывая, что в ваших речах и поступках имеется многое, что, по мнению судей, дурно и лживо». [217] На что Жанна сказала: «Я вам отвечу. Что касается подчинения Церкви, – я им по сему пункту ответила: пусть [показания] обо всем мною сказанном или совершенном отошлют в Рим, нашему сеньору Суверенному Понтифику, на коего, как и на Бога, я прежде всего полагаюсь. А что до моих слов и деяний, – я все совершила от Бога».Далее она сказала, что ответственность за свои поступки и слова не возлагает ни на кого другого – ни на короля, ни на прочих; и если есть [на ней] какая-то вина, то сие – [вина] ее собственная, а не кого-то другого.Спрошенная, желает ли она отречься от всех своих речей и поступков, кои были осуждены клириками, ответила: «Я уповаю на Бога и нашего сеньора папу». И ей было сказано, что сего недостаточно 6 и что папа слишком далеко, чтобы за ним идти; а также, что церковные чины (ordinaires) являются законными судьями, каждый в своем диоцезе, и, таким образом, необходимо, чтобы она уповала на нашу святую матерь Церковь и согласилась с тем, что говорят клирики и опытные в сих вещах люди, а также с тем, что они постановили в отношении ее речей и поступков. И о том она была увещана нами не менее трех раз.Затем, поскольку оная женщина не желала сказать ничего иного, мы, означенный епископ, приступили к оглашению нашего окончательного приговора 7. Когда мы прочли основную его часть, оная Жанна заговорила и сказала, что желает последовать всему, что прикажет Церковь, и что мы, судьи, пожелаем сказать и установить, говоря, что во всем покорится нашему повелению. И она многократно повторила, что поскольку, по словам служителей церкви, явления и откровения, каковые, по ее утверждениям, она имела, не следует отстаивать и каковым не стоит верить, она не желает их отстаивать, но во всем уповает на нашу святую матерь Церковь и на нас, судей.Тогда, в присутствии и на виду у многочисленного скопления духовенства и народа, она произнесла и огласила свое отречение, согласно грамоте, прочитанной ей и составленной по-французски. Содержание сей грамоты, каковую она сама огласила и подписала, следует ниже.
Мария Терезия: Отречение Жанны «Всякий, кто впал в заблуждение и ошибку по вопросам христианской веры, а затем, милостью Божьей, вернулся к свету истины и воссоединился с нашей святой матерью Церковью, должен величайте остерегаться, как бы враг адский снова не увлек его к заблуждению и не обрек на проклятье. По сей причине я, Жанна, прозванная в народе Девицей, ничтожная грешница, познав глубину заблуждений, в коих пребывала, и, милостью Божьей, вновь обратившись к нашей святой матери Церкви, дабы видели, что не из притворства, но от чистого сердца и добровольно я к ней обратилась, признаю, что тяжко согрешила, ибо лживо притворялась, будто имею откровения и явления от Бога, ангелов и святой Екатерины и святой Маргариты. Я также соблазняла других [людей], выказывая безрассудное легковерие, и творила суеверные прорицательства, кощунствуя в отношении Бога и его святых, преступая божественный закон, Священное Писание и каноническое право, вопреки естественной скромности нося распутное, постыдное и непристойное платье и волосы, остриженные в кружок на мужской лад, а также, по великой надменности и вопреки всякому женскому приличию, носила оружие, жестоко алча пролития крови людской. Я говорила, что совершила все сие по велению Бога, вышеназванных ангелов и святых и что совершив сие, я поступила хорошо и вовсе не оступилась, отвергаясь Бога и его таинств, разжигая соблазны, предаваясь идолопоклонству, поклоняясь злым духам и их вызывая. Признаюсь также, что я была схизматичкой и всячески заблуждалась в вопросах веры. От чистого сердца и без притворства, по милости Господа Нашего, вернувшись на путь истины, благодаря святому поучению и доброму совету как от вас, так и от посланных мне вами докторов и магистров, я проклинаю и отвергаю сии преступления и заблуждения, полностью от них отрекаюсь, отказываюсь и отступаюсь. И в отношении всего вышесказанного, я всецело вверяю себя исправлению, распоряжению, наставлению и решению нашей святой матери Церкви и вашего доброго правосудия. Я также даю обет, клянусь и обещаю монсеньеру святому Петру, князю апостолов, святому отцу нашему Римскому папе, его викарию, и его преемникам, а также вам, монсеньеры, – преподобный отец во Боге, монсеньер епископ Бовеский, и святой отец, брат Жан Ле Мэтр, викарий монсеньера инквизитора по делам веры, – мои судьи, – что ни по чьему-либо побуждению, ни как-либо иначе я не вернусь более к оным заблуждениям, от коих Господу Нашему угодно было меня освободить и избавить; но я всегда пребуду в единении с нашей святой матерью Церковью и в покорности нашему святому отцу Римскому папе. И сие я говорю, утверждаю и в сем клянусь Богом всемогущим и сим святым Евангелием. И в ознаменование сего я собственноручно подписала сию грамоту. Подписано: Жанна +»9 . (9. Из показаний руанский судей на процессе реабилитации известно, что Жанна поставила под грамотой об отречении знак креста. В ходе руанского процесса Жанна призналась, что имела обыкновение ставить такой опознавательный знак на посланиях, содержавших заведомо ложные сведения, дабы адресат не исполнил написанного. Некоторые исследователи полагают, что Жанна неспроста поставила такой же знак на грамоте отречения, тем более что Гийом Маншон, секретарь руанского трибунала, видел, как она улыбнулась при этом. Однако, возможны, и другие объяснения. К моменту увещания на кладбище Сент-Уэн Жанна была слишком истощена – как физически, так и психологически, – чтобы тщательно выводить на бумаге свою подпись. Она научилась писать свое имя лишь зимой 1430 г., а в заточении, безусловно, ни разу не брала в руки пера, поэтому вряд ли она была в состоянии расписаться разборчиво. Наконец, надо учесть, что у нее не было к тому ни малейшей охоты: многие свидетели в ходе процесса реабилитации говорят о том, что Жанна вообще плохо понимала смысл прочитанной ей грамоты отречения.) Далее следует содержание оного отречения, составленного на латыни «Всякий раз, когда око духа человеческого, по наущению божественного милосердия 10, возвращается из глубокой пучины заблуждений к чистому свету истины, следует с особой предусмотрительностью позаботиться о том, чтобы виновник заблуждения не бросился на тех, кто вернулся в единое лоно нашей святой матери Церкви, и не вверг их снова в прежнее нечестие.