Форум » Франция первой половины XVII века » Антуан де Плювинель » Ответить
Антуан де Плювинель
Amie du cardinal: Здесь размещаем сведения об Антуане де Плювинеле (1552(5) - 1620), основателе новой французской школы верховой езды, который учил этому искусству Ришелье и Людовика XIII.
Ответов - 34, стр:
1 2 All
Amie du cardinal:
Amie du cardinal: Урок верховой езды Людовику XIII Гравюра Криспина ван де Паса.
Amie du cardinal: С сайта "Конный дворик". Плювинель (Первые мастера тренинга и выездки) Историческим фоном деятельности Антуана де Плювинеля де Ла Бома (1555—1620) была бурная эпоха гугенотских войн во Франции. Во время Варфоломеевской ночи Плювинелю было 17 лет, и он был уже известен как великолепный всадник. Верховую езду Плювинель изучал основательно в Неаполе у Пигнателли. А потом, в процессе своей деятельности, опровергнул неаполитанские методы, перенеся надолго центр верхового искусства во Францию. Путь Плювинеля был нелегким, хотя придворная его карьера казалась блестящей. Его взгляды на обучение лошадей сначала высмеивались, придворная знать была в восхищении от достижений де ла Бру, который тоже был учеником Пигнателли и покорил сердца знатоков того времени беспрекословной властью над лошадьми. Правда, еще большей строгостью, чем Пигнателли. Он сам признался, что лошади нередко его работу не выдерживали, особенно часто заболевая шпатом. Авторитет Плювинеля значительно возрос, когда ему удалось стать учителем молодого Людовика XIII. К сожалению, Плювинелю не удалось при жизни увидеть свою роскошно изданную книгу «Королевский манеж» (1623 г.), которая перенесла его идеи и славу через столетия и границы. В 1676 году вышел русский перевод этой книги под заглавием «Книга лошадиного искусства». Очень характерен титульный лист книги. Там на одной стороне изображен мужчина мощного телосложения, который елееле удерживает свою лошадь, и заглавие «Робур». На обратной стороне молодая женщина, держа открытую книгу в одной руке, другой легко держит послушно танцующую лошадь, а заглавие «Сциенция». Самые кардинальные расхождения Плювинеля с неаполитанцами и де ла Бру заметны в понимании психики лошади. Плювинель заявляет: «Я никогда не видел, чтобы насилием добились от лошади понимания. Поэтому основа всех моих учений: упражняться разумно, мало и часто». Напомнив слова Ксенофонта: «Все искусство верховой езды базируется на благодарности и наказании», Плювинель ставит диаметрально противоположное ударение, чем Гризоне, утверждая: «Лучше добром, чем злостью... Если лошадь сопротивляется, хороший всадник должен найти причину... Лошадь должна чувствовать радость от работы». Очень популярными и повторяемыми многими авторами стали его слова: «Нужно следить за тем, чтобы не разрушать лошадь и не подавлять ее естественной живости и привлекательности, подобно цветочной пыльце никогда не возвращающейся, если ее сдуть». Плювинель никогда не предъявлял к лошадям одинаковых требований, к каждой лошади находил индивидуальный подход, исходя из темперамента (термины «флегматик», «меланхолик», «сангвиник» и «холерик» были тогда широко в ходу и при определении темперамента лошадей). Ему самому явно больше «подходили»чувствительные, нервные лошади. Интересно описание, как он успокаивал и выездил лошадь, которую считали безнадежной из-за слишком «пылкого» характера, «беспокойной» головы и нежного рта. Плювинель сначала совсем снял цепочку с мундштука, «чтобы лошадь могла по желанию упираться или идти без упора», потом менял подряд пять заменителей цепочки из шелка и разных видов кожи возрастающей строгости, пока, наконец, лошадь не привыкала к легкому контакту с поводом и можно было надевать обычную цепочку. Контакт с поводом был для Плювинеля главной проблемой: он видел в легкости повода, пожалуй, единственную цель выездки. Критерием выезженности лошади он считал пируэт, выполняемый опущенными на шею лошади поводьями. Такую предельную легкость, граничащую уходом за повод, он искал не рывками поводом, как неаполитанские мастера, а частой отдачей повода, особенно после трудных упражнений. Благодаря лошадь, он давал полную свободу шее. Избегать сильных болевых раздражителей Плювинель старался применением более эффективных инструментов и предварительной