Вот почему я, Жанна, прозванная в народе Девицей, ничтожная грешница, познав глубину заблуждений, в коих пребывала, словно бы в темнице и в оковах, и, милостью Божьей, вновь вернувшись в единое лоно нашей святой матери Церкви, дабы видели, что не из притворства, но от чистого сердца и добровольно я к ней обратилась, признаю, что тяжко согрешила, ибо лживо притворялась, будто имею откровения и явления от Бога, ангелов и святой Екатерины и святой Маргариты, а также соблазняла других [людей], выказывая [220] безрассудное легковерие, и творила суеверные прорицательства, кощунствуя в отношении Бога и его святых, преступая божественный закон, Священное Писание и каноническое право, вопреки естественной скромности носила распутное, постыдное и непристойное платье и волосы, остриженные в кружок на мужской лад, а также, по великой надменности и вопреки всякому женскому приличию, носила оружие, жестоко алча пролития крови людской. Я говорила, что совершила все сие по велению Бога, вышеназванных ангелов и святых и что, совершив сие, я поступила хорошо и вовсе не оступилась, отвергаясь Бога и его таинств, разжигая соблазны и предаваясь идолопоклонству, поклоняясь злым духам и их вызывая, а также впадая во грех схизмы и многочисленные заблуждения в вопросах веры. С праведным сердцем, чистотой душевной и верой непритворной, будучи, по милости Господней, наставлена на путь истины святым поучением и советом докторов и магистров, посланных ко мне по вашему приказу, я проклинаю, отвергаю все сии преступления, отрекаюсь и отступаю от них. И в отношении сказанного я всецело вверяю себя распоряжению, исправлению, наставлению и решению нашей святой матери Церкви и вашего правосудия. И я обетую, клянусь, обязуюсь и обещаю блаженному Петру, князю апостолов, и нашему святому отцу, нынешнему папе, а также его викарию, преемникам и вам, преподобный отец во Христе, монсеньер Пьер, епископ Бовеский, и святой отец, мэтр Жан Ле Мэтр, викарий монсеньера инквизитора по делам ереси, – моим судьям, – что никогда ни по чьему-либо совету, ни как-либо иначе не вернусь к сим вещам, от коих, по милости Искупителя нашего, меня освобождающей, я была избавлена, но всегда буду пребывать в лоне католической Церкви и общине римского понтифика. И сие я утверждаю [, клянясь] Богом всемогущим и сим святым Божьим Евангелием». Наконец, после того как судьи получили ее отречение, о чем говорилось выше, мы, означенный епископ, огласили наш окончательный приговор такими словами: Приговор по отречении «Во имя Господа, аминь. Все пастыри Церкви, кои горячо желают проявить честное радение о стаде Господнем, должны с еще большей бдительностью и упорством стараться всячески противостоять опасностям, чинимым коварным источником заблуждений, коль скоро он стремится многочисленными уловками и злобными обманами испортить овец Христовых, особенно в сие опасное время, когда, по пророчеству приговора апостольского, многие лжепророки, несущие пагубные и ложные учения, приидут в мир 11 . Они своими многоликими и чуждыми истинами могли бы отвратить верующих от Христа, если бы наша святая матерь Церковь, опираясь на непорочное учение и законы канонические, не старалась с усерднейшим радением отринуть их порочные измышления. Вот почему ты, Жанна, прозванная в народе Девицей, была за премногочисленные опасные преступления вызвана в суд для процесса по делам веры и [предстала] пред нами, законными в сем деле судьями, – Пьером, милостью Божьей епископом Бовеским, и братом Жаном Ле Мэтром, каковой является в сем городе и диоцезе викарием преславного доктора, мэтра Жана Граврана, инквизитора по делам ереси в королевстве Французском, и направлен им особо для сего дела. Из чего следует, что рассмотрев и тщательно изучив твой процесс в целом и все, что было в ходе него записано, а особенно данные тобою ответы, признания и показания; и учитывая превосходное (trees insigne) решение магистров Факультетов теологии и декретов Парижского Университета, и сверх того, – всего Университета в целом, а также [богословские оценки и постановления], вынесенные многочисленными прелатами, докторами и знатоками как теологии, так и канонического и гражданского права в сем городе Руане и в других местах, в отношении твоих показаний, речей и поступков, мы вынесли вердикт. Проведя совещание и тщательно обсудив, рассмотрев и изучив с деятельными ревнителями христианской веры то, что в сих пунктах по праву заслуживает рассмотрения и изучения и что можем и должны принять к сведению как мы сами, так и всякий, кто судит по справедливости, [мы постановляем следующее]: Имея пред взором своим Христа и славу истинной веры, дабы суд наш исходил от лица Господа, мы говорим и постановляем, что ты совершила весьма тяжкое преступление, ибо лживо измышляла откровения и божественные явления, соблазняла ближнего [своего], предавшись безрассудному легковерию, суеверным прорицательствам, хулению Бога и святых, а также преступала закон, Священное Писание и установления канонические, отвергаясь Бога в его таинствах, разжигая соблазны, отступаясь от веры, впадая во грех схизмы и постоянно заблуждаясь по вопросам веры. Но поскольку ты, после весьма частых милостивых увещаний и долгих отлагательств, возвратилась наконец, с помощью Божьей, в единое лоно нашей святой матери Церкви и собственными устами, с сердцем покаянным и верой, как мы думаем, непритворной, отказалась от своих заблуждений, кои были осуждены в прилюдной проповеди и от коих, как и от прочей ереси, ты сама громогласно, в согласии с церковными законами, отреклась, мы освобождаем тебя данной грамотой от пут отлучения, кои тебя стесняли, – [однако, лишь] если ты действительно возвращаешься к Церкви с праведным сердцем и верой непритворной и будешь блюсти то, что мы тебе предписали и предпишем.Однако, поскольку ты, как было сказано, совершила дерзостное преступление против Бога и святой Церкви, мы окончательно приговариваем тебя нести спасительное покаяние в вечном заточении, на хлебе страдания и воде скорби, дабы ты оплакала совершенное тобой и впредь не совершала ничего, что следовало бы оплакать 12; при сем мы оставляем за собой [право на] нашу милость и смягчение [приговора]». В тот же четверг, после полудня Далее, в тот же четверг, после полудня, Мы, брат Жан Ле Мэтр (81), означенный викарий, в присутствии мессиров и магистров Никола Миди (102), Никола Луазелёра (92),Тома де Курселля (27) и брата Изамбара де Ла Пьера (70), вместе с некоторыми другими, направились в темницу, где находилась тогда Жанна. Мы, вместе с присутствовавшими, сообщили ей, что Бог явил ей в тот день великую милость, а также что служители Церкви обошлись с нею весьма милосердно, приняв ее, по милости и милосердию нашей святой матери Церкви; вот почему оной Жанне следует смиренно покориться и подчиниться приговору и повелению судей и служителей Церкви, а также полностью оставить свои заблуждения и прежние вымыслы и никоим образом к ним не возвращаться. Ей сообщили, что если она вернется к таковым [заблуждениям], Церковь более ее не примет, но покинет окончательно 13. Кроме того, ей сказали оставить мужское платье и надеть женское, как было приказано Церковью. Оная Жанна ответила, что охотно наденет сие женское платье и во всем подчинится и покорится служителям Церкви. И она надела предоставленное ей женское платье, тотчас же сняв мужское; сверх того, она пожелала и допустила, чтобы волосы, кои она носила остриженными в кружок, были обриты и удалены.
Мария Терезия: Окончательный приговор Понедельник, 28 мая Далее, в следующий за тем понедельник, 28 мая, в день после Святой Троицы, Мы, означенные судьи, явились в место заточения Жанны, дабы увидеть ее состояние и одеяние. При сем присутствовали сеньоры и магистры Никола де Вандре (127), Уильям Хейтон (59), Тома де Курселль (27), брат Изамбар де Ла Пьер (70), Жак Ле Камю (74), Николь Бертэн (9), Жюльен Флоке (49) и Джон Грей. И поскольку оная Жанна была переодета в мужское платье, то есть, в тунику, шапочку и пурпуэн и прочие одежды мужского обихода, хотя недавно она, по нашему приказанию, оставила сие платье и надела женское, мы спросили ее, когда и по какой причине она вновь надела мужское платье. Жанна ответила, что надела сие мужское платье недавно, а женское – оставила. Спрошенная, почему она надела сие мужское платье и кто вынудил ее надеть его, ответила, что надела его по собственной воле и никто ее не принуждал, и что она предпочитает сие платье женскому. Ей сказали тогда, что она пообещала и поклялась не надевать вновь мужского платья. Но она ответила, что никогда не подразумевала [под тем], что клянется не надевать вновь сего мужского платья. Спрошенная далее, по какой причине она его надела, ответила, что сделала сие потому, что ей приличнее и дозволительнее быть в мужском платье, когда она среди мужчин, чем в женском. Далее она сказала, что надела его вновь, поскольку не было исполнено то, что ей пообещали, а именно: что она пойдет к мессе, получит тело Христово и с нее снимут железные оковы.Спрошенная, отреклась ли она ранее и дала ли особое обещание не надевать вновь мужского платья, ответила, что скорее умрет, чем будет в железных оковах. Но если ей позволят пойти к мессе, снимут с нее железные оковы и предоставят щадящую тюрьму 2, – она будет послушной и сделает то, что пожелает Церковь. Далее, поскольку мы, судьи, слышали от некоторых особ 3, что она предалась тогда наваждениям своих мнимых откровений, от коих ранее отказалась, [226] мы спросили ее, слышала ли она с четверга голоса святых Екатерины и Маргариты.Она ответила, что да. Спрошенная: что они ей сказали, ответила, что Бог послал ей через святых Екатерину и Маргариту великое сожаление о сем неслыханном предательстве, каковое Жанна допустила, совершив отречение и отказавшись от своих слов, чтобы спасти себя, и что она прокляла себя ради спасения собственной жизни. Далее, по ее словам, голоса [еще] до четверга сказали ей, что она совершит и совершила в тот день. Кроме того, когда она была на помосте, или амвоне, перед народом, голоса, по ее словам, велели ей смело отвечать тому проповеднику, каковой тогда вещал. И Жанна говорила, что сие – лжепроповедник и что он сказал, будто она совершила многое, чего [на самом деле] не совершала. Далее, голоса сказали ей, уже после четверга, что она совершила великий проступок, признав, что ее прежние деяния были дурны. Далее, по ее словам, все, что она высказала и опровергла в тот четверг, было, по ее словам, сказано и опровергнуто ею лишь из страха перед огнем. Спрошенная, верит ли она, что являвшиеся ей голоса суть святые Екатерина и Маргарита, ответила, что да и что они исходят от Бога.На вопрос и требование сказать правду по поводу короны, о коей упоминалось выше, ответила: «Обо всем на процессе я сказала вам так правдиво, как только смогла».Ей напомнили тогда, что она, совершая отречение, на помосте, или амвоне, пред нами, судьями, и прочими, а также перед народом, сказала, что лживо похвалялась, будто сими голосами были святые Екатерина и Маргарита. Она ответила, что не понимала, что поступает и говорит именно так. Далее, она, по ее словам, не говорила и не понимала, что отрекается от своих явлений, то есть, от того, что сие были святые Екатерина и Маргарита; и все, что она совершила, она совершила из страха пред огнем, и она не отреклась ни от чего истинного. Далее она сказала, что предпочитает совершить свое покаяние единожды, то есть умерев, чем долее терпеть свое мучение в тюрьме. Далее она сказала, что никогда не совершала ничего противного Богу или вере, от чего могли бы ей приказать отречься; того же, что содержится в грамоте отречения, она не понимала. Далее она сказала, что не намерена от чего-либо отрекаться 5, если только сие не угодно Богу. Далее она сказала, что если судьи того желают, она вновь наденет женское платье; в остальном же не сделает ничего иного. Выслушав сие, мы удалились от нее, дабы продолжить процесс, согласно праву и разуму. [227] Вторник, 29 мая Далее, на следующий день, то есть во вторник после Троицы, 29 мая, Мы, означенные судьи, собрали в часовне архиепископского владения в Руане докторов и знатоков как теологии, так и канонического и гражданского права, а именно: преподобных отцов во Христе, монсеньеров аббатов св. Троицы в Фекане (38), св. Уэна в Руане (83), Мортемера (60); монсеньеров и магистров Пьера, приора Лонгвилль-Жиффара (103), Жана де Шатийона (21), Эрара Эмангара (41), Гийома Эрара (42), Гийома Ле Буше (72), Жана де Ниба (111), Жана Ле Февра (77), Жака Гедона (58), Пьера Мориса (101) – докторов священной теологии; Жана Герэна (57) и Пакье Ле Во (124) – докторов канонического права; Андре Маргери (97), Никола де Вандре (127) – архидиаконов Руанской церкви; Уильяма Хейтона (59), Никола Купкена (26), Гийома де Бодрибоска (6), Ришара де Груше (56), Тома де Курселля (27) – бакалавров священной теологии; Жана Пэншона (114), Жана Алепе (2), Дени Гастинеля (53), Жана Можье (99), Никола Каваля (17), Никола Луазелёра (92), Гийома Дежардэна (30) – каноников Руанской церкви, среди коих одни – магистры, другие – лиценциаты канонического права, иные – права гражданского, а прочие – медицины; Жана Тифэна (123), Гийома де Ла Шамбра (66), Гийома де Ливэ (91), Жоффруа дю Кротэ (35), Жана Ле Ду (75), Жана Коломбеля (23), Обера Мореля (107), Пьера Каррэ (14), из коих некоторые – лиценциаты канонического права, другие – гражданского, а прочие – магистры или лиценциаты медицины; Мартэна Ладвеню (69), брата Изамбара де Ла Пьера (70) и мессира Гийома дю Дезера (36) – каноников Руанской церкви 6. В их присутствии мы, означенный епископ, указали, что по окончании последнего открытого заседания, проведенного в оном же помещении в канун Пятидесятницы, мы, по их совету, велели увещать названную Жанну и изложить ей каждый из пунктов, по коим, как считалось, согласно постановлению Парижского Университета, она впала в заблуждение и обманывалась, и побудили ее от того отступиться и возвратиться на путь истины. И поскольку она никак не соглашалась и не желала ничего добавить, а также поскольку обвинитель утверждал, что более не желает ничего добавить или выдвинуть против нее, мы завершили сие дело, назначив сторонам в следующий за тем четверг выслушать приговор, о чем подробнее говорилось выше. Помимо сего, мы сообщили о том, что было сделано в тот четверг и о том, что Жанна, после торжественной проповеди и обращенных к ней увещаний, отказалась и отреклась от своих слов и заблуждений и собственноручно подписала отказ и отречение, о чем более подробно говорилось выше; [было сказано также] , что в тот же четверг после обеда мы, викарий монсеньера инквизитора, и те, кто при том присутствовал, милостиво призвали [Жанну] укрепиться в своем благом намерении и остерегаться повторного падения. Тогда, покоряясь велениям Церкви, оная Жанна оставила мужское платье и надела женское, о чем более подробно говорилось выше. Но затем, по внушению дьявола, она поведала многим особам, что ее голоса и являвшиеся ей духи [действительно] к ней приходили и о многом ей поведали. Также, отвергнув женское платье, Жанна вновь надела мужское. И [228] поскольку нам, судьям, было о том сообщено, мы возвратились к ней и допросили ее, как было сказано ранее. Вторник, 29 мая В год Господень 1431 7, во вторник после праздника Троицы Господней, 29 мая, на торжественном собрании, созванном в часовне архиепископского владения в Руане, пред означенными монсеньерами судьями, монсеньер епископ сообщил, во-первых, что накануне Пятидесятницы Господней оные сеньоры собрались в сей часовне и там было оглашено постановление Парижского Университета, матери нашей кормящей, и прежде всего, [постановление] Факультетов теологии и декретов. Были также объявлены [итоги] голосования, а именно, [решение о том,] чтобы завершили дело и переходили к дальнейшему. Несколькими преславными докторами было также сказано, что хотя недавно, на другом торжественном собрании, оная Жанна была наставлена и предупреждена, им все-таки кажется уместным, чтобы ее еще раз увещали сообразно постановлению Парижского Университета. Так и было сделано. Все богословские оценки и соображения, кои могут относиться к делу, были изложены и сообщены сей женщине устами