работой, которая приучала бы лошадь к сигналам и подготовила бы ее физически. Своим величайшим изобретением он считал пиляры: два столба, между которыми при помощи капцуна привязывали лошадь. Так он обучал лошадей к пиаффе и к воздушным прыжкам с места (школьные прыжки). В наши дни пилярами, как демонстрационным приемом, пользуются в Венской школе верховой езды. Для работы Плювинеля характерно применение множества разных приемов и сигналов. Он любил обучать лошадей «тушированием» палками и бичами, криками, жестами и т. д. при помощи пеших помощников. С другой стороны, он много думал о подготовительных упражнениях к более трудным элементам езды, и в этом зародыш принципов классической школы. Подготовкой к любой езде он считал работу на корде, первым упражнением к сбору и к пируэтам был маленький вольт на галопе крупом во внутрь. В посадку всадника Плювинель ввел новшество — он первым потребовал держать каблук ниже носка. Правда, это мало что изменило в действиях и равновесии всадника, так как ноги по-прежнему оставались прямыми, стремена были выжаты вперед, а колени так сильно прижаты к седлу, что сидеть свободно и чувствовать лошадь было невозможно. Конечно, Плювинель был еще очень далек от полной физической гармонии с лошадью, хотя психическую гармонию хорошего укротителя-дрессировщика, вероятно, достиг. Кстати сказать, Плювинель явился автором шамберьера (длинного хлыста, применяемого в цирке дрессировщиками). Р.КОЛЛОМ
Amie du cardinal: Антуан де Плювинель родился в городке Крес в герцогстве Валантинуа, в то время являющемся частью французской провинции Дофине (современный регион Рона-Альпы) в 1552 году. Кстати, как я выяснила, приписывать к его фамилии де Ла Бом (как некоторые делают) не нужно, так как эта "добавка" появилась впоследствии, после смерти Плювинеля. Дело в том, что у бравого наездника не было сыновей, только шесть дочерей. Чтобы сохранить фамилию, четырем сыновьям его старшей дочери, бывшей замужем за господином де Ла Бомом, было разрешено прибавить к фамилии отца фамилию деда. По другим данным, его имя перешло к его внучатым племянникам, сыновьям его племянницы, дочери его старшего брата Жана - II. В Интернете есть две эти версии, где истина я пока не поняла. Честно говоря, не понимаю, в чем смысл передачи титула отпрыскам дочери брата, если есть свои дочки. На генеалогическом французском сайте нашла третий вариант. У Антуана была сестра Екатерина. В 1604 году она вышла замуж за Габриеля де ла Бом. Именно ее отпрыск Антуан II унаследовал семейное имя. Другие сыновья носили фамилию отца, без добавлений. Возможно, это и есть "правильный ответ"? Ему было около десяти лет, когда его отец, Жан де Плювинель, отправил сына в Неаполь, Италию. Примерно до 1572 года тот работал в Академии верховой езды, основанной Гризоном, под руководством Джованни Пигнателли. Потом он вернулся во Францию, где был представлен Шарлю IX его первым шталмейстером господином де Сурди. Он сопровождал в Польшу герцога Анжуйского, будучи его первым шталмейстером, и вместе с ним вернулся в Париж после смерти Шарля IX. То есть он был знаком с Франсуа де Ришелье. Король Генрих III оказывал ему покровительство. В 1594 году он открывает в Париже Академию для юных дворян. Кроме верховой езды, там изучают математику, стихосложение, рисование, музыку, танцы. Больше не надо посылать сына за тридевять земель, чтобы достойно завершить его образование. Генрих IV назначает Плювинеля помощником воспитателя дофина Людовика. 24 августа 1620 года Плювинель скончался. В 1623 году в Париже был издан труд Плювинеля "Королевский манеж" ( Le Manege Royal). Книга была роскошно оформлена, украшена 64 гравюрами. В 1625 году его другом, учеником и последователем Рене Мену было издано "Наставление Королю в искусстве верховой езды"(L'Instruction du Roy en l'exercice de monter a cheval ). "Наставление" представляло собой полную версию предыдущего труда. Эта книга выдержала много переизданий, была переведена на несколько языков. Кстати, на современном аукционе стартовая цена этой книги издания 1627 года - 11000 долларов. Следует отметить прекрасные гравюры знаменитого фламандского художника Криспина ван де Паса, дополняющие мудрые советы выдающегося знатока лошадей и блестящего наездника.