мэтра Пьера Мориса и некоторыми другими заседателями, в присутствии монсеньеров Теруанского и Нуайонского. И несмотря на сии увещания, она по-прежнему упорствовала в своем достойном порицания намерении 8. Таким образом, дело было завершено и, по его завершении, минувший четверг был назначен для оглашения того, что велит право, или для вынесения приговора в законной форме; и сей приговор был составлен сообразно постановлению нашей матери кормящей и означенных монсеньеров и заседателей. Была также изготовлена и составлена некая [особая] форма приговора, на всякий случай, если сия женщина откажется [от своих заблуждений] . И в четверг, на кладбище Сент-Уэн была произнесена торжественная проповедь и, по произнесении проповеди, [Жанну] увещали покориться тому, что гласит Церковь. И так как она не желала покориться, то приступили, к чтению приговора; однако до окончания чтения она попросила слова и подчинилась Церкви и судьям и, согласно содержанию зачитанной ей грамоты, собственными устами отказалась и отреклась от своих заблуждений, как сообщается в оной грамоте, подписанной рукой Жанны. И в тот же день ей было дано отпущение 9 , с условием, что она поступает так с покаянным сердцем и верой непритворной, и ей было назначено покаяние. Далее, в то же место [ее заточения] явились монсеньер викарий и многие именитые доктора с наставлением о том, что ей следует покориться велениям Церкви, и они склонили ее вновь надеть женское платье и оставить мужское; и она надела сие женское платье, оставив прежнее. Но по внушению дьявола, следующей ночью и [затем] в течение нескольких дней, она говорила некоторым людям, что ее духи и голоса приходили к ней и о многом ей поведали; а также, будучи недовольна женским платьем, она, как [229] только смогла заполучить и надеть мужское, тотчас его надела. Вчера же, прослышав о гневном ропоте, каковой по сему поводу разносился, монсеньеры судьи явились к ней и застали ее в мужском платье; они сделали то, о чем говорится в грамоте, и оная грамота была зачитана нотариусами, вместе с грамотой об отречении. По прочтении сих бумаг, монсеньеры судьи испросили у монсеньеров заседателей их заключение.Тогда же пред оными сеньорами и означенными магистрами, в часовне архиепископского дома, мы велели зачитать признания и показания оной Жанны, высказанные пред нами совсем недавно, то есть вчера, в том виде, как они записаны выше, спрашивая у присутствовавших их мнения и заключения. Они высказались таким образом: Мэтр Никола де Вандре (127), лиценциат канонического права, архидиакон Э и каноник Руанской церкви, постановил, что Жанна должна быть признана и является еретичкой; и как только нами, означенными судьями, будет вынесен приговор, Жанну должно предать светскому правосудию, прося оное, чтобы оно благоволило поступить с нею мягко. Преподобный отец во Христе, монсеньер Жилль, аббат монастыря св. Троицы в Фекане (38), доктор священной теологии, постановил, что оная Жанна вероотступница. Тем не менее, было бы правильно снова зачитать и объяснить ей грамоту, коя была ей недавно зачитана, предложив ей слово Божье. И, по совершении сего, нам, судьям, надлежит объявить ее еретичкой и предать ее светскому правосудию, прося оное поступить с названной Жанной мягко. Мэтр Жан Пэншон (114), лиценциат канонического права, архидиакон Жуи, каноник Руанской и Парижской церквей, постановил, что оная женщина вероотступница; а что до дальнейшего порядка ведения процесса, – он полагается на монсеньеров теологов. Мэтр Гийом Эрар (42), доктор священной теологии, ризничий и каноник Лангрской и Ланской церквей, постановил, что оная женщина вероотступница; и поскольку она отступилась, ее должно предать светскому правосудию. В остальном он высказался, как и означенный монсеньер де Фекан. Мэтр Роберт Гилберт (54), доктор священной теологии, настоятель часовни нашего сеньора короля, высказал такое же заключение, как и мэтр Гийом Эрар. Преподобный отец во Христе, монсеньер аббат св. Уэна в Руане (83), постановил, как монсеньер аббат Феканский. Мэтр Жан де Шатийон (21), доктор священной теологии, архидиакон и каноник церкви Эврё, постановил, как монсеньер аббат Феканский. Мэтр Эрар Эмангар (41), доктор священной теологии, постановил сообразно заключению монсеньеру аббата Феканского. Мэтр Гийом Ле Буше (72), доктор священной теологии, постановил, что оная женщина вероотступница и должна быть осуждена как еретичка. А в остальном он присоединяется к заключению монсеньера аббата Феканского. Преподобный отец, монсеньер Пьер, приор монастыря Лонгвилль-Жиффар (103), доктор священной теологии, постановил, что если на прошедшей Страстной неделе 11 оная женщина призналась в том, что содержится в грамоте, он согласен с заключением монсеньера аббата св. Троицы в Фекане. [230] Мэтр Уильям Хейтон (59), бакалавр священной теологии, постановил, что, принимая в внимание зачитанные статьи, оную Жанну следует считать вероотступницей и осудить как еретичку. И он присоединился к заключению монсеньера де Фекана. Мэтр Андре Маргери (97), лиценциат гражданского и бакалавр канонического права, архидиакон Пти-Ко и каноник Руана, а также мэтр Жан Алепе (2), лиценциат гражданского права, каноник Руана, мэтр и Жан Гарэн (57), доктор декретов, каноник Руанской церкви, постановили, как вышеупомянутый монсеньер де Фекан. Мэтр Дени Гастинель (53), лиценциат обоих прав, каноник Руана, постановил, что оная женщина – вероотступница и еретичка и должна быть предана светскому правосудию, без ходатайства 12. Мэтр Пакье Ле Во (126), доктор декретов, каноник Парижской и Руанской церквей, постановил сообразно заключению монсеньера аббата Феканского, без ходатайства. Мэтр Пьер де Удан (62), доктор священной теологии, постановил, что, по его мнению, учитывая насмешливое поведение сей женщины, ему кажется, что она всегда была еретичкой и что в данном случае она вероотступница, и следовательно, должна быть признана еретичкой и предана светскому правосудию, согласно заключению монсеньера де Фекана. Мэтр Жан де Ниба (111), доктор священной теологии, постановил, что оная женщина неисправимая вероотступница, и что ее следует признать еретичкой. И он того же мнения, что и часто упоминаемый монсеньер аббат Феканский. Мэтр Жан Ле Февр (77), доктор священной теологии, постановил, что оная женщина является закоренелой [еретичкой], осужденной заочно (contumax) 13, и ослушницей; а в остальном он придерживается заключения вышеупомянутого монсеньера аббата Феканского. Преподобный отец во Христе, монсеньер Гийом, аббат Мортемера (60), доктор священной теологии, придерживается постановления означенного монсеньера де Фекана. Мэтр Жак Гедон (58), доктор священной теологии, постановил сообразно заключению монсеньера аббата Феканского. Мэтр Никола Купкен (26), бакалавр священной теологии, каноник Руанской церкви, присоединяется к заключению монсеньера де Фекана. Мэтр Гийом дю Дезер (36), каноник Руанской церкви, постановил, как уже упомянутый монсеньер аббат Феканский. Мэтр Пьер Морис (101), доктор священной теологии, каноник Руана, постановил, что оную женщину следует признать и счесть вероотступницей, и он придерживается в том заключения монсеньера аббата Фекана. Мэтр Гийом де Бодрибоск (6), бакалавр священной теологии, мэтр Никола Каваль (17), лиценциат гражданского права, мэтр Никола Луазеллёр (92), магистр искусств, мэтр Гийом Дежардэн (30), доктор медицины, каноники Руанской церкви, постановили как названный монсеньер де Фекан. Мэтр Жан Тифэн (123), доктор медицины, мэтр Гийом де Ливэ (91), лиценциат гражданского права, мэтр Жоффруа дю Кротэ (35), лиценциат гражданского права, мэтр Пьер Каррель (14), лиценциат гражданского права, постановили сообразно заключению названного монсеньера аббата Феканского. Мэтр Жан Ле Ду (75), лиценциат обоих прав, мэтр Жан Коломбель (23), лиценциат канонического права, Обер Морель (107), лиценциат канонического права, брат Мартэн Ладвеню (69) из ордена Братьев Проповедников, мэтр Ришар де Груше (56), бакалавр теологии, мэтр Гийом де Ла Шамбр (66), лиценциат медицины, постановили сообразно постановлению монсеньера аббата Феканского. Мэтр Тома де Курселль (27), бакалавр теологии, каноник Ланской и Теруанской церквей, и брат Изамбар де Ла Пьер (70) из ордена Братьев Проповедников постановили сообразно заключению часто упоминаемого монсеньера аббата Феканского, добавив, что оную женщину надлежит еще раз милостиво увещать о спасении ее души и сказать, что ей незачем более радеть о своей земной жизни. Мэтр Жан Можье (99), лиценциат канонического права, каноник Руанской церкви, постановил как монсеньер де Фекан. Наконец, выслушав мнение каждого, мы, означенные судьи, поблагодарили их и затем постановили, что с Жанной поступят как с вероотступницей, согласно праву и разуму.