Мария Терезия: "Высокая Школа" — в XVII веке обозначалась школа верховой езды, практикующая элементы в приподнятом состоянии, элементы над землей.Школа берет свое начало от истоков классической Haute Ecole, от отца и основателя этой школы мессира гранд-мастера Школы Антуана де ля Бом де Плювинеля, официальным титулом которого в сложной, полусекретной иерархии Школы был «Prior Praeceptor», что означает старший наставник.Традицией Школы всегда была секретность, скрытность. Это касалось как методик воспитания, особенностей средств воздействия, приемов диетологии, ветеринарии, особенностей манежных грунтов, так и реальной иерархии (внутренних, Школьных титулов мастеров).С момента своего возникновения классическая Школа Haute Ecole практически сразу же раскололась на два полюса. На одном находился Плювинель с его пониманием не только роли «железа» во рту лошади и реакции последней на него, но и вообще со своими поразительными наблюдениями. На другом — Соломон де ля Бруэ, конструктор средств управления лошадью, создавший не один вид мундштуков.
Amie du cardinal: Информационно-аналитический журнал о лошадях "Золотой Мустанг" № 1/2003 Отрывок из статьи "Франция: исторические и экономические аспекты развития коневодства." "Одним из величайших вкладов Франции в историю конного спорта стала знаменитая французская школа верховой езды, которая сформировала многие принципы, ставшие основой современной выездки. Именно Франции принадлежит целая плеяда имен, вписанных золотыми буквами в историю верховой езды. Формирование во Франции собственной школы началось в ХVII веке. Основателем этого революционного процесса стал Антуан де Плювинель. Изучив систему обучения лошади в Италии, Плювинель предложил свою собственную школу, принципиально отличавшуюся от итальянской. Целый ряд предложенных Плювинелем нововведений лежит в основе современных принципов выездки лошади. В частности, именно он предложил ввести в обучение поощрение лошади. «Я никогда не видел, чтобы насилием добились от лошади понимания. — утверждал Плювинель,— лучше добром, чем злостью». Плювинелю принадлежат такие новшества для того времени, как пиляры — два столба, между которыми при помощи капцуна привязывали лошадь для обучения пиаффированию и школьным прыжкам. Другое изобретение Плювинеля — шамборьер, применяется в том же качестве по сей день." Из книги Ф. Арьеса "Ребенок и семейная жизнь при Старом порядке". Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та, 1995 "Благодаря дневнику доктора Эроара мы можем представить себе жизнь ребенка в начале XVII века, его игры и этапы умственного и физического развития, которым соответствовала каждая из этих игр. Хотя речь идет о дофине Франции, будущем Людовике XIII. можно не бояться обобщений, так как при дворе Генриха IV королевские дети, законные и незаконные, получили то же воспитание, что и другие отпрыски дворянских семей, и еще не было абсолютного различия между королевским дворцом и замками знати. Итак, маленького Людовика XIII воспитывали точно так же, как и его товарищей,— ему давал уроки фехтования и верховой езды тот самый учитель, что преподавал военные искусства в Академии для дворянской молодежи, господин де Плювинель; на замечательных гравюрах к учебнику верховой езды де Плювинеля, сделанных Криспеном де По, можно видеть молодого короля во время занятий в манеже".