Мария Терезия: Среда, предпоследний день мая и последний день сего процесса Далее, на следующий день, то есть в среду, предпоследний день означенного месяца мая, Оная Жанна была вызвана от нашего лица судебным исполнителем, назначенным нами в оную среду, дабы выслушать приговор, о чем подробнее сообщено в нашей грамоте и в отчете исполнителя. Далее следует содержание сих грамот. Содержание грамоты вызова «От Пьера, милостью Божьей епископа Бовеского, и Жана Ле Мэтра (81), викария преславного мэтра Жана Граврана, коего Святой апостольский престол назначил инквизитором по делам веры и ереси в королевстве Французском, – всем настоятелям церквей в городе Руане и где бы то ни было в сем диоцезе, и каждому из них в отдельности, в порядке их вызова, привет во Господе. По причинам и поводам, подлежащим более подробному объяснению, некая женщина, Жанна, прозванная в народе Девицей, повторно впавшая в различные заблуждения, противные истинной вере, прилюдно отреклась пред лицом Церкви от оных заблуждений. Она повторно впала в них, как сие должным и достаточным образом явствует из ее признаний и показаний, а также из иных источников. А посему мы строго повелеваем и указываем всем вам, и каждому из вас в отдельности, по востребованию, без всяких промедлений и отговорок, [232] вызвать оную Жанну в суд. Завтра, в восемь часов утра, она должна лично предстать пред нами на площади Старого Рынка в Руане, чтобы мы могли объявить ее вероотступницей и отлученной от церкви еретичкой, а также дать ей положенное в таких случаях предписание. Дано в часовне архиепископского дома в Руане, во вторник, 29 мая, в год Господень 1431, после праздника Троицы Господней. Подписано: Г. Маншон (95). Г. Буагийом (22)». Далее следует содержание отчета об исполнении оного судебного вызова. Содержание отчета о вызове «Преподобному отцу во Христе и господину, монсеньеру Пьеру, милостью Божьей епископу Бовескому, а также преподобному и святому отцу, брату Жану Ле Мэтру (81), викарию преславного доктора, мэтра Жана Граврана, коего Святой апостольский престол назначил инквизитором по делам веры и ереси в королевстве Французском, от вашего смиренного Жана Массьё (98), священника и старосты христианской общины Руана, – надлежащее почтение с полной покорностью и почитанием.Да будет известно вашим преподобиям, что в силу повеления вашего, кое было мне представлено и к коему приложена данная грамота, я лично вызвал некую женщину, прозванную в народе Девицей, дабы она предстала пред вами в сию среду, после праздника Святой Троицы Господней, в предпоследний день нынешнего месяца мая, в восемь часов утра, на площади Старого Рынка в Руане, согласно букве и содержанию вашего повеления, а также тому, что оно указывает предпринять. И о том, что я совершил сие именно так, я объявляю вашим преподобиям данной грамотой, скрепленной моею печатью. Дано в год Господень 1431, в оную среду, в семь часов утра». Затем, около девяти часов утра того же дня, когда мы, означенные судьи, находились на площади Старого Рынка в Руане, близ церкви св. Спасителя 14; в присутствии и при участии преподобных отцов во Христе, монсеньеров епископов Теруанского (93) и Нуайонского (94), мэтров Жана де Шатийона (21), Андре Маргери (97), Никола де Вандре (127), Рауля Русселя (118), Дени Гастинеля (53), Гийома Ле Буше (72), Жана Алепе (2), Пьера де Удана (62), Уильяма Хейтона (59), Пьера де Лонгвилля (103), Пьера Мориса (101) и множества других сеньоров и магистров, служителей Церкви, оная Жанна была приведена и поставлена пред нами на помост, или амвон, на виду у народа, собравшегося там в великом множестве. И дабы еще раз даровать ей спасительный совет, а также в назидание народу, преславный доктор теологии, мэтр Никола Миди (102), произнес торжественную проповедь, опираясь на слово Апостольское из Первого Послания коринфянам, гл. XII: «Страдает ли один член, страдают с ним все члены» . По завершении проповеди, мы снова призвали оную Жанну подумать о спасении души, поразмыслить над своими проступками, сокрушаясь и чувствуя истинное раскаяние; и мы призвали ее поверить совету клириков и именитых [233] людей, кои ее просвещали и наставляли в том, что касалось ее спасения, – и особенно советам двух почтенных Братьев Проповедников (70; 69) 16, кои были тогда при ней и коих мы предоставили ей для того, чтобы они непрестанно ее наставляли и всеусердно расточали ей полезные увещания и благие советы. Итак, исполнив сие, мы, означенные епископ и викарий, приняли во внимание все предшествующее, из коего установлено, что оная женщина никогда воистину не отступала ни от своих заблуждений, ни от своего упорного безрассудства и омерзительных преступлений. Более того, своей хитрой лживостью, притворными раскаянием и покаянием, лжеобращением [в истинную веру], а также нарушением клятвы, скрепленной святым именем Божьим, и богохульством по отношению к Его неизреченному Величию, она показала, что ее дьявольское и лукавое упорство достойно высшего порицания. Таким образом, она выказала себя закоренелой, неисправимой еретичкой, повторно впавшей в ересь, не достойной никакого снисхождения или причащения, кои были милостиво дарованы ей в предшествующим приговоре. Также, принимая во внимание все подлежащие рассмотрению в сем деле пункты, и каждый из них в отдельности, после тщательного обсуждения и совещания с многими опытными людьми, мы перешли к нашему окончательному приговору в сем деле. Окончательный приговор «Во имя Господа, аминь. Всякий раз, когда смертный яд ереси прочно застывает на одном из членов Церкви и превращает его в телесный член Сатаны, следует с ревностным усердием позаботиться о том, чтобы в иные части мистического тела Христова не смогла проникнуть гнусная зараза сего опасного пятна. Также и установления святых отцов гласят, что лучше отделить ожесточенных еретиков от общества праведников, нежели пригреть сих гадов смертных на груди чистой нашей матери Церкви, к великой опасности для прочих верующих. А посему мы, Пьер, милостью Божьей епископ Бовеский, и брат Жан Ле Мэтр (81), викарий преславного доктора Жана Граврана, инквизитора по делам ереси, особо им назначенный в сем процессе, – полномочные по сей части судьи, – справедливым приговором объявили, что ты, Жанна, прозванная в народе Девицей, впала в различные заблуждения и грехи – [такие, как] схизма, идолопоклонство, вызывание демонов и прочие. Тем не менее, поскольку Церковь не затворяет лона своего для тех, кто к ней приходит, мы думали, что однажды ты уже отвернулась от сих заблуждений и преступлений с чистой душой и верой непритворной, отказавшись от них и прилюдно поклявшись, обетовав и пообещав никогда не возвращаться к сим заблуждениям или какой-либо ереси, по чьему-либо внушению или иначе, но, напротив, навсегда воссоединиться с католической Церковью и общиной римского понтифика, – о чем подробнее говорится в грамоте [отречения], собственноручно тобою подписанной. Однако [234] вслед за твоим отречением от заблуждений источник схизмы и ереси, осаждая сердце твое, прельстил его, и ты, как собака, привыкшая возвращаться к своей блевотине, снова – о, горе! – впала в те же заблуждения и упомянутые уже грехи, что с полной очевидностью явствует из твоих добровольных признаний и показаний. И мы признали со всею ясностью, что лишь на словах и, скорее, от лживого сердца, чем от души искренней и верной, ты отвергла ранее свои обманные измышления. Следовательно, мы снова приговариваем тебя к отлучению, каковое ты заслужила ранее, и объявляем, что ты как вновь впавшая в прежние заблуждения провозглашаешься вероотступницей и еретичкой. И сим приговором нашим, каковой мы, восседая в трибунале, выносим тебе письменно и устно, мы постановляем следующее. Дабы ты, член столь прогнивший 18, никоим образом не поразила и другие члены, необходимо исторгнуть тебя из единого лона Церкви, отсечь от тела ее и предать светской власти, что мы и делаем, прося оную светскую власть смягчить свой приговор в отношении тебя, исключив смерть и повреждение членов. И если ты явишь признаки истинного раскаяния, да будет тебе предоставлено таинство покаяния». Сей приговор был частично оглашен перед отречением «Во имя Господа, аминь 20. Все пастыри Церкви, кои горячо желают проявить честное радение о стаде Господнем, должны с еще большей бдительностью и упорством стараться всячески противостоять опасностям, чинимым коварным источником заблуждений, коль скоро он стремится многочисленными уловками и злобными обманами испортить овец Христовых, особенно в сие опасное время, когда, по пророчеству приговора апостольского, многие лжепророки, несущие пагубные и ложные учения, приидут в мир. Они своими многоликими и чуждыми истинами могли бы отвратить верующих от Христа, если бы наша святая матерь Церковь, опираясь на непорочное учение и законы канонические, не старалась с усерднейшим радением отринуть их порочные измышления. Вот почему ты, Жанна, прозванная в народе Девицей, была за весьма многочисленные опасные преступления вызвана в суд для процесса по делам веры и [предстала] пред нами, законными в сем деле судьями, – Пьером, милостью Божьей епископом Бовеским, и братом Жаном Ле Мэтром, каковой является в сем городе и диоцезе викарием преславного доктора, мэтра Жана Граврана, инквизитора по делам ереси в королевстве Французском, и был им направлен особо для сего дела. Мы рассмотрели и тщательно изучили твой процесс в целом, равно как и все, что было в ходе него записано, а особенно данные тобою ответы, признания и показания; мы приняли во внимание превосходное решение магистров Факультетов теологии и декретов Парижского Университета, и сверх того, – всего Университета в целом, а также [богословские оценки и постановления], вынесенные многочисленными прелатами, [235] докторами и знатоками как теологии, так и канонического и гражданского права в сем городе Руане и в других местах, в отношении твоих показаний, речей и поступков. Проведя совещание и тщательно обсудив, рассмотрев и изучив с деятельными ревнителями христианской веры то, что в сих пунктах по праву заслуживает рассмотрения и изучения и что может и должно быть принято к сведению как нами самими, так и всяким, кто судит по справедливости, [мы постановляем следующее]. Имея пред взором своим Христа и славу истинной веры, дабы суд наш исходил от лица Господа, мы оглашаем и постановляем 21, что ты лживо измыслила божественные откровения и явления; что ты являешься самонадеянной, легкомысленной, суеверной и опасной искусительницей и гадалкой, хулительницей Бога и святых; что ты отвергаешься самого Бога, презрев таинства Его; что ты преступила божественный закон, [отвергла] святое учение и законы церковные; что ты мятежница, злодейка, отступница, схизматичка и ты заблуждаешься во многих вопросах нашей веры и, таким образом, учитывая вышесказанное, ты дерзновенно согрешила против Бога и святой Церкви. Помимо того, хотя мы сами и многие доктора, ученые и сведущие магистры от нашего имени, стараясь спасти твою душу, неоднократно и весьма часто увещали тебя подобающим образом и в достаточной мере, как только что говорилось, дабы ты пожелала очиститься, исправиться, а также отдать себя на усмотрение, суд и исправление нашей святой матери Церкви, ты, однако, не пожелала так поступить и о том позаботиться. Более того, ты, очерствевшая душой, решительно и упрямо сие отвергла, а также явно и многократно упорствовала в своем отказе подчиниться сеньору нашему папе и святейшему вселенскому Собору. И посему мы ставим тебя вне всякого закона и объявляем закоренелой еретичкой, упорствующей в вышеназванных преступлениях, проступках и заблуждениях. Поскольку заблуждения твои были осуждены в открытой проповеди, мы постановляем, что тебя как член сатанинский, отсеченный от Церкви, пораженный проказой ереси, необходимо предать светскому правосудию, дабы ты не поразила и прочие члены Христа; и мы предаем тебя оной власти, прося, чтобы она соблаговолила смягчить свой приговор по отношению к тебе, исключив смерть и повреждение членов. И если ты явишь признаки истинного раскаяния, да будет тебе предоставлено таинство покаяния. Я, Гийом Коль (22), прозванный иначе Буагийомом, священник и означенный нотариус, утверждаю, что сличение с подлинным регистром было должным образом проведено, и потому я поставил под записью данного процесса, содержащего сто пятьдесят восемь листов 22, свою роспись и, вместе с другими указанными ниже нотариусами, собственноручно здесь подписался. Буагийом (22) 23. Я, Гийом Маншон (95), священник Руанского диоцеза, публичный апостолический и имперский нотариус, утверждаю, что присутствовал вместе с другими выше- и нижеуказанными нотариусами, при сличении [записи] [236] означенного процесса с подлинным регистром, и сие сличение было должным образом проведено. Вот почему, вместе с сими нотариусами, я собственноручно подписал данный процесс и поставил здесь, по требованию, свою роспись. Г. Маншон (95) 24. Я, Никола Такель (122), священник Руанского диоцеза, присяжный публичный имперский и архиепископской курии Руана нотариус, призванный к участию в означенном процессе, утверждаю, что вместе с вышеуказанными нотариусами, видел и слышал, как проводилось сличение сей записи процесса с подлинным регистром оного процесса, и что сие сличение было должным образом проведено. Вот почему, вместе с означенными нотариусами, я собственноручно подписал данный процесс и поставил здесь, по требованию, свою роспись. Н. Такель».