Amie du cardinal: Из статьи Кейт Ван Орден "Королевская карусель" Журнал "Эрмитаж" лето 2008 "В 1612 году Франция и Испания решили заключить союз, который Мария Медичи задумала укрепить брачными узами, женив своего сына Людовика на испанской принцессе Анне Австрийской и выдав его младшую сестру за принца Филиппа Испанского. Многие влиятельные люди во Франции не одобряли этот замысел, однако безошибочная интуиция королевы подсказала ей представить помолвку как уже свершившийся факт, устроив праздник с грандиозным конным представлением — так называемую «карусель». И хотя Людовику XIII было в то время всего десять лет и свадьба не могла состояться ранее 1615 года, в глазах публики свершившееся действо нерушимо связало два королевства друг с другом. «Карусель» представляла собой сражение рыцарей за специально возведенный на площади огромный «Дворец Блаженства», служивший символом супружеского счастья королевских особ. Чтобы потрафить вкусам публики, рыцари выезжали стройными рядами, верхом и на триумфальных колесницах, за ними следовали карнавальные повозки с декорациями, шли бесчисленные пешие воины, музыканты и мифические персонажи. К неистовому восторгу зевак объятый пламенем «вулкан Этна» извергал лаву,«великаны» шествовали на ходулях, а некоторые колесницы вместо лошадей были запряжены львами. Гвоздем программы очевидцы единодушно назвали конный балет, исполненный лучшими наездниками королевского двора. Балетное представление продемонстрировало достижения первой французской государственной военной академии, где сам Людовик XIII обучался верховой езде у Антуана де Плювинеля. Плювинель и был постановщиком балета, в котором лично принимал участие под именем Альбертина Учтивого. Среди рыцарей «карусели» был также незаконный сын Генриха IV герцог Вандомский (Розелон Отважный), маркиз де ла Валетт (Кларизель Счастливый), барон Поншато (Беллоглез Бесстрашный) и другие выдающиеся наездники. Не стоит забывать, что в то время верховая езда считалась важнейшей частью военной подготовки, поэтому конный балет основывался на движениях, использовавшихся в бою. Иными словами, невзирая на романтический рыцарский сюжет представления, балет, по сути, демонстрировал новейшие достижения в искусстве ведения войны. И это не укрылось от зрителей, которых особенно впечатлила синхронность движений, исполнявшихся под музыку".
Amie du cardinal: Этот гобелен начала XVII с изображением Плювинеля хранится в Сомюре, в Музее декоративного искусства.
Amie du cardinal: Эта гравюра иллюстрировала книгу Плювинеля "Наставление Королю". Гравюра Криспина ван де Паса.
Amie du cardinal: Слева от короля - его воспитатель маршал Жиль де Сувре, справа - Плювинель. Слева, спиной к публике, герцог де Бельгард, его обер-шталмейстер ( Grand ecuyer). Гравюра Криспина ван де Паса.
Amie du cardinal: Вручную раскрашенные гравюры из издания 1625 года. Криспин ван де Пас
МАКСимка: Вышли в свет "Наставления королю в искусстве верховой езды" Антуана де Плювинеля. http://www.ozon.ru/context/detail/id/3948009/
МАКСимка: Любопытные сведения из журнала "Nevzorov", спасибо Amie du cardinal. Подлинник «Наставлений Королю» А. де Плювинеля (1625г.) Нет нужды говорить о том, что практически все подлинники Школьных книг - являются огромной редкостью. Изданные в XVII веке чрезвычайно малыми тиражами,- практически все экземпляры имели очень сложную судьбу. Причем далеко не всегда «сложность судьбы» этих книг - обеспечивали религиозные или политические обстоятельства. Разумеется, они тоже играли свою роль, но более разрушительным фактором была традиция содержания этих книг непосредственно в рабочих манежах, на пюпитрах или репо-зиториумах. Причина возникновения такой необходимости понятна - Манежные Мастера постоянно сверяли свои действия и движения с гравюрами в канонических Школьных фолиантах и часто, даже не снимая перчаток, изучали тексты, открывая книги «настежь», что со временем вело к разрывам блинтов и полному разрушению корешка. Эта стилистика взаимоотношений с книгами, естественно, была для них смертельной, хотя большинство учебных во-люмов сразу переплеталось в белый полированный пергамент, который стоил в 5-8 раз дороже обычной переплетной кожи и был во столько же прочнее ее. Количество блинтов тоже было максимальным, обычно не менее семи, а часто и все восемь. Именно поэтому в библиофильскую традицию вошел обычай наиболее дорогие и редкие книги XVII-XVIII! веков именовать как «интексус» или «интексус альба» (белый переплет). Данный экземпляр «Наставлений Королю», изданный под строгим присмотром ученика Плювинеля - Рене Де Мену в 1625 году, разумеется, является сверхредкостью. Из последующих изданий исчез ряд гравюр (портрет самого Де Мену, «еретический» портрет Людовика Тринадцатого с каббалистическими символами и нарочито окарикатуренным изображением нескольких французских королей, портрет де Бельгарда, тоже содержавший крайне рискованную по тем временам символику и пр. Следует отметить, что и титульная гравюра книги в этом издании резко отличается от той, что стала общеизвестной, и является горизонтальной, а не вертикальной и содержит гораздо более жесткие «скрытые смыслы». В тексте - и в рабочих гравюрах тоже есть разночтения с общепринятыми и общеизвестными изданиями. Разночтения, в том числе и принципиальные. Как известно, именно это издание содержало в гравюрах и орнаментах те подтексты и символы, что вызвали негодование церкви. Гравёр Криспиан Де Па, значительно переживший и Плювинеля и Де Мену, -поддавшись давлению иезуитов, для всех последующих изданий внес существенные изменения практически во все гравюры фолианта. Проведенный криминалистический анализ загрязнений переплета, что любопытно, выявил на белом полированном пергаменте и лошадиную слюну, и дубильные вещества, и несколько видов естественных и химических красителей для кожи, подтвердив старые свидетельства о том, что эти книги читали, не снимая перчаток. Общий тираж издания «Наставлений» 1625 года -302 книги. До наших дней дожили 23 экземпляра. (По крайней мере о двадцати трех есть качественная и проверенная информация.) Данный экземпляр (согласно записям на нем) некоторое время был собственностью Манежного Мастера Пьера Де Верне (Дюплесси), затем Школы Беренджера, ныне принадлежит NHE, содержится в специальных условиях, гарантирующих его сохранность. Рене де Мен, ученик Плювинеля, тщательно следивший за изданием книги.
МАКСимка:
МАКСимка:
МАКСимка:
МАКСимка:
МАКСимка:
МАКСимка: Людовик XIII на уроках Плювинеля:
Дмитрий: Молодой Людовик ХIII берет урок верховой езды у мсье Плювинеля.
Ёшика: Антуан де Плювинель. Наставление королю в искусстве верховой езды. Книга 1 Издательство АСТ совместно с Nevzorov Haute Ecole, 2008 г. Не книга - целый памятник :-) .По объему - очень немного, похожа скорее на толстую брошюру. Примерно четверть или даже треть книги занимают комментарии самого Невзорова (он же и был переводчиком текста) - вероятно, очень точные, где речь идет о лошадях и всем с ними связанном, и очень неуклюжие, когда речь заходит о реальных исторических персонажах. Досталось не только маршалу Бассомпьеру, но и королю. Комментарии местами не менее интересны, чем сам текст. Текст очень специфичен, но, в целом, конечно, дает почувствовать что называется "аромат эпохи". Если вы очень любите лошадей и не очень - Луи ХIII (чтобы пережить комментарии Невзорова по его адресу), то эта книга вам обязательно понравится.
Amie du cardinal: Ёшика пишет: Если вы очень любите лошадей и не очень - Луи ХIII (чтобы пережить комментарии Невзорова по его адресу), то эта книга вам обязательно понравится. Любопытно, что именно эксцентричный земляк написал там про короля. Припоминаю, что я читала отрывки из книги Плювинеля в журнале, издаваемом тем же Невзоровым, но его комментарии как-то не отложились в памяти. Может быть, окажете любезность и процитируете наиболее яркие в соответствующих темах?
Ёшика: Amie du cardinal пишет: Может быть, окажете любезность и процитируете наиболее яркие в соответствующих темах? Вечером постараюсь :-). Суть в общем то одна - пособие и советы королю как болванчику, чтобы мог держаться на лошади соответствующим образом, но о передаче искусства взаимоотношений с лошадью речи не идет. Возможно, в журнале Невзоров комментариев не давал. Или расширил их, издавая Плювинеля книгой.