Мария Терезия: ПОСЛАНИЯ ЖАННЫ Послание жителям Турне Отправлено 25 июня 1429 г. Доставлено в Турне 6 июля 1429 г. Содержится в городских регистрах. См. LXXXIV, р. 381-382. Иисус Мария, Любезные верные французы города Турне, Девица шлет вам весть отсюда о том, что за восемь дней она выгнала англичан из всех мест, кои они держали по реке Луаре, при помощи осады или иначе, и при том было множество убито, пленено и разгромлено в битве, и она думает, что граф Сюффор (Здесь и далее сохранена транскрипция оригинала (примеч. пер.).), его брат Ла Пуль, сир Тальбор, сир Скале и мессир Жан Фальстоф и некоторые другие рыцари и капитаны были пленены, а брат графа Сюффора и Гласиас – мертвы. Верные французы, держитесь, прошу вас. И прошу вас и требую: будьте готовы отправиться на коронацию благородного короля Карла в Реймс, где мы скоро будем; и идите нам навстречу, когда узнаете, что мы подходим. Препоручаю вас Богу, Бог да хранит вас и дарует вам благодать, дабы вы могли поддержать правую войну (la bonne querelle) в королевстве Французском. Писано в Жьене 25 июня. Верным французам города Турне. Послание сеньорам горожанам города Труа Написано в Сен-Фале 4 июля 1429 г. Оригинал исчез. Копия сохранилась в регистре Реймса. См. LXXXIV, р. 382. Иисус Мария, дражайшие и добрые друзья, если вам, сеньорам, горожанам и жителям города Турне, сие неведомо, – Жанна-Девица шлет вам весть от царя небесного, ее правого и высшего Сеньора, от коего она ежедневно пребывает на королевской службе, дабы вы изъявили честное повиновение и признание благородному королю Франции, каковой вскорости будет в Реймсе и Париже, – кто бы тому не воспротивился, – и в его добрых городах сего святого королевства, с помощью царя Иисуса. Верные французы, предстаньте пред королем Карлом, – и в том не будет никакого греха, – и не тревожьтесь ни о телах ваших, ни о добре, если так поступите; если же не поступите так, я обещаю вам и клянусь вашими жизнями, что мы войдем, с Божьей помощью, во все города, коим должно быть в святом королевстве, и сотворим там крепкий добрый мир, кто бы тому не воспротивился. Препоручаю вас Богу; Бог да хранит вас, если ему угодно. Отвечайте немедленно. Писано под городом Труа, в Сен-Фале, во вторник четвертого июля. Послание герцогу Бургундскому Отправлено 17 июля 1429 г. из Реймса, не подписано. Оригинал сохранился в архиве дю Норд в Лилле. См. LXXXIV, p. 383. Иисус Мария, высокий и грозный принц, герцог Бургундский, Жанна-Девица просит вас от имени Царя Небесного, моего законного и высшего сеньора, чтобы король Франции и вы заключили крепкий добрый мир надолго; простите друг другу от всего сердца, полностью, так, как это подобает честным христианам; а если вам нравится воевать, – идите на сарацинов. Государь Бургундский, я прошу вас, умоляю и требую так смиренно, как только могу, не воевать более в святом королевстве Французском и отозвать незамедлительно и быстро ваших людей, кои пребывают где-либо в местечках и крепостях означенного святого Королевства; а что касается благородного короля Франции, то он готов примириться с вами, если в этом нет бесчестья, и я говорю вам от имени Царя небесного, моего законного и высшего сеньора, ради вашего блага, вашей чести и вашей жизни, что вы не выиграете более ни одного сражения против честных французов, а все те, кто сражался бы в означенном святом Французском королевстве, сражался бы против Иисуса, Царя небес и всего мира, – моего законного и высшего сеньора. И я прошу и молю вас на коленях не учинять никаких битв и не воевать против нас, – вас и ваших людей или подданных; и знайте наверняка, что сколько бы людей вы не привели против нас, они ничегошеньки не выиграют, и будет великое сожаление о великой битве и крови, каковая прольется у тех, кто придет против нас. И три недели назад я уже вам писала и послала с герольдом письмо, [286] дабы вы были сегодня в воскресение XVII июля в городе Реймсе на коронации короля: на что я до сих пор не имею никакого ответа, как и новостей об означенном герольде. Поручаю вас Богу; да хранит он вас, если ему угодно. И прошу Бога, чтобы он установил добрый мир. Написано в Реймсе, XVII июля. Послание жителям Реймса Отправлено из Провена 5 августа 1429 г. Не подписано. Оригинал сохранился в муниципальном архиве Реймса. См. LXXXIV, р. 384. Мои дорогие и добрые друзья и добрые и верные французы города Реймса, Жанна Девица шлет вам свои вести и просит вас и требует, чтобы вы ничуть не сомневались в правой войне, кою она ведет ради королевской крови; и я обещаю вам и уверяю вас, что никогда не покину вас, пока живу; и сие правда, что Король заключит перемирие с герцогом Бургундским на пятнадцать дней, по истечении коих он (герцог. –А. С.) должен мирно сдать город Париж. Меж тем я нисколько не удивлюсь, если не войду туда столь скоро; поскольку я вовсе не довольна перемириями, так заключенными, и не знаю, буду ли их блюсти; но если буду, то лишь для того, чтобы сберечь честь Короля, а также дабы они не позорили королевскую кровь, ибо я держу и буду держать армию короля, дабы быть наготове к концу оных пятнадцати дней, если они не сотворят мира. Посему, мои дражайшие и преданные друзья, я прошу вас о том не беспокоиться, пока я жива, но требую, чтобы вы творили благой дозор и хранили добрый город короля и дали мне знать, нет ли каких предателей, от коих вы желаете избавиться; и так скоро, как только смогу, я их отсюда выбью (je les en osteray), и пришлите мне вести о себе. Препоручаю вас Богу, каковой да хранит вас. Писано в пятницу пятого августа, близ Провена, в полевой ставке по дороге на Париж. Послание служителям церкви, горожанам и жителям города Риома Отправлено из Мулена 9 ноября 1429 г. Оригинал, на бумаге, сохранился в Риоме. До середины XIX века можно было видеть печать и черный волос, застывший в воске, который сегодня исчез. Подписано первой из известных подписей Жанны. См. LXXXIV, p. 385-386. Дорогие и добрые друзья, вам хорошо известно, как город Сен-Пьер-ле-Мутье был взят приступом, и я, с Божьей помощью, намерена взять другие города, противостоящие Королю; но ради сего велики были расходы на порох, стрелы и прочие военные принадлежности под означенным городом и на суммы, предназначенные для осады Ла-Шарите, куда мы ныне направляемся. Я прошу вас, коль [287] скоро вам дороги благо и честь Короля, а также всех прочих людей [находящихся] здесь, благоволите помочь и послать без промедления пороху, селитры, стрел, крепких арбалетов и прочих военных принадлежностей для означенной осады; и так, сделайте, чтобы благодаря оному пороху и прочим военным принадлежностям дело было недолгим и никто не смог бы сказать вам, что вы были в сем нерадивы или отказали. Дорогие и добрые друзья, да хранит вас наш Господь. Писано в Мулене девятого ноября. Жанна. Послание служителям церкви, горожанам и прочим жителям Реймса Написано в Сюлли 16 марта 1430 г. Подписано (вторая подпись). Оригинал сохранился. См. LXXXIV, р. 386. Дражайшие, возлюбленные, коих весьма желают увидеть, Жанна-Девица получила ваше послание, в коем упоминается, что вы опасаетесь осады [со стороны врагов наших]. Знайте, что ее вовсе не будет, если я смогу их вскорости встретить, а если будет так, что я их не встречу и они придут к вам, заприте ворота, ибо я очень скоро буду у вас, и коли они будут там, я заставлю их бросить шпоры, ибо будет такая спешка, что они не поспеют их надеть и снимут [осаду] весьма быстро. Иного я вам сейчас не пишу, но будьте по-прежнему добрыми и верными. Молю Бога хранить вас. Писано в Сюлли 16 марта. Я послала бы вам еще некоторые вести, кои весьма бы вас обрадовали, но опасаюсь, как бы послания не были перехвачены в дороге и оных вестей бы не увидали [враги наши]. Жанна. Послание гуситам Написано в Сюлли-сюр-Луар 23 марта 1430 г. Подписано: Пакерель. На латыни, переведено на немецкий. Сохранилось в одном из регистров Вены. Это послание не было продиктовано Жанной, оно является творением брата Пакереля, ее духовника. См. LXXXIV, p. 387. Иисус-Мария, Некоторое время назад молва и глас народный донесли мне, Жанне-Девице, что вы, из верных христиан ставшие еретиками и уподобившиеся сарацинам, разрушили истинную религию и веру и впали в постыдное и преступное суеверие и что нет такой постыдной вещи, каковую вы не осмелились бы совершить, стремясь его распространить и отстоять. Вы разрушаете церковные таинства, губите заветы Веры, громите храмы, разбиваете и сжигаете статуи, кои были воздвигнуты как памятные монументы, вы предаете резне христиан, потому что они хранят истинную Веру. Что сие за ужас? И что за исступление и безумие [288] вами владеет? Сию веру, кою Бог всемогущий, Сын, Дух Святой открыли, учредили, поставили на царство и прославили тысячекратно чудесами, Веру сию вы подвергаете гонениям, хотите низвергнуть и уничтожить. Вы слепы, хотя не лишены глаз и ясного зрения. Думаете ли вы, что останетесь безнаказанными? Или не знаете, что Бог противится вашим преступным попыткам? Позволить вам пребывать во мраке и заблуждении? Таким образом, что чем более вы предаетесь преступлению и святотатству, тем более готовит он вам великих наказаний и мук. Что же до меня, откровенно признаться, то если б я не была занята войной с англичанами, я давно бы уже пришла вас проведать, но если я не узнаю, что вы исправились, я, возможно, ос-тавлю англичан и пойду на вас, дабы мечом, коли нельзя иначе, уничтожить ваше безумие и позорное суеверие и исторгнуть из вас либо вашу ересь, либо вашу жизнь; но если вы предпочитаете вернуться к католической вере и свету изначальному, пришлите ко мне ваших послов и я скажу им, что вам надлежит делать, а если же вы этого не хотите и упрямо брыкаетесь против шпоры, вспомните, какой вред и какие преступления вы беспрерывно множили, и ждите, что я принесу вам такой же жребий посредством могучих сил божественных и человеческих. Писано в Сюлли, 23 марта, еретикам Богемии. Пакерель. Послание моим дражайшим и добрым друзьям, служителям церкви, эшевенам, горожанам и жителям и вилланам доброго города Реймса Отправлено из Сюлли 28 марта 1430 г. Оригинал сохранился в частном архиве семьи Малесси-Мелен. Третья, и самая умелая, подпись Жанны. См. LXXXIV, р. 388. Дражайшие и добрые друзья, да будет вам известно, что я получила ваше послание, в коем упоминается, как королю сообщили, что в добром городе Реймсе есть много дурного. Если желаете знать, то сие правда, будто ему сообщили, что явно можно увидеть многих, кто состоит в союзе и должен предать город и впустить туда бургиньонов. А затем король узнал обратное, поскольку вы послали ему заверение, отчего он вами весьма доволен. Верьте, что вы вполне пребываете в его милости, а что касается осады, то если вам понадобится, он поможет. И он хорошо знает, что вам приходится многое терпеть из-за жестокостей, кои причиняют вам сии предатели и противники бургиньоны; если он вас от сего избавит, в угоду Богу, то сие будет так скоро, как только он сможет; я прошу вас, и требую, дражайшие друзья, чтобы вы хорошенько хранили означенный добрый город для короля и творили бы хороший дозор, и вы скоро получите от меня больше добрых вестей. Иного сейчас я вам не пишу, кроме того, что вся Бретань – французская, и герцог должен прислать королю три тысячи воинов, коим уплачено за несколько месяцев. Писано в Сюлли 28 марта. Жанна.