Ёшика: Amie du cardinal пишет: Может быть, окажете любезность и процитируете наиболее яркие в соответствующих темах? К сожалению пока вынуждена взять тайм-аут и принести извинения. Второй день не могу найти книгу, которая, как мне казалось, все время лежала на виду :-( Очень обидно и как-то все неловко получилось. Постараюсь, как только книга отыщется, выполнить вашу просьбу.
Amie du cardinal: Ёшика пишет: Очень обидно и как-то все неловко получилось. Ничего страшного, не переживайте. Надеюсь, книга уцелела, и дети не сделали из её страниц корабликов или самолётиков.
Ёшика: Amie du cardinal пишет: Любопытно, что именно эксцентричный земляк написал там про короля. Припоминаю, что я читала отрывки из книги Плювинеля в журнале, издаваемом тем же Невзоровым, но его комментарии как-то не отложились в памяти. Может быть, окажете любезность и процитируете наиболее яркие в соответствующих темах? Ну что ж, не прошло и года, как нашлась моя книга Плювинеля. На кораблики и самолетики разобрать ее не успели :-) И, хотя яичко было дорого к Христову дню, лучше поздно, чем никогда. Комментарии Невзорова относительно короля появляются в начале книги, далее комментарии становятся более узко специализированными. Итак, начнем с предисловия переводчика: "Это действительно "Haute Ecole для чайника" (короля), которому уготована роль куклы, долженствующей впечатлять зрителя осанкой, грацией и тем невмешательством в работу лошади, на которую юный Людовик, собственно, и обречен. Его ни в какие секреты не посвящали, к мастерству не приобщали. Людовик - кукла. Вокруг него - Мастера, полирующие, взводящие, регулирующие, запускающие или останавливающие механизм Школьной езды, уже очень модной, уже непременной. Сам король к механизму отношения не имеет. И иметь не может. И не должен. Более того, даже столь великолепное умение - дело "людей", слуг, мастеровых." В самом начале Плювинель объясняет королю, что человек может учиться этому (верховой езде) только верхом на лошади, далее следует комментарий Невзорова: "Реплика Плювинеля лишь на первый взгляд кажется странной и нелогичной. К обучению короля он подходит абсолютно прагматично, понимая, что ему предстоит вырастить не Мастера Школы, а лишь пользователя. На современном языке это называется "пенек", т.е. человек, наученный не падать и осанисто изображать хорошую посадку. Так учат актеров, к примеру, которым предстоит играть в конных эпизодах. ... Работу в "руках", "на земле" - он и не собирается предлагать королю, справедливо полагая, что тому, чья цель красоваться на парадах, в каруселях и выездах, глубокая наука Высокой Школы как-то и ни к чему." Далее Плювинель пускается в объяснения, почему он считает людей среднего роста наиболее приспособленными для обучения верховой езде. Невзоров комментирует этот пассаж следующим образом: "Тут можно было бы обойтись и без комментариев: понятно, что преимущества среднего роста так превознесены лишь потому, что юный Людовик был сильно закомплексован отсутствием должной высоты и величия собственной фигуры. Плювинель был скверным придворным, нарушал этикет, не играл в нужные при дворе игры, но все же был осведомлен, что юный король очень недоволен своим "средним" ростом. Здесь Плювинель очевидно включился в общий хор двора, воспевавший "средний" рост как наилучший для всего, как признак полного совершенства. Сам Плювинель был довольно высок. Вообще, и для Школьной работы на "земле" и в седле, конечно, предпочтителен рост выше среднего." Плювинель вдается в подробности относительно правильной и красивой посадки на лошади. Невзоров комментирует: "Плювинель откровенен. Он довольно прямо заявляет королю, что мастерство всадника и красивая посадка - разные вещи. Более того, он очевидно настаивает, что юному королю нет необходимости вникать во все тонкости науки, достаточно лишь производить должное впечатление, сидя в седле. Естественно, и в страшном сне не могло никому примерещиться, что король Франции будет готовить сам себе лошадей. Откровенно говоря, Плювинель мягко намекает королю на его кукольную роль." А вот кусок из предисловия, но уже не о короле, а о дворе. Тоже занимательный: "Если бы не его (Плювинеля) талант и знания,, он не был бы терпим при дворе более одного часа. Его либо сразу выдавили бы из дворцовой тусовки, либо быстренько с дагой во лбу отправили бы в путешествие по грязному дну Сены. Для людей с таким характером, как у Плювинеля, дуэли (лучший инструмент естественного отбора французского дворянства) были полным и окончательным приговором. Плювинель ухитрился практически ни разу всерьез не подраться. Кто и за что конкретно прозвал его Грубияном, точно неизвестно. Но никто иначе его не называл. Но известно, что он абсолютно не вписывался в ту "ярко-голубую" тусовку, что владычествовала при дворе, определяя и моды, и стиль поведения. Будучи человеком очень верной ориентации, он так и не повелся на все те огромные возможности, которые давал каждому благообразному французу при дворе его зад. Известно, что вся карьера Ле Грана (Бельгарда) имела строго гомосексуальное объяснение и, кроме умения в нужном месте спустить штаны и повернуться в нужном направлении, блистательный маршал не обладал, увы, ничем. Так что никто Плювинеля иначе как грубияном не называл." Мне в этом отрывке одно интересно - может Невзоров попутал Люиня и Бельгарда?
Amie du cardinal: Ёшика, спасибо. Впервые узнала, что у короля были комплексы ещё и по поводу роста. Похоже, что и «пеньком» он не был, часами преследуя верхом какого-нибудь оленя в дремучем лесу в совершенно непарадной обстановке. Ёшика пишет: Мне в этом отрывке одно интересно - может Невзоров попутал Люиня и Бельгарда? Похоже на то. Или он хотел подчеркнуть существующую, по его мнению, преемственность дворов Генриха III и Луи XIII в определённом отношении.
МАКСимка: Его либо сразу выдавили бы из дворцовой тусовки, либо быстренько с дагой во лбу отправили бы в путешествие по грязному дну Сены. Будучи человеком очень верной ориентации, он так и не повелся на все те огромные возможности, которые давал каждому благообразному французу при дворе его зад. А я смотрю, Невзоров на выражения не скупится. Очень любопытно. Спасибо, Ёшика.
Дмитрий: Этот придурок Невзоров вообще всё попутал... Хочется пожелать ему побывать при французском, ну или английском дворе, или при другом европейском... Например...польском. Чтобы он научился отличать "ярко-голубую" тусовку от хорошего французского вкуса ХVII века.
Amie du cardinal: Дмитрий пишет: Этот придурок Невзоров Ой, Дмитрий, а вдруг мсьё Невзоров вызовет Вас на дуэль? Не боитесь?
Дмитрий: Amie du cardinal От этого придурка можно ждать что угодно... Да нет, не сильно боюсь. Все равно умирать рано или поздно придется ВСЕМ.
Amie du cardinal: Дмитрий, давайте всё же никого не оскорблять. Вы могли выразить своё мнение корректно, например, «этот не компетентный в истории бывший журналист». Согласитесь, что назвать придурком человека, с мнением которого Вы не согласны - это значит показать свою неспособность к цивилизованной дискуссии.
Дмитрий: Amie du cardinal Конечно, Вы абсолютно правы... Просто я не смог стерпеть, тот факт, что этот человек запускает "в производство" книгу, где пишутся совсем не правильные вещи относительно Людовика ХIII как человека и хорошего кавалериста, которым он, безусловно, являлся. Да и про моду... Очень часто в современном сообществе сталкиваюсь с такой глупой и оскорбительной оценкой дворянской аристократической культуры того времени. Полагаю, это от того, что 20 век сильно развратил и испортил вкусы. "Голубых" в ту эпоху было ничуть не больше чем сейчас, или например, при дворе Екатерины II.
Дмитрий: Вот такая гравюрка... Слева стоит герцог Бельгард, король сидит на троне, а Плювинель представляет ему лошадь. загрузить картинку в интернет
полная версия страницы