МАКСимка: Статуя Жанны в соборе Амьена:
Недобитый Скальд: Ну и рецензия на опус Скакальской: http://www.box.net/shared/yrmlonj281
Amie du cardinal: Владимир Райцес «Свидание в Шиноне». Опыт реконструкции
Snorri:
Серж де Бюсси:
Серж де Бюсси:
Latonne: Хотелось бы такую статуэтку на письменный стол...
Серж де Бюсси: Latonne пишет: Хотелось бы такую статуэтку на письменный стол... Вполне реально всего за несколько тысяч рублей)) Ещё одну нашёл
МАКСимка: Сегодня исполнялось 600 лет со Дня Рождения Жанны Д'Арк! Столетия спустя после своего подвига Жанна д''Арк остается «первым символом единства Франции, ее общего наследия». Это подчеркнул сегодня в шестисотую годовщину со дня рождения национальной героини страны президент Николя Саркози. Выступая в Вокулере, где начинался поход великой воительницы за освобождение родины, Саркози назвал ее «француженкой, которую сегодня больше всего знают, уважают и любят во всем мире». Этот символ, заметил Саркози, «не принадлежит ни одной партии, ни одной группе, ни одному клану». По словам главы государства, Жанна д''Арк символизирует «все наиболее самобытное, и в то же время все наиболее универсальное» во Франции. Вечером в Орлеане в соборе Сент-Круа начнется церемония «вручения меча». Кавалькада наездников в средневековых костюмах прибудет на соборную площадь. Затем кортеж, возглавляемый юной всадницей на белом коне, проследует к установленному в центре города памятнику Орлеанской деве.
Мария Терезия: Тайны Истории. Жанна д'Арк
Amie du cardinal: Наталия Басовская "Карл VII и Жанна д'Арк". 1-я лекция Наталия Басовская "Карл VII и Жанна д'Арк". 2-я лекция
Серж де Бюсси:
Серж де Бюсси:
МАКСимка: Прогулка по возможным и исторически доказанным местам заключения Жанны д'Арк. О замках можно почитать ЗДЕСЬ.
Госпожа де Монсальви: Жанна Д‘Арк навсегда осталась для французов символом самого святого патриотизма. Этому способствовало все: ее молодость, ее смелость, ее вера, безнадежное положение, в котором находилась страна в тот момент, когда она взялась за ее спасение, чудо ее успеха, вся эта победа пастушки над торжествующим врагом, но особенно, конечно, - костер и ее мученическая смерть. Из-за этой несправедливой казни в народном сознании она оказалась приобщенной к христианским святым. Как и они, Жанна Д‘Арк была ниспослана Богом, она предстала как самый яркий символ той защиты, которую Христос оказывал дочери своей – Церкви. Как сказал Наполеон, она доказала, «что нет такого чуда, которого не совершил бы французский дух в обстоятельствах угрозы национальной независимости». Она так глубоко воплощала образ национальной героини, что в тот день, когда новые арманьяки и новые бургундцы вновь разделили Францию, они настаивали на том, что Жанна олицетворяет именно их партию: левые приписывали ее образ себе, потому что это дочь народа, а правые – потому что на ее знамени были начертаны королевские лилии. Анатоль Франс, свободный антиклерикальный мыслитель, который видел в Жанне Д‘Арк всего лишь невротичку, подверженную галлюцинациям, и простенькую душу, управляемую священниками, написал, тем не менее, о ней такие слова: «Ей пришла в голову мысль восстановить дофина в правах наследства. Ради этой идеи она отдала свою жизнь. И как раз этим она и послужила своему делу, а ее преданность осталась в веках бессмертным примером. Это было то мученичество, без которого люди не могли бы создать в этом мире ничего величественного или полезного. Города, империи, республики покоятся именно на таких жертвах. А потому справедливо и с полным основанием Жанна превратилась в символ вооруженного отечества…» Она представляет собой самый удивительный пример чуда, которое может свершить воля при поддержке веры. Андре Моруа
Марсель: В Филадельфии (США) памятник Жанне Д’Арк. Сайты посвященный Жанне Д’Арк http://www.maidofheaven.com/ -Крупнейший в мире сайт о Жанне д'Арк http://www.1000questions.net/fr/jeanne/ http://www.jeanne-darc.info/ http://www.saintejeanne.fr/ http://stjoan-center.com/ http://musee.jeannedarc.pagesperso-orange.fr/villes.htm http://www.jeannedarc.com.fr/
lina_lgo: В 1867 году, на чердаке парижской аптеки был обнаружен сосуд с мощами, причем заботливо приклеенный чьей-то рукой ярлычок свидетельствовал о том, что эти останки принадлежат "той самой" Жанне и найдены на месте ее казни. Находка состояла из как бы обугленного человеческого ребра, куска древесины, 15-сантиметрового фрагмента льняной ткани и кошачьей берцовой кости (в средневековой Европе была распространена практика подбрасывать в костер к ведьмам черных кошек). Эти реликвии были признаны Ватиканом подлинными. Следующий фильм рассказывает о том, как в 2006 году команда ученых под руководством Филипп Шарлье, судебного эксперта, увлекающегося разгадыванием различных исторических загадок, изучала подлинность данных останков
Amie du cardinal: lina_lgo, спасибо, очень интересно. Синтез истории и естественнонаучных дисциплин. Настоящий детектив, внимание не на минуту не ослабевало. Жаль, конечно, что всё оказалось мистификацией. Я, признаюсь, надеялась, что доктор Шарлье докажет, что это останки Орлеанской Девы.
lina_lgo: Amie du cardinal пишет: признаюсь, надеялась, что доктор Шарлье докажет, что это останки Орлеанской Девы. Особенно обнадеживающими были моменты, когда новое открытие говорит о том, что останки не могут принадлежать Жанне, а г-н Шарлье находит этому оправдание)
полная версия страницы